– Нет. Через четыре часа приедет поезд.
– Это глупо! Глупо! – вспыхнул Сергей. – А школа? Как-то нужно ее заканчивать!
Таня чуть не расплакалась, и, еле сдержав слезы, встала со скамейки и начала ходить из стороны в сторону, словно собиралась произнести важную речь. Потом встала на одном месте и, засунув руки в рукава пальто, закрыла глаза. Ослепительный снег больше не играл на ее ресницах, и лицо отражало бледную, отрешенную сонливость. Даша и Сергей ожидали того, что она скажет, как будто вот-вот этот ее упрямый каприз должен пройти. Но не каприз, не упрямство хотела выразить Таня, а именно то, чему не бывает настоящих объяснений. И она, также стоя с закрытыми глазами, начала рассказывать им свой сон:
– Я видела старый дом. В нем жили только ласточки. И я вошла в него. Дверь скрипела. Пыль на деревянной мебели, как серый пух. Подумала, что надо бы стереть ее и снять все паутины, но вдруг все ласточки слетелись надо мной. Я испугалась и вышла. Потом внезапно поняла, что, если бы дотронулась хотя бы до одной паутинки, то весь бы дом разрушился.
Даша подошла к ней, взяла за плечи и стала ее трясти, приводить в чувства.
– Таня, очнись! Это не сон. Это не глупо, как сказал Сережа, а смешно, – говорила она ей. – Сейчас мы поедем ко мне, и ты выспишься, а потом решишь, что тебе делать дальше.
Через полчаса, минуя милицейские машины, они добрались до района, где жила Даша. Все трое сильно замерзли, но еще сильнее всем троим хотелось съесть чего-нибудь горяченького. Дома у Даши никого не было, только записка от мамы: «Дусик, купи хлеб». И Даша, оставив Сережу с Таней вдвоем, побежала за хлебом, но не в булочную, а в магазин к Стасу.
Голубоглазый красавчик по-прежнему был в центре внимания всей толпы, таких же красивых и немного высокомерных людей. Эти его друзья заходили к нему каждый день. Девушки – пушистые блондинки, худющие брюнетки, парни – волосатые, иногда модно не побритые рокеры. И Стас не очень отличался от них, хотя бы потому, что слушал такую же музыку, как они.
Даша вошла в магазин и тут же направилась к Стасу. Растолкав очередь, чем вызвала неодобрительные отклики в свою сторону, она встала лицом к лицу со Стасом.
– Эй, подруга, ты не видишь, я работаю, – слегка возмущенно сказал он ей.
– Сегодня, как закончишь работу, приходи к нам. Родители уехали к кому-то на свадьбу, а пока дай мне пять булок, – глядя прямо в глаза сообщила Даша. Он усмехнулся, в который раз почти восхищаясь этой белокурой чертовкой. А она быстро отсчитала денег и снова, пробираясь сквозь толпу, навлекла на себя взволнованные отзывы покупателей и косые взгляды рокеров.
Возвращаясь домой, Даша встретила брата. Костя шел медленно, словно прогуливаясь, словно не зная, куда идти. По дороге домой выяснилось, что он расстался со своей подругой, которая уехала в другой город. Казалось, все истории повторяются почти с одинаковый точностью. Кто-то уезжает, кто-то остается, и очень редко выходит так, что люди все-таки возвращаются.
Даша рассказала Косте о Тане, о Сергее и о том, что сегодня придет Стас.
– Нужно как-то осведомить ее родителей. Пусть она им позвонит, – говорил Костя о Тане, когда они уже садились в лифт.
– Здесь вся сложность. Таня собралась уехать к бабушке, и билет уже куплен.
– Да-а... Может, Стас уговорит ее не делать этого.
Даша ничего не сказала Тане о том, что позже к ним придет Стас. Пока хозяйка готовила ужин, уложив подругу спать, Костя и Сережа думали, что сказать Галине Николаевне, когда она в очередной раз позвонит к ним домой.
Телефонный звонок раздался незамедлительно.
– Алло! – послышался на том конце провода быстрый и громкий голос Галины Николаевны. – Дарью можно к телефону?
Костя передал трубку сестре, уже посвященной в тайный сговор.
– Да, – ответила Даша, – я слушаю.
И Галина Николаевна степенно, но все же очень громко, прочитала ей по телефону целую лекцию о том, что не следует обманывать старших. Затем вдруг неожиданно тихо сказала:
– Если ты станешь скрывать от меня, где Таня, то рассуди потом сама, насколько была не права.
Даша набралась смелости и заявила:
– Таня решила погостить некоторое время у меня. И Вы не можете запретить этого, потому что ей необходим отдых и покой.
– Милочка, какое ты имеешь право?!... – начала Галина Николаевна выплескивать все свое пренебрежение и ненависть. Но Даша, как ни странно, ощущала еще большую уверенность в своей правоте.
– Мы с Таней лучшие подруги, к тому же, нам предстоит с ней организовать литературный вечер. Поэтому будьте спокойны, с ней ничего не случилось, и вчера она также ночевала у меня.
Даша почувствовала, что на том конце буря приутихла. Сережа побежал будить Таню. Галина Николаевна передала трубку мужу, и Даша услышала мягкий и спокойный голос Юрия Федоровича:
– Здравствуй, Даша. Позови, пожалуйста, к телефону, Танечку.
Таня была удивленна и очень обрадовалась отцу. Ее оставили одну, и она долго проговорила с ним, меняясь в лице и все больше улыбаясь.
– Кажется, все в порядке, – шепнул Даше Сережа.
Вскоре, после обычной кухонной суеты, они сели ужинать. Все дружно хвалили Дашу за воздушный пирог.
– Сестренка, ты всегда была идеальной, – наигранно поэтично сказал Костя. Даша промолчала, но не от скромности, а от того, что не хотела показывать свое все больше растущее раздражение. Стас опаздывал, а Таня ни за что не хотела оставлять свою идею об отъезде.
Казалось, что Даша противоречила самой себе. Если Таня уедит из города, то разрушатся все тонкие мостики, ведущие к Сереже. Но даже если она останется, то все равно это мало что изменит в их отношениях. Круг замкнулся, и Даша снова теряла свою уверенность и, к тому же, все больше чувствовала, что погоня за призраком ей уже надоедает.
Призрачными были все. Не сомневаясь в их человеческом обличии, можно было сказать, что каждый из них скрывали друг от друга самое главное – свои чувства. Даже Таня, с которой, казалось бы, все ясно, а именно то, что она влюблена в Стаса, даже она молчала. Все скучали, не зная о чем говорить.
– Как вы думаете, – неожиданно спросила Даша, когда наливала всем чаю, – сны сбываются?
И как-будто в ответ на ее вопрос позвонили в дверь. Она, ловко развернувшись от стола к плите, поставила чайник и быстро, почти прыгая направилась к двери. Пришел Стас. Он немного замешкался в тамбуре, закрывая за собой дверь. И когда Даша после его неумелой возни вновь запирала дверь, то он внимательно наблюдал за ее плавными, но четкими движениями. Потом нежно обняв за талию, поцеловал ей шею.
– Ты что? – раздраженно прошептала она. Стас отпустил ее, провел рукой по волосам и также тихо сказал:
– Я жду приглашения.
У Даши бешено заколотилось сердце. Теперь перед Таней она не просто стыдилась (за то, что не предупредила о скором приходе Стаса), но ощущала вину. Она глубоко вздохнула и, совсем не показывая обиды на Стаса, как ни в чем не бывало радостно и гостеприимно воскликнула:
– Костик! Смотри, кто пришел!
Брат, как и договаривался с сестрой, сделал вид, что удивлен, и живо поздоровался со Стасом. Тот увидев Сергея и Таню, как-то свободно, почти нагло вошел в кухню, где они сидели.
– О, глаз уже выздоравливает, – смеясь он сказал Сергею. Таня сидела чуть дыша.
– А как твоя челюсть? – не растерялся Сергей.
– Ладно, парень, согласись, все было глупо, – дружелюбно протягивая руку легко произнес Стас. Таня встала из-за стола и вышла в прихожую, где Даша вешала куртку Стаса в шкаф.
– Почему ты не сказала, что он сюда придет? – взволнованно говорила Таня, когда они прошли в комнату.
– Ты же сама хотела его видеть, и вот он здесь, – как можно спокойнее отвечала Даша.
– Можно? – скромно вмешался Сережа. – Мне нужно идти. Таня, если ты уедешь, то сделаешь самую
