вдвоем.
– Я вас спрашиваю, кто те люди? О ком вы говорите? – Я словно издалека услышала голос Жанны и опомнилась.
– Скажите, Татьяна не называла в последние дни никаких имен? Роман? Дина?.. – Я слегка запнулась и через силу добавила: – Евгений?
– Никаких имен она не называла! – все больше нервничая, ответила Жанна. – Думаете, я не спрашивала, кому она звонит?! Она говорила, что это касается имущественных вопросов, вот и все.
– Звонки начались только после смерти Ивана?
Она подтвердила.
– Ксения говорит, что передала ей папку с документами на участок. Где у вас лежат документы?
Жанна была так подавлена, что даже перестала задавать вопросы. Она безропотно подошла к старому комоду, выдвинула средний ящик и достала большую, лопнувшую по швам коробку из-под конфет ассорти.
– Все тут, – сказала она, снимая крышку. – Но я не видела, чтобы она клала сюда какую-то папку. Я же говорю, она даже чаю не выпила, когда вернулась с поминок…
Тем не менее ее холеные пальцы продолжали торопливо перебирать документы. Чего тут только не было – старые квартирные книжки с выдранными корешками, товарные чеки и гарантийные талоны – бог знает, за какой год, коричневая от старости инструкция к швейной машинке… Внезапно она остановилась и стала перебирать документы по новой.
– Странно, – сказала Жанна. – Нет его свидетельства…
– Чего нет?
– Свидетельства о рождении Гены. И ее паспорта тоже нет…
– Но паспорт она наверняка носила при себе?
– Да что вы, никогда, – протянула Жанна. – Она боялась его потерять. Вы ее не знали, она вечно все теряла, могла оставить сумку без присмотра… Я сама настаивала, чтобы она оставляла паспорт дома. И зачем он ей? Ее никогда не останавливала милиция.
Жанна закрыла коробку и задвинула ящик. Вид у нее был растерянный, руки дрожали. Я попыталась настоять, чтобы она еще поискала папку, но Жанна покачала головой:
– Я не видела никакой папки. Она ее просто не доставала. Даже не знаю, какого она была цвета. Надя, как вы думаете, что все это значит?
– Думаю, она очень торопилась продать участок.
– На ночь глядя? Да ведь нотариус в такую пору не работает.
Я ничего не ответила. Меня мучил другой вопрос. Татьяна была согласна продать участок – она говорила только об этом и даже торопилась это сделать. Тогда почему же она до сих пор не объявилась? Если от нее требовали этой сделки и она была согласна – из-за чего мог произойти конфликт?
– Ох, с ней что-то случилось, – невыразительно произнесла Жанна. – Я это прямо чувствую!
– За сколько она хотела продать участок – не помните?
Жанна махнула рукой:
– Сумма не называлась. Но Таня несколько раз повторила, что нужно продать как можно дороже.
– Почему?
– Почему?.. – протянула та. – Не знаю, честно говоря. Я уже устала удивляться таким переменам. Дороже, дешевле – для нее эти слова никакого смысла не имели. А тут вдруг такая жадность. Но она несколько раз повторила, что должна взять за участок хорошие деньги. Просто обязана!
Жанна вдруг подняла руки и прижала пальцы к вискам. Постояв так с минуту, глядя в пол, она медленно проговорила:
– Таня сказала, что за бесценок ни за что не отдаст. Да, я вспомнила. Она сказала это так возмущенно, как будто…
– Как будто ей как раз это и предлагали?
Жанна опустила руки и кивнула:
– Да, это прозвучало именно так, будто она с кем-то спорила. Я еще сказала, что никто ведь не заставляет ее продавать за бесценок.
– А она?
– Она ничего… Промолчала, снова замкнулась.
Я попросила пустить меня к телефону. Жанна провела меня в коридор, такой тесный, что когда она встала рядом, мне показалось, что нечем стало дышать. Просить ее уйти было неудобно, к тому же она мне не доверяла. Может быть, до сих пор считала, что я сообщница Ксении. Я не удивлялась, что она выбрала себе именно такого врага – старого, давно известного. Никого другого Жанна и представить себе не могла.
– Вы собираетесь звонить в милицию? – спросила она.
Этого я как раз не собиралась делать. Я хорошо помнила, чем увенчалась моя первая попытка. Меня обвинили чуть ли не в краже сумочки, и только заступничество Павла спасло меня от путешествия в отделение. Тем более Юля оказалась живой и невредимой, сама явилась за своей потерянной вещью, и теперь моим словам точно не придадут никакого значения. Хороша я буду, когда начну уверять, что труп из квартиры все-таки вынесли, но девушка в свертке была другая!
Меня передернуло, и я достала из бумажника визитку Павла. Только бы он оказался дома!
Он был дома и, кажется, обрадовался, когда услышал мой голос.
– Надюша? – воскликнул он с фамильярностью, от которой я уже успела отвыкнуть. – Жива, здорова? Все в порядке?
– Жива, – невольно улыбаясь, ответила я. – Только порядка нет… Знаете, кажется, у нас все-таки получится сюжет. Точнее, у вас. А мне нужна помощь.
– Сюжет? – переспросил он, будто не понял, о чем речь. У меня даже сердце похолодело. Но в следующий миг оказалось, что недавние события просто успели потерять для него значение. Он сейчас занимался совсем другими делами – мое приключение было только одним из многих эпизодов…
– Что-то новенькое появилось? – без прежнего интереса спросил он.
– Да, это насчет свертка. Помните?
– Ну конечно. И что там было?
– То, что я и думала.
Он немного помолчал, усваивая информацию, а потом недоверчиво спросил, неужели Юля все-таки оказалась… Я перебила:
– Нет, с ней все в порядке, но зато пропала другая женщина.
– Ну знаешь, – он ответил именно так, как я и опасалась. – Ты как тот мальчик, который все кричал «волки, волки!». Ты уверена, что волки в самом деле есть? Если каждую пропавшую знакомую ты будешь запихивать в этот несчастный сверток…
– Но она точно пропала! И была в ту ночь в восьмой квартире! Юля сама рассказала мне это.
– Почему же она сразу не призналась?
– Ее запугала Дина.
Он снова замолчал. Я слышала его тяжелое дыхание и очень боялась, что сейчас он попрощается и скажет, что у него просто нет времени на глупости.
– Кстати, начет Дины… – откликнулся он наконец.
– Заходила она ко мне. Спрашивала, как жизнь… В общем, несколько неожиданный визит. Я-то понял, она хотела убедиться, что мы с тобой больше не контактируем.
– Убедилась?
– Вполне. Я был нем как рыба.
– Но она же знала, что я весь день просидела у вас… Не спрашивала почему?
– Спросила, конечно. Я ответил, что ты была очень больна, почти в бреду, так что я просто не смог выставить тебя за дверь. Только знаешь, – его голос неожиданно зазвучал серьезней. – Мне как-то не верится, что Дина кого-то убила.
Я не стала ему противоречить. Тем более насчет Дины и у меня уверенности не было. Я только сказала, что появились новые факты, касающиеся также Ивана. Даже если моя версия со свертком опять не
