Брови Гурова удивленно поползли вверх. Он узнал звонившего. Но никогда прежде Кончалович не позволял себе разговаривать со своим негласным куратором в подобном тоне. Да и само обращение на «ты» было для Гризли нетипичным.
– Так рассказать?
Кончалович икнул, и только тогда полковник догадался, что Юрий пьян. И, судя по всему, пьян в стельку. Злость всколыхнулась в Гурове еще сильнее.
– Ты спятил, Гризли? Я, конечно, могу понять твое состояние, но при встрече…
– Мое состояние? – переспросил Кончалович, не давая Гурову закончить начатую фразу. – Можешь понять? Нет, я не думаю, что ты его можешь понять, полковник. Ты втравил меня в такое дерьмо, от которого мне, возможно, и вовек не отмыться. Это гнилое дело, полковник. Очень гнилое. Интуитивно я почему-то это сразу почувствовал, только говорить тебе не стал. Но когда поднялся самый настоящий кипиш… Да ладно!.. Чего уж теперь говорить?
– Какой кипиш, Гризли? Я не понимаю, о чем ты говоришь. И если это пустой треп…
Кончалович снова дебильно захихикал.
– Хотелось бы мне, чтобы это было так, – сказал он. – Но только это не треп. Увы…
– Откуда ты звонишь? – что-то в бредовых словах Кончаловича заставило Гурова насторожиться и сосредоточиться.
Голова лежащего на носилках Битюга скрылась в недрах «Скорой помощи». Следом за ним через заднюю дверцу внутрь запрыгнул и один из санитаров. Второй скрылся за корпусом белой «Газели». Крячко, задумчиво глядя на носки собственных туфель, остановился в двух шагах от напарника.
– Гризли?
– Я на вокзале, – ответил тот. – Рву когти из этого долбаного города, где все перевернулось с ног на голову и… Знаешь, полковник, я чувствую, я снова чувствую, грядут большие перемены. Очень большие.
– Тебе стало известно что-то новое, Юрий?
– Так как насчет анекдота? – Казалось, Кончалович даже не слышал последнего вопроса. – На прощание, полковник?
Гуров уже принял решение – быстро и кардинально, как это всегда бывало в экстремальных ситуациях. Жестом он показал Крячко, чтобы тот сел в машину. Прибывший к «Брогсберу» наряд милиции теперь уже вполне мог управиться и без них.
– На каком ты вокзале?
Кончалович ответил не сразу. То ли колебался, то ли пытался сориентироваться. Гуров скорее почувствовал, чем услышал, как его тайный информатор приложился губами к бутылке и сделал несколько поспешных глотков.
– На Казанском.
– Дождись меня, Юрий. Я буду там минут через пятнадцать-двадцать. Никуда не уезжай. Понял? Встретимся на первом перроне. Под часами.
Гуров уже занял место за рулем родного «Пежо». Запустил двигатель.
– Ну… – Кончалович замялся. – Не знаю, полковник. Минут пятнадцать я, конечно, подождать могу, а вот двадцать… Я не уверен…
– Буду через пятнадцать. Жди.
Гуров выключил связь и опустил мобильник в карман. Развернул «Пежо» и направил его вдоль по Багратионовской. Сверился с наручными часами.
– Кто это звонил? – Стас проводил взглядом оставшиеся у «Брогсбера» автомобили милиции и «Скорой помощи».
– Гризли. Похоже, у него появилась новая информация по интересующему нас делу. Об убийстве Зарана.
– Похоже?
– Он ничего не сказал. Но его поведение… – Гуров пристроил во рту сигарету. Протянул раскрытую пачку Крячко. – Он пьян. И ужасно напуган.
– Чем?
– Именно это я и хотел бы узнать.
«Пежо» на предельной скорости мчался в сторону Казанского вокзала. Видавший и лучшие времена автомобиль надрывался из последних сил, но Гуров меньше всего сейчас думал о машине. Время поджимало.
Сыщики умудрились добраться до места за двенадцать с половиной минут. «Пежо» приткнулся на стоянке позади таксистов. Еще две минуты понадобилось для того, чтобы добраться до первого перрона. Народу было немного, и Гуров, остановившись после коротких перебежек, осмотрелся по сторонам. Крячко слегка отстал от напарника.
Кончаловича под часами не было. Гуров скрипнул зубами и в очередной раз бросил взгляд на свои наручные часы. Неужели Гризли его не дождался?
– Смотри, – подоспевший Крячко тронул Гурова за локоть.
Тот обернулся. Стас указывал рукой вдоль перрона в противоположном направлении. Двое широкоплечих парней в камуфляжной форме волокли Юрия в сторону привокзальной дежурки. Ноги Кончаловича волочились по асфальту, он весь будто обмяк в руках блюстителей порядка. Никакого сопротивления. Одно тупое спокойствие и покорность судьбе.
Сыщики бегом устремились вдогонку за задержанным.
– Эй, парни! – Гуров окликнул камуфлированных, нагнав их. – Одну минуточку.
Оба синхронно повернули головы.
– В чем дело? – не очень вежливо поинтересовался один из местных стражей порядка.
Сыщик вынул свое удостоверение, быстро раскрыл его.
– Полковник Гуров. Уголовный розыск, – представился он и тут же без паузы спросил: – Куда вы его ведете? В чем причина задержания?
– Нарушение общественного порядка, – голос оппонента стал значительно теплее и уважительнее.
– Понятно, – Гуров кивнул. – Мы разберемся. Оставьте его.
Парни заколебались.
– Я сказал, мы разберемся, – жестко повторил Гуров. – Стас, подсоби.
Сыщики в буквальном смысле приняли Кончаловича с рук на руки. Юрий поднял затуманенный алкоголем взгляд, секунд двадцать старательно фокусировал его, но в итоге все же признал своего куратора.
– А-а, полковник! Как жизнь?
Крячко махнул рукой камуфлированным, и те зашагали дальше по перрону, продолжая с любопытством оглядываться.
Кончаловича отвели к ближайшей скамье, и тот с наслаждением привалился к покосившейся спинке. Под правым глазом Гризли проступил лиловый синяк. Верхняя губа треснула и слегка кровоточила. Видимо, привокзальные исполнители власти не слишком церемонились с задержанным.
– Итак, Юрий, – Гуров присел рядом с информатором. – В чем дело? Что случилось?
– Я уезжаю, полковник. Сваливаю, проще говоря.
– Это я уже слышал, – сыщик неторопливо раскурил сигарету. – Как и то, что втравил тебя в паскудную историю, но…
– Да уж точно!..
– …хотелось бы конкретики.
– Москва стоит на ушах. – Кончалович потрогал кровоточащую губу. – Все ворье всколыхнулось из-за этого гребаного дела. Они потеряли общак! Сечешь фишку, полковник? Общак! А Сова с Князем, похоже, затеяли какую-то собственную гнилую игру. Только ничего у них не выйдет. Их обоих уже приговорили. Заочно…
– Кто?
– Инжир. Кто же еще? – Кончаловича начала бить мелкая нервная дрожь.
– Но сначала Сову с Князем надо найти. Разве не так?
