Подействовало: Макс прекратил рыдать и поднял голову. Она так и впилась в него взглядом.
— Отвечай же! — потребовала она, решив объясняться с ним в присутствии матери, — так, по крайней мере, она надеялась внушить ему трепет и избежать вранья. — Выкладывай, что ты натворил!
— Юля, ты меня никогда не простишь! — последовал трагический ответ.
Юлька остолбенело смотрела на него.
— Ты простишь меня когда-нибудь, Юля? — переспросил Макс.
Прежде чем он собрался повторить свои слова в новой комбинации третий раз, Юлька оборвала его невразумительные признания:
— Так я и знала! Ты что-то наболтал Саше?
— Нет! — испуганно воскликнул он. — Честное слово, я был нем как рыба! Он вообще подумал, что я недоразвитый. О тебе — ни слова, будто я с тобой не знаком.
— Боже мой! — неизвестно к чему произнесла Надежда Сергеевна и снова погрузилась в свое изумленное молчание.
Юлька с надеждой повернулась к ней:
— Мам, ты ведь уже что-то знаешь! Так скажи мне! Он, кажется, сошел с ума!
— Пусть сам тебе расскажет, — пожала плечами мама. — Я не нахожу слов. Я не могу рассказывать. Кроме того… Кроме того, я просто не верю во все это.
Юльке стало еще хуже.
— Макс, я тебя растерзаю! — пообещала она самым серьезным тоном, на какой только была способна. — Говори же! Ты все-таки проболтался ему о деньгах?
— Да клянусь тебе! — Макс одновременно всхлипывал и смеялся. — Повторяю, я был дурак дураком. Таких, как я, даже не сажают…
Про деньги я молчал… Да он о них ничего и не узнает, если только не подслушивает сейчас у двери. Дело в другом…
— Я больше не могу, — простонала Юлька, и Макс, решив, что дальше обострять ситуацию он не имеет права, покаянно склонил голову.
— Да, я во всем виноват! — с пафосом произнес он. — Это все из-за меня! Если бы не я, деньги уже были бы у тебя! Юлька, я правда дурак! Полный идиот…
— Н-да, и верно… — пробормотала она, растерянно глядя на него. — Макс, все эти события тебе здорово навредили. Что ты плетешь о деньгах? Та история, наверное, выдумана от начала до конца этим синим снеговиком, Сергеем Павловичем.
— Расскажи, Макс, — веско сказала мать, которая, казалось, уже собралась с духом. — Пусть Юля узнает правду. Во всяком случае, Сергей Павлович ничего не выдумал. Насколько я его знаю, человек он серьезный.
— Как?! — изумилась Юлька. — Ты… Его…
Ну, этого, который…
Она хотела сказать: «Убил моего отца», но не решилась. 'Как мать перенесла это? — мелькнуло у нее в голове. — Ей сказали отдельно… Я рыдала, а она? Что она сказала при этом известии? «Так ему и надо»? «Я знала, что этим кончится»? «Это его Бог наказал за то, что он бросил дочь»? Нет, мама никогда не сказала бы такого… Она молчит. Молчит, но не страшно.
В глазах нет слез. Спокойна. Может, она просто еще не поняла? А может, стесняется при Максе? А может… — Юлька задумалась. — Может, ей действительно все равно?'
— Да, нам пришлось когда-то увидеться, — подтвердила мать. — Давно, Юля. Так давно, что теперь, когда я узнала, что он нашел тебя, мне показалось, что речь идет о выходце с того света. Жуткое чувство, надо сказать…
— Это из-за долга, — кивнула Юлька, — Саша мне рассказал о деньгах… Он столько ждал! И вот теперь, когда ему казалось, что деньги совсем близко, — не смог их получить.
Но и я их не получила…
Макс заломил руки и тихо застонал. Юлька раздраженно цыкнула на него.
— Сколько можно! — повысила она голос. — Что это за представление? Ты или рассказывай, что натворил, или…
— Юля, а что тебя больше волнует? — робко прошептал он. — То, что денег не получил снеговик, тьфу, Сергей Павлович, или что их не получила ты?
— Ну ты спросил! — искренне удивилась она. — Конечно, мне не хотелось, чтобы деньги достались ему! Пусть даже он имел на них какое-то там право, но все равно — разве так возвращают долги?! — От возмущения у нее задрожал голос, и мать тревожно посмотрела на нее. — Он попался, и теперь его осудят. Так ему и надо. И денег он не получит.
— Ты рада этому? — так же робко и вместе с тем вкрадчиво продолжал Макс, и у нее родилось внезапное подозрение. Она пристально смотрела на его виноватое лицо и мало-помалу начинала понимать, что в его странных признаниях было не так уж много вранья.
— Максик, — ласково сказала она, но он так и затрясся от этой ласки. — Максик, уж если ты делаешь глупости, они удаются тебе на славу. Говори, что ты сделал с деньгами! Я по существу спросила?
Макс то ли кивнул, то ли сильно вздрогнул.
— Господи! — прошептала она. — Это ты виноват в том, что я их не получила?! Ты ведь сказал, что виноват?!
— Но и он их не получил, — попробовал оправдаться Макс, занимая оборонительную позицию возле Надежды Сергеевны. Та вздохнула, похлопав его по плечу.
— Ладно, не бойся, — успокоила она его. — Эти деньги в конце концов правда достались бы ему. Ты, Юля, не увидела бы ничего. Он серьезно взялся за дело. Впрочем, он еще давно обещал мне, что деньги свои он вернет. Просто за все эти годы в нашем доме не появилось ничего, на что бы он польстился. Так что Макс, с одной стороны, сделал доброе дело…
— Урод! — Юлька схватилась за голову и опустилась на свободный стул.
Видя, что больше она не предпринимает попыток нападения, Макс решился и стал рассказывать.
— Он пришел ко мне, когда матери не было дома, — туманно начал он. Юлька подняла было голову, и он поспешил объяснить:
— Твой отец!
— Ой! — только и сказала Юлька и уже не сводила с него глаз.
— Он пришел и попросил выслушать его.
Сказал, что приехал из Швеции на два дня и хотел бы передать тебе подарок.
— Ой! — сказала Юлька уже громче и выразительней. — Куда ты его дел?
Макс заерзал на подлокотнике кресла, где он устроился в весьма неудобной позе.
— В некотором смысле я никуда его не дел, — б пробормотал он, стараясь не встречаться с Юлькой взглядом. — В некотором смысле я все так и сделал… Передал…
— Не поняла… — Юлька так и подскочила. — Ах ты боже мой! Это что — духи?!
— Не визжи! — оборвал ее Макс. — Да, это те самые духи, которые я тебе передал сегодня.
Заметь, я не афишировал того факта, что дарю их тебе именно я, — просто сказал, что это подарок.
— Но выглядело это именно так, что даришь их ты, от себя, — возмущенно сказала Юлька. — Я, может быть, никогда бы не узнала, от кого эти духи.
— Он не велел мне говорить, — запальчиво защищался Макс. — Передал мне коробку и сказал, что хочет, чтобы я подарил эти духи тебе в день твоей свадьбы при выходе из ЗАГСа.
Он сказал: «Ты, кажется, ее друг… Я рассчитываю на тебя. Я не видел Юлю так давно и очень хотел бы, чтобы у нее было что-нибудь на память от меня…» Я тогда просто обалдел — я ведь знал о твоем отце, о том, что он в Швеции…
— Какой он? — перебила его Юлька.
— Как? — нерешительно переспросил он. — Но ты же видела его! В той квартире…
— Что ты говоришь! — Юлька снова заплакала. Теперь слезы лились свободнее — ей казалось, что какая-то давняя обида, которую она таила в сердце, теперь прошла и забылась. Как ни странно, но реальный флакон, который передал для нее отец, согрел ей душу куда больше, чем никогда не виденные ею
