– Ничего. У него своя жизнь, у меня своя.
– Значит, все-таки поссорились?
Таня подалась вперед. Сколько она знала Стаса, столько он и дружил с Юрой. Он был даже на той вечеринке, где Таня познакомилась с будущим мужем.
– Да не ссорились мы, – раздраженно ответил Юра, ставя перед ней чашку. – Не капай на нервы, пожалуйста! И так уже хреново.
«У него что-то не так, – подумала она тогда. – Может, это не связано со Стасом… Но чего ради Стас так меня торопил? И я тоже хороша – сорвалась…» Она решила, что это Юра заразил всех своей нервозностью, и перестала думать об этом. Допила кофе, вернулась в комнату и благополучно закончила позировать. Тот снимок крупным планом, который Стас носил в бумажнике, был сделан именно в числе самых последних. Юра поставил фотоаппарат перезаряжаться.
– Ты будешь еще кого-то снимать?
Таня расслабила узел галстука и осторожно стянула его через голову. Если бы она испортила узел, Стас закатил бы истерику. Сам он завязывать галстуки не умел, Таня тоже. И муж раз в месяц возил все свои галстуки к матери – большой специалистке в этом искусстве. Та «освежала» узлы и безуспешно старалась обучить этому Таню.
– Юр, ты еще кого-то ждешь?
Как он вздрогнул! Таня сама испугалась, увидев его искаженное лицо. Парень обернулся к ней с выражением такого ужаса, такой оцепенелой беспомощности… Она только вздохнула:
– Юра, тебе в самом деле надо отдохнуть.
– Я совсем забыл, что ты здесь… – Он трясущимися руками нашарил на столе сигареты. – Тань, ты иди, пожалуйста. Собирайся и быстренько иди домой.
Юра взглянул на часы и вышел из комнаты, чтобы Таня спокойно переоделась. Она и сама почему-то заторопилась. Страх каким-то образом передался и ей, хотя чего можно было бояться в этой квартире, укрепленной, как бункер? Уже переодевшись, стерев лишнюю косметику и уложив вещи мужа в пакет, она снова спросила Юру, что у него случилось. А что-то случилось – она видела. Чего-то он боялся, но не хотел говорить чего. Юра обозвал ее мнительной дурочкой и буквально выставил за дверь.
Таня даже обиделась. Но зато фотографии получились превосходные. Стас заплатил Юре за работу двести долларов, и тот остался доволен. А Таня вообще была счастлива. Во-первых, у нее в жизни не было таких замечательных фотографий. У Юры все-таки оказался талант. Во-вторых, она радовалась тому, что муж ни разу не припомнил ей ту ссору.
А ведь, казалось, надо было объясниться…
…И теперь, вспомнив все это, она чуть не застонала: «Да, надо было объясниться сразу, как я вернулась от Юры! Стас относился к нему уже по-другому, не так, как обычно. Значит, что-то изменилось в их отношениях Так сильно изменилось, что они уже видеть друг друга не могли! Это они-то – старые друзья. Для Стаса это всегда было святое – он прежде думал о друзьях, а потом уж о себе. Всегда давал денег в долг, помогал с переездом, часто собирал их у себя. И вдруг такое охлаждение…» Она пыталась вспомнить что-нибудь конкретное, найти причину… Но ничего не вспоминалось. Деньги? Но Стас как будто не давал Юре в долг. Во всяком случае, в последнее время. И неужели бы он стал презирать за это старого друга! Какие-нибудь общие дела? Но об этом и думать было нечего – у Стаса свое занятие, у Юры свое… То есть у Юры как раз не было ничего определенного. Таня не раз удивлялась: на что он живет?
– Юр, ты всерьез решил стать фотографом? – спросила она, впервые увидев все эти штативы, лампы и фильтры для разных световых эффектов. – Но для этого же вроде надо учиться.
– Сначала попробую, получится или нет, – отрезал тот. – А если получится, то подучусь.
И Таня в который раз радовалась, что ее Стас – не такой бесшабашный. А если бы он был именно такой?
От этой мысли она даже сейчас улыбнулась: «Разве, когда я с ним познакомилась, он не был пьян? И разве мало было в тот вечер приключений? О каком расчете с моей стороны они могут думать? Кому нужен пьяница?» «Они» – так она называла родственников мужа. Да и ее собственные родители относились к ее браку с каким-то глухим недоверием. И прежние подруги… Все, все! Ну почему никто не поверил, что она его любит? Таня никогда не могла этого понять. Неужели он так плох? И почему в таком случае она этого не заметила?
«Они» – то есть свекровь с мужем и Славка – уже две недели блистательно отсутствовали. Таня была уверена, что они о ней не забыли. Как забудешь о том, кто отхватил у них квартиру, вдобавок с некоторой суммой в долларах, и не пожелал делиться?
Она знала – московские родственники всерьез обиделись и наверняка считают ее стервой. Таня впервые подсчитала, что в последний раз видела Славку пятого сентября, в тот самый день, когда очнулась от спячки. Он даже ни разу не позвонил ей, не узнал, как себя чувствует вдова брата. Это уже было странно. «Неужели боится, что я потребую назад четыреста долларов? Да разве он когда-нибудь нам что-то возвращал?» В любом случае, занимал Славка деньги или нет, но звонил он часто, почти каждый день.
Может, звонил, но ее дома не было? Таня достала еще одну сигарету и принесла в комнату телефон. Набрав номер, она почти сразу услышала голос Славкиной жены Ларисы:
– Позвоните позже, я ведь сказала!
– Извини, я что, не вовремя? – оторопела Таня.
Лариса на секунду запнулась, потом, уже тоном ниже, поздоровалась. Она была как-то напряжена, и было ясно, что звонок ее не обрадовал.
– А Славка дома?
Тане и самой стало неудобно. Еще подумает, что она решила долг выбивать.
– Нет его, уже три часа, как должен прийти.
Сама жду.
Женщина говорила нервно, но, впрочем, тут не было ничего необычного. Она вообще редко бывала спокойна, и Таня ее понимала. Как можно быть спокойной, живя с человеком, который постоянно остается без копейки в кармане? Тане впервые пришло в голову, что Славка был чем-то очень похож на Юру… Точнее, Юра был похож… О Славке следовало говорить в настоящем времени.
– Ты насчет денег? – Лариса снова повысила голос. – Не знаю, что тебе и сказать. Зачем он берет, если отдавать нечего! Сколько я говорила, все без толку. Почему я должна перед всеми оправдываться?
Таня заверила ее, что оправдываться не надо.
И деньги ей пока не нужны. Лариса недоверчиво переспросила:
– Не нужны? Это хорошо… Мне бы так. Но его все равно дома нет. Умотал куда-то с утра, сказал, что придет в семь.
– Ладно, я перезвоню еще, – грустно сказала Таня. – Лариса, ты, часом, не знаешь, почему он мне ни разу не звонил?
– Ну откуда же мне знать? – уклончиво ответила Лариса. – Я вообще стараюсь поменьше вмешиваться в его дела. Здоровее буду.
Таня повесила трубку. Сколько она ни старалась поближе сойтись с этой женщиной, ничего не получалось. Та как будто незримо отталкивала ее – одним взглядом, внезапно холодным тоном или замаскированной колкостью. Таня никак не могла понять, откуда такая неприязнь. И что, в конце концов, Лариса против нее имеет?
Тем более было неожиданно, что через час Лариса перезвонила ей сама. Она казалась очень взволнованной. Ей удалось высказать всего несколько путаных фраз, из которых Таня поняла одно: Слава вернулся и очень, очень просит, чтобы Таня приехала.
– Куда? К вам? Зачем? – Она ничего не понимала. Таня была у Славки всего пару раз и не заметила, чтобы ей там были очень рады.
– Он просит, – как-то жалобно повторила Лариса. – Я тоже прошу… Очень!
– Но уже поздно, я боюсь ехать, – начала было Таня, но ей даже не дали договорить.
Лариса настойчиво повторяла, чтобы Таня приехала как можно скорее, – муж очень просит.
– Да что с ним? – не выдержала Таня. – То его две недели нет, то очень просит! Уже одиннадцать, совсем темно и дождь. Не поеду!
– Таня, ты хоть детей пожалей! – , вырвалось у Ларисы.
