– Смотрим в оба, Стас, – коротко распорядился в телефонную трубку Гуров, после чего отключил связь с Крячко.
– Оружия у них нет, – вслух констатировал и без того очевидный факт Алябьев, обращаясь скорее к самому себе, нежели к Гурову.
– Вижу.
Полковник не успел опустить руку с телефоном, как раздался очередной вызов.
– Да, – Гуров ответил на звонок.
– Лев Иванович, это Белов, – голос находящегося внутри «Брогсбера» бармена звучал испуганно и приглушенно. – Они приехали. Я узнал Битюга.
– Который из них? – полковник весь подобрался. В одно мгновение в нем проснулся азарт профессионала.
– Маленький. С длинными волосами.
Большего Гурову и не требовалось. Выключив телефон, полковник небрежно бросил его обратно в карман. Переложил «штайр» в левую руку, а освободившейся правой запустил двигатель «Пежо». Автомобиль тронулся с места, прокатился вперед и остановился в метре от заднего бампера «Лендровера».
Битюг с двумя подручными уже ступил на крыльцо «Брогсбера». Его маленькая, густо покрытая с тыльной стороны волосами ладонь легла на ручку двери. Он дернул ее на себя и оглянулся.
Гуров покинул «Пежо», чрезмерно громко хлопнув дверью. «Штайр» снова покоился в его правой руке, но поднимать оружие на уровень груди полковник не торопился.
– Стоять! – он решительно шагнул вперед. – Руки за голову! Уголовный розыск.
За спиной Гурова раздался очередной хлопок дверцы, и табельный «макаров» Алябьева уставился черным зрачком в затылок стоящего позади Битюга одного из братков. Сам майор при этом был наполовину скрыт корпусом «Пежо».
– Руки за голову! – повторил Гуров, заметно повышая голос и приподнимая руку с оружием.
Однако его второй окрик, как и первый, не возымел должного результата. Более того, если в самом начале нежданно-негаданного появления ментов братки опешили, то теперь слова полковника буквально выдернули их из состояния ступора. Парень в белой футболке рванул в сторону, уходя из-под прицела Алябьева и на ходу выхватывая из кармана брюк пистолет. Майор поспешно выстрелил, но промахнулся. Гуров сместился с линии огня и, мгновенно поймав на мушку второго бритоголового, плавно спустил курок. Как и предполагал полковник, пуля угодила в бедро противнику, заставив того со стоном осесть на асфальт. Битюг выдернул из-за пояса ствол, кровожадно осклабился и сделал сразу три или четыре выстрела подряд. Громко выматерился, наблюдая за тем, как ненавистные ему менты поспешно занимают оборонительные позиции за корпусом собственного автомобиля. Придерживая ногой уже открытую им дверь в «Брогсбер», Битюг поднял оружие, прищурился и вновь спустил курок лишь в тот момент, когда над крышей «Пежо» показалась голова Алябьева с раскрасневшимся от волнения лицом. Оценить точность собственного выстрела у Битюга не хватило времени.
Одиночные выстрелы слились в единую канонаду, когда одновременно «заголосило» несколько стволов. «Штайр» Гурова, «ТТ» в руках молодого паренька, припавшего на одно колено у входа в клуб, и табельное Крячко, запоздало устремившегося из арки к месту событий. Раненный Гуровым браток скулил, лежа на асфальте, и двумя руками беспомощно зажимал рану на бедре. Не показывался из салона «Лендровера» и водитель. То ли затаился, выжидая удобного момента, то ли решил не ввязываться в кровопролитие.
Битюг скрылся в недрах «Брогсбера» и захлопнул за собой дверь. Несколько пуль ударило по металлической обшивке. Парень в белой футболке картинно вскинул вверх обе руки, роняя на асфальт «ТТ», а затем завалился на спину с простреленной навылет грудью. Футболка обагрилась кровью, толчками выходящей из двух пулевых отверстий. Гуров опустил «штайр». Стрельба смолкла. Внимание полковника сконцентрировалось на «Лендровере».
– Выйти из машины! – приказал Гуров и поспешил добавить: – Стреляю на поражение.
При этом Гуров старался держать под обзором не только «Лендровер», но и вход в «Брогсбер», где скрылся Битюг, и раненого охранника на асфальте.
– Нэ стрэляй, брат, – дверца автомобиля неспешно открылась, и из нее высунулась испуганная смуглая физиономия кавказца с крючковатым носом. Для пущей убедительности он продемонстрировал Гурову безоружные руки. – Нэ надо. Я нэ при дэлах, брат. Мамой клянусь. Выхожу-выхожу. Толко нэ стрэляй.
Видя, что события у «Лендровера» не грозят обострением, Крячко устремился к лежащему братку. Присев возле него на корточки, Стас быстро обыскал раненого и конфисковал припрятанный за брючным ремнем такой же «ТТ», как и у убитого напарника.
– Мне больно, – губы у братка пересохли, и каждое слово он будто выдавливал из последних сил. – Я истекаю кровью. Мне нужен врач.
– Тебе нужен не только врач, друг мой, – жестко отчеканил Крячко. – Тебе еще и адвокат понадобится в самое ближайшее время.
– Помогите…
Крячко только усмехнулся, перевернул братка на живот, завернул ему руки за спину и защелкнул на запястьях наручники.
– Отдыхай.
– Черт, Стас!
Крячко обернулся. Кавказец уже тоже красовался в наручниках, стоя лицом к задней дверце «Лендровера». Весь его внешний вид говорил о покорности и обреченности. Гурова видно не было.
– Лева! – Крячко поднял оружие.
Напарник показался из-за корпуса «Пежо». Раздосадованно пнул ногой оказавшийся на его пути осколок бордюра. Губы плотно поджаты, в глазах некое подобие пустоты.
– Что?
– Они убили Алябьева. Битюг. Он выстрелил ему прямо в лоб. Сука!
Пальцы, сжимавшие рукоятку «штайра», побелели от напряжения. В такие моменты Гуров производил очень устрашающее впечатление. Об этом одинаково знали как его друзья, так и враги.
– Засовывай этих в машину! – распорядился он, не глядя на товарища. – И вызывай наряд. А я пойду вытащу ублюдка из норы, в которую он забился.
Гуров решительно двинулся к «Брогсберу». Однако, не дойдя до парадного крыльца, остановился и резко шагнул к открытому настежь торцевому окну, лишенному заградительной решетки.
Гуров встал справа от проема и, держа «штайр» на изготовку, заглянул внутрь. Битюг занимал оборонительную позицию у самой стойки, за которой бестолково и нервно топтался Белов. Отморозок переводил взгляд, а следом за ним и дуло автоматического пистолета с входной двери на открытое окно и обратно. Дождавшись подходящего момента, полковник выстрелил по одной из бутылок за спиной Белова. Битюг нервно дернулся и всего на пару секунд оказался дезориентирован. Но этого времени Гурову оказалось более чем достаточно. Опершись руками о подоконник и оттолкнувшись ногами от земли, он впрыгнул в помещение. Битюг тут же развернулся к нему лицом, но полковник выстрелил первым. Пуля пробила запястье отморозка. Взметнувшийся пистолет, как живой, выскочил из ослабевших пальцев, совершил в воздухе незамысловатый пируэт и брякнулся на пол между двух пустующих столиков.
Гуров тараном бросился вперед, сбил по пути стул и рукояткой «штайра» от души врезал Битюгу в ухо. Оглушенный браток пошатнулся и, безумно вращая глазами, осел у барной стойки. Для пущей гарантии Гуров ударил его еще раз. Ногой под ребра. Битюг скривился от боли.
– Срань господня! – выдохнул Белов.
Гуров даже не посмотрел в его сторону. Сунув уже ненужный ему «штайр» в кобуру, полковник одним рывком поставил Битюга на ноги. Перед глазами все еще стоял образ погибшего майора. Не в силах сдерживать эмоции, Гуров двинул Битюгу в челюсть, но упасть задержанному не позволил. Железной хваткой взялся за шею.
– Пошел на выход!
Битюг не двинулся. Гуров повел его к выходу из «Брогсбера», сопровождаемый взглядами трех-четырех завсегдатаев клуба и бармена. Белова заметно трясло, но выходить из-за стойки он, похоже, не собирался. Не двинулся с места и никто из клиентов. Они молча провожали взглядами покидавших заведение
