покажет, что делать. Конечно, тебе будет нелегко, но постарайся с собой справиться. Боюсь, что очередной встряски Гор просто не перенесёт. Думаю, что через определённый промежуток времени ты сможешь подготовить отца и рассказать ему правду. Однако прими мой совет – не торопись. Ну, договорились?
— Да, – ответила Фария.
— Я сегодня же переговорю с Гором и позабочусь, чтобы ты переехала к нему, – крикнул ей вслед капитан.
Фария спустилась к морю: долго плавала и плескалась в тёплой воде, стараясь успокоиться.
«Как-то теперь сложится моя жизнь?», – думала она.
Вдруг девушка услышала крики и вопли плачущих женщин. Она быстро выбралась на берег, оделась и побежала в селение. У жилища, где жили со своими избранниками Гери и Юрда, собралось почти всё население посёлка.
Оказалось, что у Гери и Юрды из стоявших рядом колыбелей пропали малютки. Женщины плакали и причитали. Капитан Бар распорядился немедленно организовать поиски.
Дело принимало нешуточный оборот. Рыдающие женщины объяснили, что были на сборах плодов, а возвратившись, обнаружили, что их дети исчезли.
Быстро темнело. Вооружённая факелами поисковая группа обшаривала окрестности, пытаясь обнаружить хоть какие-нибудь следы.
Бар распорядился выставить охрану посёлка. Остальные мужчины и часть женщин тоже направились на поиски.
Вся ночь и следующий день прошли в томительном ожидании. К вечеру выяснилось, что никаких следов исчезнувших детей не обнаружилось.
Неожиданно к капитану подошла тёмнокожая аборигенка и решительно протянула ему свою дочь. Тот отказался взять ребёнка. Тогда она всунула ручонку девочки в ладонь капитана, а сама двинулась в сторону ближайших зарослей; быстро вернулась с охапкой веток. На одной из них курчавился клок чёрных женских волос, на другой висела цветная тряпочка.
Увидев её, Гери с криком подскочила и выхватила лоскут.
— Это его, его… Она была привязана к его люльке, чтобы он не выпал из неё, – запричитала женщина.
Аборигенка подняла с пола плетёную ёмкость и жестом пригласила следовать за ней.
Бар, поняв её намерения, направил за туземкой группу мужчин в составе восьми человек. Едва ли кто-либо лучше этой тёмнокожей женщины мог ориентироваться в здешних зарослях.
С этого дня всё население посёлка жило в напряжённом ожидании. К сожалению, из-за нервного потрясения тяжело заболели Гери и Юрда. Они никого не узнавали, бредили, тела горели, груди воспалились. Несколько дней женщины ничего не ели. Их мужья ушли в горы вместе с поисковой группой, теперь за ними поочерёдно ухаживали все жители посёлка.
Приближался сезон дождей. Необходимо было готовить запасы. Однако у людей всё валилось из рук. Матери боялись оставить детей одних. Мужчины с оружием в руках днём и ночью охраняли селение.
Однажды ночью возвратился поисковый отряд. Все были страшно измучены и от усталости валились с ног. Отряд нашёл пещеры, где скрывались аборигенки, укравшие младенцев. Однако забрать детей не удалось.
При попытке приблизиться к пещерам на людей обрушивался град камней. Несколько человек даже ранило, правда, легко.
Учитывая, что среди оборонявшихся были одни женщины, никто не решился применить оружие.
Аборигенка, приведшая мужчин на это место, жестами пояснила, что надо уходить. Её попытки тем же способом объясниться с засевшими в пещерах соотечественницами к успеху не привели.
Туземка повела группу поиска назад другой дорогой, более короткой, о существовании которой никто и не догадывался. Увидев больных женщин, аборигенка охнула, сорвала с них покрывала. Все были поражены открывшейся картиной: у обеих груди почернели, животы вздулись, тела покрылись красными пятнами. Она бросилась к своему жилищу и вскоре вернулась со скорлупой овального ореха, наполненной вязкой маслянистой жидкостью. На левом плече у неё висело несколько узких кожаных лент.
Отстранив от больных убитых горем мужей, туземка встала на колени и, припав к груди Гери, стала высасывать и выплёвывать на пол содержимое. Потом проделала то же самое с Юрдой. Тщательно растерев и промассировав груди, обильно смачивая принесённым жиром, она туго перевязала грудные клетки кожаными лентами, влила в горло каждой по несколько капель какого-то отвара. Всю ночь она хлопотала около больных. Лишь под самое утро ушла.
Утомлённые походом и ночным бдением мужья больных задремали. Проснулись, когда Гери просила пить. Вскоре запросила пить и Юрда. С этого времени женщины пошли на поправку. Всё бы ничего, но исчезла аборигенка, вместе с ней пропал музыкальный автомат, почти единственная памятная вещь родной цивилизации, сохранившаяся у поселенцев со времени прибытия на Ярту. Правда, дочь туземки осталась, она жила вместе с детьми капитана.
На этот раз Бар решил возглавить поиски лично. На четвёртый день пути отряд приблизился к подножию громадной горы, черневшей провалами пещер.
Чтобы не попасть под град камней, решили дождаться ночи. Когда стемнело, из пещер донеслись звуки музыкального автомата и мерный стук барабана.
Капитан дал команду подниматься. Пользуясь темнотой, отряд осторожно двинулся наверх.
В этот момент раздался грохот обвала, и каменная лавина преградила путь.
Искать обход в темноте было бессмысленно. Решили переждать до рассвета. Утром с трудом перебравшись через каменистые завалы, добрались до входа в первую пещеру. В ней никого не было. Каково же было удивление капитана, обнаружившего, что все пещеры покинуты.
Аборигенки исчезли вместе с похищенными младенцами.
Бар проклинал себя, свою медлительность. Поторопись он вчера, они бы успели их застать.
Тут было над чем задуматься. Куда они могли уйти? Тщательные поиски результатов не дали.
Отряд спустился к озеру. Утомлённые люди сразу уснули. Капитану не спалось. Он зажёг факел и поднялся к ближайшей пещере, решив осмотреть её повнимательней. Стены пещеры были испещрены многочисленными изображениями фигур людей, животных, сценами охоты, обрядовыми шествиями, мужскими лицами. Особенно поражал последний портрет очень красивого юноши, выполненный разноцветными красками. Рядом с ним на стене вырисовывался неясный белый контур, а на полу лежала груда битых белых камней.
Бар поднял белый осколок. Одна сторона была шершавая, а другая совершенно гладкая с изображением человеческого глаза. Капитан, присев на корточки, перебирал осколки, постепенно складывая их один к другому.
Вскоре с пола на него глядело прекрасное женское лицо. Вдруг язык пламени дрогнул и заметался. Бар обернулся.
Перед ним стоял живой оригинал разбитого изображения. Женщина молча подошла к стене и встала рядом с изображением красивого юноши. Прижалась спиной к скале. По контурам её тела побежали разноцветные искорки, а когда через мгновение она отошла, на стене осталась её копия.
— Ты последний человек. Пришелец, который видит это, – отозвалось в мозгу Бара.
«Телепатия», – догадался он.
— Пройдёт много времени, очень много. Пройдёт Бесконечность, прежде чем сюда вновь попадут люди. Это будут ваши потомки. Они будут изучать эти изображения, биться над их разгадкой. Сейчас уходи. Уходи немедленно. Скоро будет обвал. Он закроет вход в пещеру.
В тот же момент девушка растаяла.
«Наваждение какое-то, – подумал про себя Бар, – Галлюцинации, что ли, у меня».
На всякий случай капитан пощупал голову. Голова была холодной. Едва он покинул пещеру, как за его спиной раздался грохот обвала.
Юркнув за ближайший выступ, капитан смотрел, как в темноте, обгоняя друг друга, сплошной лавиной проносились камни и стволы деревьев.
Когда всё утихло, Бар спустился к озеру.
Ещё несколько дней люди провели в горах. Ни аборигенок, ни их следов они не обнаружили.
