прежде всего о том, как бы уложить детей спать и выйти к гостям. Она так и не посидела за поминальным столом. Неудобно, столько народу пришло… И в самом деле, у мужа оказалось много друзей. А стол получился неплохой, мамы постарались. Сама-то она даже салатика не сделала. И на кладбище не была. Весь день сидела с детьми. Стоило отойти от них хоть на шаг — и поднимался дикий, неуправляемый рев. Дети голосили, как десять Маш и тридцать медведей одновременно.
Хотя она и объяснила старшему сыну, что отец умер, тот ничего не понял. Все время задавал один и тот же вопрос — когда папа приедет? Ему, видно, казалось, что отец тоже где-то отдыхал, что «умер» — это название курорта.
Девочка ничего, конечно, не спрашивала. Но зато отчаянно плакала, не отпускала от себя мать, измучилась сама и измучила всех вокруг. Помогала только сказка, но даже во время чтения лицо малышки то и дело искажала капризная гримаска.
— И тогда медведи пошли в спальню и увидели Машу в маленькой кроватке, — устало, почти не видя текста, произносила Настя. Подняла глаза и увидела, что девочка спит. Колька тоже клевал носом. Она быстро отложила книжку и, не раздевая, уложила сына на свою постель:
— Тихонько, не разбуди сестренку. Спи. Сегодня спишь со мной.
Он даже не сопротивлялся, хотя обычно было такой мукой уложить его в постель! Настя наконец вышла к гостям. Многие уже, собирались разъезжаться. Всего пришло человек тридцать. К вдове сразу стали подходить с соболезнованиями, заодно прощаясь.
— Такое горе… Мы, вам так сочувствуем! Если можем чем-то помочь…
Визитная карточка.
— Я просто не поверил, когда услышал… Что творится, уму непостижимо! Мы ведь с Валерой десять лет знакомы… Жаль, что редко виделись.
Визитная карточка.
— Настенька, ты такая бледная! — жалобно говорила ее лучшая подруга. Точнее, бывшая лучшая подруга.
Когда-то они вместе начинали бизнес, работали вместе с Валерой. Потом Валера женился на Насте, а подруга…
Подруга осталась работать в его компьютерном салоне. И теперь она говорила с Настей чуть-чуть свысока — как работающая женщина с домохозяйкой.
— Неужели вас подчистую ограбили? — сочувственно спрашивала Алиса.
— Все унесли. Все ценное. Спасибо, что мебель не поломали, — нехотя отвечала Настя.
— Ну, так ты мне звони! Я всегда готова помочь! — И подруга ушла, вертя на пальце ключи от машины. Настя знала, что звонить ей не будет. Им не о чем разговаривать. И даже не потому, что Валерий несколько раз переспал с Алисой. Когда Настя об этом узнала, она несколько дней плакала, но потом все-таки утешилась и решила не принимать такие вещи близко к сердцу. Своевременное решение — «таких вещей» было больше чем достаточно. Раньше она так часто плакала из-за выходок мужа, что теперь ей как-то не плакалось. Вспоминалось почему-то самое плохое. Как Валера ей изменял. Как ругался с ее мамой. Как кричал на измученную недосыпом Настю, когда маленькая Лерочка плакала. А плакала девочка постоянно. «Ребенку полтора года, а ревет, как грудная, — отстраненно думала вдова, прощаясь с гостями. — И что мне с ней делать? Надо искать работу, да кому я нужна с двумя детьми… Кадровик услышит — сразу попрощается…»
— Настенька, ты уже говорила со следователем? — обеспокоенно спрашивала полная дама — жена мужниного компаньона. Сегодня она надела черное платье, которое совсем не шло к ее грушевидной фигуре, зато увешалась бриллиантами. Вдова по сравнению с ней выглядела замарашкой — у нее-то не осталось никаких драгоценностей. — Они хоть что-нибудь нашли?
— Ищут, — вежливо отвечала Настя. — Обещают найти. Просили составить список, кому Валера мог открыть дверь. Я вас тоже туда записала.
— Нас с Петей? — встрепенулась дама. — Настенька, нас-то зачем?
— Вы же самые близкие Балерины друзья, — спокойно объяснила вдова. — Если я вас не запишу, это будет подозрительно.
Расстроенная дама даже забыла попрощаться. Она оглянулась на мужа и двинулась к выходу. Настя продолжала прощаться с гостями:
— Спасибо, что Пришли. Спасибо… Спасибо, что не забыли…
Ей уже вручили с десяток визитных карточек. Многих из этих людей Настя видела впервые. Как объяснил Петр, компаньон мужа, все это были его деловые знакомые. Друзей как таковых было немного. Да Настя и не стала бы их называть друзьями. С тех пор как муж стал хорошо зарабатывать, стало очень трудно определить — кто действительно является его другом, а кому Валерий просто нужен.
Напугав жену компаньона (она эту даму всегда недолюбливала), Настя вспомнила о том, что обещала следователю составить список. На самом деле она за это даже не бралась — хватило других хлопот. И теперь она стала задавать отъезжающим гостям один и тот же вопрос — открыл бы им дверь ее покойный муж? Как правило, все отвечали «да». После этого Настя радостно говорила:
— Тогда я и вас занесу в список! Меня следователь просил.
Кто-то пугался, кто-то разводил руками: «Ничего, дескать, не поделаешь, заносите». А один тип (она его пару раз видела у мужа в офисе) минут пять втолковывал Насте, чтобы его в список не вносили, потому что у него совершенно нет времени бегать к следователю и доказывать, что он не верблюд. Неприятный тип даже предпринял осторожную попытку взять назад подаренную визитную карточку, но Настя сделала вид, что не поняла его, и положила карточку в карман.
Одним из последних подошел проститься Петр. Он выглядел встревоженным и усталым, смотрел куда-то поверх Настиной головы. «Может, выпил лишнего?». — подумала девушка и для проформы задала ему тот же вопрос, что и всем.
— Ну конечно, открыл бы, что ты спрашиваешь, — вздохнул Петр и наконец посмотрел ей в глаза. — Настенька, меня одна вещь беспокоит. Ты про пистолет следователю сказала?
— Про что? — удивилась вдова. — Его же зарезали.
— Да нет, ты не поняла. У Валеры был пистолет, он его купил полгода назад. Милиция нашла оружие?
Настя онемела. Про пистолет она слышала впервые.
Оружие? Ее муж? Да это просто смешно, он ведь не умел стрелять! Когда она высказала все это Петру, тот поморщился, будто вдова сморозила глупость:
— Ну да, стрелять не умел, а пистолет все-таки купил. По случаю. Решил, что пригодится, а вот разрешения не получил. Я ему сто раз говорил — сходи, попробуй получить. А ему, видно, связываться не хотелось.
— Петр, это правда? — испугалась она. — Я не видела дома никакого пистолета!
— С глушителем, — бросил он куда-то в пространство. — Ужас. Значит, тоже украли. Ты искала?
— Как же я могла его искать, если не знала, что он есть, — плачущим голосом ответила Настя. — Поищу…
Только я уже весь дом перерыла. Булавку от его галстука нашла в шкафу, на полу. Помнишь, булавочка с аметистом? Наверное, отцепилась и упала… Потому и не украли.
Уж пистолет я бы как-нибудь нашла. Где он его прятал?
— Кажется, в сейфе.
— Ну, тогда украли, — даже с каким-то облегчением сделала вывод Настя. — Там сейчас ни черта не осталось.
Собственно, только сейф и обчистили. Как ты думаешь, я должна рассказать об этом следователю?
— Как хочешь, — устало бросил он. — Я уже ничего не соображаю. Надеюсь, у тебя не будет неприятностей из-за оружия. Ты ведь не знала… А вот меня могут притянуть.
— Тебя-то за что?
— Наверное, я должен был на него донести… Разве им объяснишь, что мы с Валерой дружили, что я не мог?..
В общем, я бы на твоем месте про оружие не говорил. Главное, чтобы остальное нашли. Черт с ним, с пистолетом!
