– Двоюсь в глазах, что ли? – поинтересовалась Смерть. – Скажи, друг, ты с перепою, или сам по себе косой ходишь?
Владислав протер глаза, но скелет на лестнице и не подумал исчезнуть.
– Ты к кому? – выдавил Владислав.
– Уже не двоюсь, ага?
– Тебя и одной много… Так, к кому?
– Есть варианты? – заинтересовалась Смерть. – К Федору, но если предложишь кандидатуру посимпатичнее, пойду к ней. – Смерть наклонила голову и посмотрела на собеседника с повышенным интересом. – Или ты к себе зовешь?
Владислав икнул и отчаянно отрицательно закивал головой.
– Как-нибудь в другой раз, – ответил он, чувствуя, как кровь стынет в жилах. – Лет через сорок- пятьдесят…
Смерть захихикала, и у Владислава по спине пробежали мурашки, пытаясь согреться.
– Как скажешь, – ответила она. – Назовись, а то не люблю приходить к анонимам.
– Владислав, – представился тот.
– Очень приятно, – Смерть сделала книксен. – Делириум Тременс к Вашим услугам.
– Делириум Тре… – автоматически повторил Владислав, поражаясь тому, как необычно называет себя Смерть. Из глубин подсознания всплыли энциклопедические знания, и когда Смерть прошла мимо Владислава, направляясь в квартиру Федора, перед внутренним взором Владислава появилась надпись, являвшаяся переводом необычного имени. – То есть, ты – Белая Горячка?!
В ответ раздался довольный звонкий смех.
– Она самая, – отозвалась Горячка. – Все еще желаешь пригласить меня в гости на старости лет?
– Тебя – хоть сейчас, мне не привыкать к странным гостям, – храбро до безрассудности ответил Владислав. Горячка – не Смерть, на тот свет не отправит. А вот обсудить кое-какие вопросы вряд ли откажется. – Чаем угощу.
– Предпочитаю чай с лимоном, – уточнила Горячка.
– Моя квартира двумя этажами выше, – сказал Владислав, – заходи, поговорим по душам, только когда родных не будет рядом.
– Психушку вызовут? – высказала версию Горячка.
– Именно.
– И будут правы. Человек, который меня видит, болен стопроцентно.
– Я непьющий.
– Я знаю, – Горячка остановилась и повернула голову. Пустые глазницы смотрели на Владислава, и зубастая улыбка все еще вызывала дрожь по всему телу.
«Словно оживший скелет для уроков биологии, – подумал Владислав. – Интересно, кто попадется мне на глаза следующим? Зеленые человечки или джинн из бутылки с тоником?»
– Откуда? – спросил он.
– Вы все непьющие несколько дней перед тем, как я появлюсь, – пояснила Горячка.
– Но я совершенно не пью алкоголь.
– Правда? – удивилась Горячка. – Значит, ты его запоем ешь?
– Вообще не употребляю.
– Хм… В таком случае, я обязательно зайду к тебе в гости, исключительно в мирных целях, – пообещала Горячка. – Но сейчас меня ждет Федор. Точнее, не ждет, но куда он денется?
Горячка вошла в квартиру, оттуда донесся испуганный вскрик Федора. Секундой позже раздался звон разбитых бутылок – алкоголик выронил их из рук и заторопился в комнату.
– Махнем к центру Галактики? – предложила ему Горячка.
– Зачем?!
– Там туманность на два парсека, из чистого спирта. Вдохнешь – чистый нектар, божественная амброзия! До самой смерти просыхать не будешь!
– Иди к черту!!! – истеричный крик Федора наверняка услышали в соседнем доме. Вслед за криком раздался звук разбитого стекла: Федор использовал оставшиеся бутылки в качестве заменителя гранат и кидал их в Горячку одну за другой. Соседи снизу останутся весьма довольны – тараканы и прочие паразиты в их квартире, затопленной алкоголем, сдохнут через двадцать минут. К сожалению, следом за тараканами «сдохнут» обои, а под конец в иной мир отправятся и сами соседи.
– Облако лучше.
– Издеваешься?! На чем я туда отправлюсь?!
– Садись на шею, вместе полетим.
– Катись к черту!!!
– Лучше полетим, – невозмутимо ответила Горячка.
Владислав хихикнул и поспешил вниз по лестнице.
«Если Липсик не обманул, – думал он, – и его способность садиться на людские шеи пропала, а у Федора начисто отшибло способность пьянеть от алкоголя, то дело обстоит куда серьезнее, чем я полагал… Как бы Горячка к вылеченным алкоголикам не зачастила…»
Разговор Федора с Горячкой мог затянуться на несколько часов, и Владислав с удовольствием остался бы послушать это бесплатное шоу, но, к сожалению, личные проблемы перевешивали с огромным перевесом. Их еще никто не отменял, и если не придумать правильное решение, последствия окажутся гораздо хуже, чем у Федора. Того всего лишь заберут в желтый дом на недельку – вылечиться от белой горячки, а похищенных Наташу и сына могут вернуть в гробу, и тогда их никто не спасет, даже самые лучшие врачи.
Он вышел из подъезда и обомлел: десятки алкоголиков и бомжей стояли перед мусорным баком, куда падал мусор из подъезда, и с трагическим видом смотрели на стекавшую по грязному бетону мутную жидкость с характерным запахом спирта. В их глазах застыл немой укор, как будто Федор выбросил не обычный самогон, а уничтожил национальное достояние России. Владислав мысленно чертыхнулся: слова о том, что «алкоголь – наше все после Пушкина», выводили его из себя. Временами хотелось сменить планету, но ученые не торопились создавать приборы для путешествия в параллельные миры.
«Зря, между прочим, – с грустью подумал он. – Эта штука оказалась бы фантастически популярной».
– Какая сволочь… – то и дело пробегало по рядам зрителей. Потрясенные уведенным, они выражались и более злобными словами, но Владислав пропустил сказанное мимо ушей: куда больше его заинтересовали сидящие на шеях алкоголиков черти. Целый оркестр потусторонних существ исполнял сложную симфонию, и Владислав впервые пожалел, что не может записать выбиваемые из людских голов звуки – звучало потрясающе. – Что же он, гад ползучий, творит…
Владислав мысленно перекрестился: не ровен час, среди присутствующих чертей находятся те, которые участвовали в набеге на институт – если его узнают, то беды не миновать. Снова набегут и начнут мутузить, а поскольку Наташи рядом нет, то и вовремя остановить их пронзительным визгом никто не сумеет.
«Пути чертей тоже неисповедимы, – подумал Владислав, незаметно для себя ускоряя шаг и торопливо заходя за угол. – До смерти не добьют, но Кузькину мать увижу стопроцентно».
Он обошел несколько продуктовых магазинов, но пустых коробок не обнаружил. Единственную, стоявшую у черного входа в магазин, буквально перед его носом забрал мужик, кативший перед собой тележку, битком набитую сложенным картоном.
– Здесь моя территория! – грозно прикрикнул мужик, перехватив взгляд Владислава, обращенный в сторону коробки. – Ищи себе картон в другом месте!
– Да мне всего одну коробку нужно! – воскликнул Владислав.
– Знаем мы таких: одну коробку здесь, одну – там, а в сумме полторы тонны в день и собирается, – угрожающе сказал мужик, ловко разрезая старым канцелярским ножом скотч на коробке, разбирая ее, и складывая картон в тележку.
– Зачем мне столько?
– Как, зачем? – не понял мужик. – Килограмм – рубль, тонна – штука. А из-за таких мелкопакостников, как ты, ни мне толком не заработать, ни вам. Так что шуруй отсюда, и не приходи больше. Здесь мой картон!
