носового платка, отобранной у Ивана (отбирался платок целиком, но большая часть осталась в руке у жадного царевича), и запрыгала по ступенькам, словно заправский акробат.
Добравшись до тележки, кукла улеглась на нее, положила безделушки над головой и нажала на кнопку. Дверца отворилась, облачко холодного газа расползлось по полу. Тележка въехала в холодильник, и на куклу хлынули привычные уже потоки замораживающего газа.
Через пять минут Юлька стояла перед царевичем и протягивала ему линейку и пузырек.
– Это что? – Иван посмотрел пузырек на просвет и потряс им. – Холодное.
– Витамины! – соврала Юлька. – Ор Лисс приказал есть. И вот тебе еще парочка крайне важных приборов из его кабинета поиграть… изучить технологии пришельцев. Не знаю, для чего они, ты должен догадаться сам.
– Оно мне надо?
– Разгадаешь, что к чему, и пришельцы подарят тебе космический катер, чтобы ты мог путешествовать не только по Земле, но и в космосе, не моргнув глазом, соврала Юлька.
– Ладно, давай! – царевич протянул руку, но кукла ловко спрятала безделушки за спину.
– Стоять! – воскликнула она. – Я тащила их, как проклятая, и тебе отдам после того, как ты поклянешься забрать меня с собой в космическое путешествие!
– Делать мне больше нечего!
– Тогда фиг тебе. Мне это и самой пригодится.
Царевич вздохнул.
– Ладно, клянусь, что заберу тебя с собой в любое место, куда ни попаду. Даже в могилу!
– А вот это уже лишнее, – уточнила кукла. – Держи!
Иван осмотрел безделушки со всех сторон и недоуменно пожал плечами. Положил инопланетные приборы на стол рядом со сломанными часами и пояснил:
– Завтра разберусь, сейчас не видно ничего.
– О таблетках не забудь.
– Помню, – открыв крышку пузырька, Иван высыпал на раскрытую ладонь две таблетки.
– Положено шесть за один прием! – тут же сообщила кукла: чем спокойнее будет царевич, тем лучше.
– А говорила, что не видишь в темноте.
– Я по твоему совету глаза вытаращила.
– Это не мой совет, – царевич проглотил таблетки и запил их водой.
– А чей? – удивилась кукла, – Тебе самому так советовали глаза разуть? Кто? Признавайся, царевич: ты доводил учителей до белого каления своим рассеянным состоянием!
– Это они меня доводили своими придирками!
– Получается, это ты им советовал раскрыть глаза?! – ахнула кукла. – Что за отношение к учителям, царевич!
– Нет!!! – Иван тихо зарычал: кукла со своей добротой кого угодно лишит последнего рассудка. Куда это годится? – Это совы так смотрят, большими глазами, поэтому хорошо видят по ночам. И не приставай ко мне, сама кого хочешь в могилу сведешь!
– Ложись-ка ты спать, Иван, по-хорошему прошу! – посоветовала Юлька, – Сам знаешь: утро вечера мудренее, и мы продолжим разговор завтра, когда ты не будешь таким нервным.
– Изыди, вредина! – буркнул царевич. – Я не маленький ребенок, чтобы выполнять твои приказы.
– Не переживай, у тебя все впереди.
– Что? – переспросил Иван.
– Уши, говорю, надо мыть!
– Юлька, иди на фиг.
– Уже пошла. Завтра приду и проверю, сколько ты в себе сантиметров намерил.
– Договорились. А сейчас меня не беспокоить! – предупредил царевич, ложась на кровать. Он еще раз дотянулся ладонями до стенки кровати, но уже ничего не стал говорить об изменении роста.
– Я к Анюте перебираюсь! – предупредила Юлька. – У нее веселее, да и часы работают.
– Давно пора, – поддакнул Иван. – А то пришельцы на меня уже коситься начали.
– Плюнь и забудь!
– Не попаду – они через вон то стекло косятся.
– Тогда просто забудь.
Юлька вернулась на тележку. Царевичу теперь всё до лампочки, завтра он будет лежать и лениво думать о том, как разобраться в инопланетных механизмах или измерить свой рост в сотый раз. За него можно не беспокоиться, а вот Анюте надо сказать несколько добрых слов. Любовь к Мартину помогает девушке справиться с последствиями заключения, но ее нервы тоже не железные.
Снова холодильник, снова заморозка и разморозка.
