на нее, он с удивлением отметил, что она уже более или менее взяла себя в руки и первый шок прошел. Она даже с некоторой презрительной усмешкой смотрела в лица мертвых. Или Андрею так почудилось — Алла во многом все-таки была вне его понимания. И в итоге он сам впал в истерику. Это случилось, когда голос начальника откуда-то из глубины морга глухо и убежденно прозвучал: «Пора кончать комедию».
Андрею как раз в этот момент показалось, что он видит лицо брата, но он отшатнулся — вместо Стасика на него смотрело чужое лицо, на котором пучнели извращенные страхом неживые глаза.
— Может, заглянете еще на женскую половину? — прошушукал рядом смрадный и тихий голосок.
— Вы уберете или нет этого некрофила?! — закричал Андрей, указывая на Соколова. Начальник чуть- чуть остолбенел. — Тело пропало, и вы за это ответите, милейший!
— На что нам тело? — вырвалось у начальника морга.
— На что?! — заревел Андрей. — Да кто вас знает, бандиты проклятые! Отдайте брата! У вас тут, может быть, целый гадюшник некрофилов зазмеился! Вы на харю этого Соколова поглядите — и все станет ясно.
Соколов почему-то смутился и стал жаться к сырой стене.
— Да вы понимаете, что говорите! — Лицо начальника покрылось синевато-багровой, как у трупов, краской. — Я сейчас милицию вызову, и мы засудим вас за клевету при служебном исполнении… Возьмите свои слова обратно.
Появился врач. Карпов закричал.
— Не нравится! Да вы органами человека торгуете — это всем известно! Переправляете на Украину, а там целая сеть пауков в белых халатах — везет за границу к вампирам, миллиардерам гнусным, трясущимся, все равно сдохнут, и никакие их деньги и органы в аду не помогут!
— Молодой человек, как вам не стыдно говорить так о врачах, мы вам жизнь спасаем, а вы, — возмутился более спокойный, чем начальник, врач. — И что за чушь вы порете! Какие органы! Здесь трупы — а органы надо забирать сразу, как только смерть. Вы хоть соображать научитесь!
Внезапно наступила странная тишина. Точно замерли и люди, и трупы. Словно из этой ситуации нет выхода.
— Послушайте, какое-то объяснение должно быть — Алла подошла к врачу.
— Пусть объяснят. Без этого мы не уйдем, — подтвердил Андрей.
— Объяснения будете иметь на том свете, — заорал багровый от напряга начальник. — А сейчас убирайтесь! Где милиция?!
— Да. Милиционер тут у нас один лежит. В углу. Милиционер, — невнятно, но угрожающе пробормотал, озираясь на трупы, обладатель смрадного тихого голоса.
Но его никто не расслышал.
— Идем, Андрей. Здесь ничего нет, — прошептала Алла.
— Войдите в разум. Объяснения тогда найдутся, — примирительно заявил врач.
Андрей обернулся на пороге.
— Ждите вызова. Уголовники по мертвым! Мы так дело не оставим! До встречи, трупоеды!
Карпов опять закричал. Даже врач встрепенулся:
— Прекратите кричать! Вас не режут.
Как в черном тумане, который унес их в иной, подземный мир, Алла и Андрей вышли на дорогу. Там их ждали разозленные ожиданием рабочие и водитель.
— Где тело? Что с вами? Мы уже гроб хотели вносить…
— В гроб некого класть, — прояснил Андрей. — Произошла ошибка.
В ответ все они — их было трое — замолчали. Потом водитель плюнул, сел в похоронный автобус и уехал. Вместе с гробом. Рабочие побежали в ларек за водкой.
— Пойдем, Андрей. Теперь все равно, — сказала Алла, и они медленно пошли вперед, не зная куда.
Вдруг пред ними возник рабочий.
— Выпить-то нужно вам, молодежь, если такая ошибка! Давайте, налью чуток. Даже стаканчик есть.
«Молодежь» вежливо отказалась, хотя Андрей внутри себя уже был не прочь.
Вместо водки они взяли машину, и на этой тачке домчались до дома Аллы, и вошли в ее уютную квартиру.
Между тем на гражданскую панихиду собралось много народу. Все интеллигенты. Некоторые важные. Но гроб все не прибывал и не прибывал.
Ожидающие истомились.
— Когда ж гроб-то будет? — уже угрожающе спрашивали некоторые у самого крупного организатора.
— Да успокойтесь, господа, — нервничал организатор, поглядывая на часы. — Гроб когда будет, тогда и будет. Не медведь, в лес не уйдет. Успокойтесь.
Но время текло и текло. Волнение в толпе возрастало. Советы сыпались как из ведра.
— Сбегать в морг-то надо. Поискать их.
— Если что-то случилось, должны объявить. Молчать в таких случаях нельзя.
А начальство действительно впало в какое-то ступорное молчание. На все вопросы — молчат, да и только.
Спирту в огонь подлил какой-то ошалевший молодой человек, выскочивший из-за угла, который уверял:
— Я только что видел наш похоронный автобус с нашим шофером, я ж его как себя знаю. Автобус был пустой, один шофер, и мчался он, ребята, куда-то вперед, вовсю, даже красный свет пролетел.
Ему не верили, хотя вокруг собралась толпа человек десять.
— Несся как «мерседес», — объяснял молодой человек. — Точно сдурел внезапно. Словно кто-то дует на него.
В толпе угрюмо захохотали. Чувствовалось, что они сами не знали, верить или нет.
Один из немногих затесавшихся полууглов хмуро покачал головой и шепнул молодому человеку:
— За базар ответишь. Автобус, говоришь, пустой. Проверим.
Молодого человека тут же отнесло в сторону, словно какой-то демон вмешался.
Наконец организатора панихиды куда-то позвали.
— К телефону, — прошептала испуганная секретарша.
— Да вы что? — почему-то напугался и сам этот администратор.
Андрей взял на себя труд сообщить. Аллочка сидела на диване и пила кофий. Ее чуть-чуть трясло. Андрей решил криком заполнить неловкость.
— Да вы поймите, наконец, — чуть не орал он в трубку, — главного-то нету.
— Какого главного? — бормотал начальник. — Я сам тут главный.
— Трупа нету. Какая может быть панихида без трупа!
— А кто же помер?
— Неизвестно.
— Значит, Станислав Семенович жив?!
— Неизвестно. Мы вас не обманывали! Вчерась труп и паспорт Станислава Семеновича были в морге — сейчас ничего нет.
Начальник заорал дико-отсутствующим голосом:
— Врете! Не может быть! Уголовники! Вы с ума сошли — срывать панихиду?! Люди ждут, волнуются, что мы — муху, что ли, хороним?! Вы ответите! Где труп?!
— Не ждите. — И Андрей бросил трубку. Через минуту — звонок в квартире Аллы. Подошел Андрей. Опять организатор. Дрожаще-истеричный голос:
— Передайте немедленно Нефедовой, что мы ее мужа больше хоронить не будем. Ни при каких обстоятельствах. И не просите.
Сам организатор пошептался потом с другими администраторами, все стали красными, нервными, как полумертвые, и порешили, что рассуждать не надо.
Начальник вынужден был выйти к толпе ожидающих и хотел было сказать: «Ввиду невыясненных
