– Доберусь, – с облегчением сказал Давыдов.
– Ну и отлично. До встречи! – сказал Пашка и вдруг протянул Давыдову ладонь. – Пожмешь другу руку или опять морду бить будешь?
Давыдову стало нестерпимо стыдно за свой дурацкий бессильный удар, вообще за все свои унижение и безысходность, и сил сопротивляться этому стыду уже не было. Он наскоро пожал протянутую руку, ощутив новый приступ боли в вывернутом запястье, и быстро вышел из машины. «Тойота» сорвалась с места и через минуту исчезла в уличной круговерти.
Глава 13
– Значит, вот это то самое место и есть? – задумчиво спросил Гуров, рассматривая пасторальный пейзаж, открывавшийся перед их глазами, – шелестящую листвой рощу, зеленую траву под ногами и чистое голубое небо, с которого лились потоки горячего солнечного света.
Они со Щербаковым и Крячко только что вышли из автомобиля, который оставили на обочине дороги, и теперь пытались определить, каким образом развивались события, произошедшие здесь позапрошлой ночью. Трудно было поверить, что в таком милом уголке могло произойти безжалостное убийство, но сомневаться в этом не приходилось. Они уже побывали и в прокуратуре, и в морге, и разговаривали с оперативниками, которые в составе следственной группы выезжали на этот вызов – факт насильственной смерти гражданина Кашина Савелия Ивановича никто оспаривать не собирался. Он был застрелен из пистолета с глушителем. Пистолет, кстати, был обнаружен тут же, равно как и предполагаемый убийца, который валялся на переднем сиденье машины в невменяемом состоянии. Рядом нашли почти пустую бутылку из-под коньяка. Кашин также лежал в этой машине – но в багажнике.
– Вон, где трава примята, – сказал следователь Щербаков, показывая рукой вперед. – Туда идти надо. Здесь следственная группа подъезжала и 'Скорая'.
– Главное, что здесь машина Кашина подъезжала, – недовольно сказал Гуров. – Но мы об этом можем уже только догадываться. Хорошо ребята здесь потоптались.
– Да, это очень плохо, что мы оказались в данном случае не у дел, – вздохнул Щербаков. – Особенно плохо это для меня.
– Пошли посмотрим на место преступления! – махнул рукой Гуров и зашагал вперед к зеленеющей в отдалении роще. – И что ты все вздыхаешь, Станислав Сергеевич? Что ты все жалуешься? Ну что такого катастрофического случилось, не понимаю? То есть для тебя катастрофического – о прочих мы пока не говорим.
– Интересный ты человек, Лев Иванович! – опять вздохнул Щербаков. – Мне повышение светило. И с Величко у меня отношения завязались очень перспективные. Этот человек имеет не лучшую репутацию, но, как говорится, кто старое помянет… А вообще он имел грандиозные планы, вплоть до продвижения в Государственную думу, представляешь? И руку даю на отсечение, ему это бы удалось, если бы не его идиотизм. Стукнула, понимаешь, человеку моча в голову – разборки кровавые начал устраивать. Молодость вспомнил, что ли?
– Все равно не понимаю, тебе-то какой прок от его думства? – проворчал Гуров. – Эх, Станислав Сергеевич, умный ты человек, а такой чепухой занимаешься! Тебя поставили надзирать за соблюдением законности, а ты вокруг сомнительных личностей вьешься, какие-то все комбинации строишь… Зачем тебе это?
– Эх, господин полковник, неширокий ты человек! Это Величко сейчас сомнительная личность, а сядь он в Думу? Будет он самой что ни на есть элитой, и мы с тобой в рот ему будем заглядывать… Нет, я все правильно делал, а вот Величко меня подвел! Меня подвел, а себя угробил.
– Пока он вроде бы только шофера из «Коннекта» угробил, – заметил Крячко. – Извините, конечно, за скверный каламбур.
– Из чего же это следует? – поинтересовался Гуров. – Лично я пока не склонен делать никаких выводов. На мой взгляд, история получается более чем странная. Величко уже вызывали в прокуратуру?
– Как раз сейчас там, – в очередной раз вздохнул Щербаков. – А мне присутствовать на этом допросе даже не предложили. Это очень плохой признак.
– Ну, может, оно и к лучшему, – заключил Гуров. – Мы пока тут все обмозгуем. Хочу понять, с какой такой целью это было сделано. Первое правило гласит: хочешь узнать, кто совершил преступление, пойми, кому это выгодно. А вот здесь я, хоть убей, не могу сообразить, кому было выгодно убивать водителя не самой продвинутой фирмы? То есть кое-какие мыслишки у меня роятся, но с ними я торопиться не буду.
Они подошли уже к самой роще. Там, где вчера работала следственная группа, трава была особенно примята и вытоптана.
– А вот и то деревце, в которое въехал наш болезный! – обрадовался Крячко. – Лихо! Не пойму только – он что, собирался весь лес насквозь проскочить?
Они остановились и принялись сосредоточенно осматривать место преступления.
– Да, тут словно взвод прошагал! – заметил Гуров, делая шаг немного в сторону. – Но, насколько я помню из протокола осмотра, гильза от пистолета была обнаружена метрах в семи от машины, в кустах… Похоже, это где-то здесь, если я не ошибаюсь, – он сделал несколько шагов влево от поврежденного дерева, а потом двинулся прямо через невысокие кусты. – Вот где-то здесь, кажется…
– Ну да, здесь вроде бы, а в чем дело? – спросил следователь. – Тебя что-то смущает?
– А тебя нет? – удивился Гуров. – Ты, Станислав Сергеевич, совсем расклеился! Очевидных вещей не замечаешь. Ну, представь себе, как нужно напиться, чтобы въехать в дерево там, где свободного места до черта!
– Так есть же такое предположение, что подозреваемый, как его там… Шалаев, кажется? Что он был мертвецки пьян. Естественно, он влетел в дерево. Хотел подъехать к лесу, подальше от людских глаз и не рассчитал, врезался.
– Хорошо, не рассчитал, – кивнул Гуров. – Здесь, где просторно, не рассчитал. А по Москве ехал, по шоссе, где масса машин – там он, выходит, рассчитал? И потом, главный вопрос – зачем он сюда ехал?
– Совершить свое черное дело, – подсказал Крячко.
– Оставим пока в стороне мотивы этого поступка, – продолжал Гуров. – Допустим, Шалаев приехал
