хоть святых выноси… Как-то странно вы его ловите, сидя в кабинете и рассматривая хохломскую живопись. Или вы уверены, что Правич сам прибежит к вам с повинной? Что такого случилось за последнее время, чего я не знаю?
– Облава под нашим руководством! – коротко пояснил Ор Лисс, – И если ты не будешь мешаться под ногами, мы сумеем его уничтожить.
– Я и не мешалась бы, – повторила кукла, – но Иван нервничает, ему кажется, что он теряет в росте все больше и больше, хотя ему так кажется из-за переживаний. Царевича надо успокоить, а нечем. Я способна раззадорить любого, но успокоить – это не мой конек.
– Успокоительное в аптечке! – Ор Лисс указал на верхнюю полку шкафа. – В черном ящике.
– Ор Лисс, вы очень любезны, – Юлька, расталкивая мешающиеся рулончики с картами местности и строением земных форм жизни в разрезе, пробиралась к указанному шкафу. О количестве хлама она скромно промолчала, вспомнив, что явилось причиной падения сотен листков бумаги. Но пришельцы могли бы придумать какой-нибудь магнит для бумаги, чтобы она не разлеталась по полу, а падала одним блоком. Вечно они не теми проблемами занимаются. Даже сейчас, вместо того, чтобы лечить царевича и Анюту, они смотрят в тарелку и наслаждаются темным экраном. Что там видно-то, в черноте ночи? Едва различимый силуэт неизвестно кого? Правич не идиот, чтобы пролететь мимо диска Луны и показать себя во всей красе, будет таиться до последнего. Он сделает свое дело, и на следующий год любимым занятием охотников будет охота на кусающихся мертвецов. Как и у мертвецов любимым времяпрепровождением будет охота на охотников. Кукла злорадно ухмыльнулась: до сих пор людям противостояли противники слабее по рангу. Теперь им придется схватиться с себе подобными. Шоу будет – не заснешь.
Юлька открыла шкаф и посмотрела на самый верх. Все восемь полок занимали стеклянные колбы с разноцветными жидкостями.
– Я, конечно, заберусь, – заметила кукла, дотрагиваясь до нижней полки и проверяя ее устойчивость: средненько. – Мне не привыкать карабкаться по шкафам, столам и стульям, но убирать осколки и вытирать полы будешь сам.
– Иван зря переживает! – сказала Яга. – Подумаешь, потихоньку помолодеет лет на десять-пятнадцать. А пусть и на двадцать – ему же лучше! Мартин к тому времени найдет лекарство, Иван останется младенцем, и ты его воспитаешь в ежовых рукавицах. А когда царевич подрастет, трон как раз освободится, и Иван станет править народом, не опасаясь обидеть старших братьев, которые к тому времени отойдут от дел и будут по старой привычке играть в карты ради собственного удовольствия.
– Красиво говоришь, – сказала кукла. – Но я не…
– Не знаешь, как рассказать ему о том, что станешь его нянькой? – уточнила Яга. – Очень просто: не говори ничего, помолодеет – сам поймет.
Юлька встала на первую полочку и ухватилась за вторую, которая опасно зашевелилась, жидкости в пузырьках и баночках заволновались. Тут даже не средненько, а совсем плохо. Как в пословице: чем выше в шкаф, тем больше осколков.
– Нет, спасибо, я не полезу! – отказалась Юлька. – Я же тряпичная, впитаю эту гадость, как потом честным людям на глаза покажусь? Будет от меня разить хлороформом – и что тогда? Народ к ногам упадет, а мне через них карабкаться – на фиг, на фиг! И без того забот хватает.
Яга встала из-за стола, достала черный ящик с верхней полки, и задумчиво поковырялась среди таблеток и пузырьков: ни одного знакомого названия.
– В желтой бутылочке зеленые таблетки, – уточнил ученый.
Яга нашла пузырек и прочитала название:
– «Антизеленотосканин». Хм. Держи, Юлька.
– А подойдет?
– Еще как! – сказал Ор Лисс. – Царевичу хватит пузырька, чтобы стать самым спокойным человеком в мире.
– Анюте тоже надо. Думаете, она не нервничает?
– Юлька, бери всё, что есть, только не отвлекай нас, я прошу! – взмолился Ор Лисс. – И передай, что мы держим ситуацию под контролем, то есть, под наблюдением. Все будет хорошо.
– У вас, – уточнила Юлька.
– А хотя бы, у нас, – отозвался ученый. – Случай небывалый, если что, назовем его каким-нибудь мудреным выражением. Скажем, «синдромом Ивана-да-Анюты».
– Есть уже такой, «Иван-да-Марья» называется.
– Это не то, – не согласился Ор Лисс, – «Иван-да-Марья» для ботаников.
Отведенное катерам время на поиски и уничтожение Правича неуклонно приближалось к нулю, и ученый все чаще нервно постукивал пальцами по столу.
Яга отдала таблетки кукле и вернулась за стол наблюдать за Правичем.
Юлька самостоятельно открыла соседний шкаф, доверху забитый разными механизмами и запчастями.
– Так, так! – тихонько сказала она, оглядываясь: Ор Лисс и Яга смотрели на тарелку с видом людей, наблюдающих в магическом стеклянном шаре собственное будущее, и ничто другое их не интересовало.
Подхватив парочку легких безделушек для царевича: все мальчишки обожают ковыряться в механизмах, забывая о прочих делах, Юлька отправилась в лабораторию. Пузырек с таблетками положила в карман, короткую десятисантиметровую линейку заткнула за пояс, словно меч, а безделушки понесла в руках.
Дверь до сих пор не захлопнулась, что позволило кукле выйти, не дожидаясь, пока Яга и Ор Лисс договорятся о том, кто из них выпустит куклу из кабинета.
Перед спуском на нижний этаж Юлька затянула пояс потуже, заткнула карман с пузырьком половинкой
