кривоногий кожаный диванчик. Неторопливо свернул газету и убрал ее в сторону.
– Ну? – нетерпеливо подал голос Крячко.
Муренов откашлялся, взял со столика высокий прозрачный бокал с янтарного цвета жидкостью и сделал небольшой глоток.
– Я узнал то, что вас интересовало, – спокойно ответил он, промокая губы салфеткой. – Кстати, не желаете выпить, господа полковники? Мне на днях привезли чудесное вино. Настоящее вино, разумеется, а не то, которое можно приобрести здесь… Вы знаете, что вина делятся на три категории?..
– Да, мы слышали об этом, Арсен, – Гуров подался вперед своим массивным корпусом и водрузил кулаки себе на колени. – И спасибо за предложение. Но от алкоголя мы пока воздержимся. Даже от столь высококачественного, какое имеется в твоих личных запасах. Сейчас не время, да и мы вроде как на работе. Что ты выяснил?
Муренов демонстративно выпятил нижнюю губу, что, видимо, означало на языке его мимики неудовлетворение от начала беседы. Но, заметив, что ни Гуров, ни Крячко не реагируют на это должным образом, ингуш оставил желание гримасничать и вновь стал предельно серьезным и сосредоточенным.
– Не знаю, обрадует это или огорчит вас, но вам, похоже, придется иметь дело с наглухо отмороженными ребятами. Группа состоит человек из десяти. Бывшие спортсмены-тяжеловесы. В основной своей массе. Но есть среди них и пара типов, прошедших войну в Афгане. Плюс один отставной гэрэушник. Да-да, – качнул головой Муренов, заметив, как удивленно приподнялась левая бровь Гурова. – Именно гэрэушник. Ни больше ни меньше. Но он, скорее всего, выполняет в группе по большей части информационные функции. С его-то связями… Ну да ладно. Речь не об этом. Они появились у нас в Москве недавно. Где-то с полгода назад. Где обитали до этого и чем занимались, не знаю. Каким бизнесом изначально планировали заниматься в столице – тоже вопрос… Но в итоге они взяли на себя не самый благородный вид деятельности.
– Какой? – снова не выдержал Крячко.
– Киднепинг.
Стас презрительно сморщился. Он всегда считал, что похищение людей и захват заложников, и в том и в другом случае жертв совершенно невинных, – самое последнее дело. Заниматься таким криминальным бизнесом могут только отъявленные шакалы. Или отмороженные, как их только что правильно отрекомендовал Муренов.
– Кого они похищают? Детей? Женщин?
– Насколько мне известно, женщин, – Арсен вновь приложился своими пухлыми губами к стеклянному краю бокала, смакуя свое хваленое вино. – Сами понимаете, лично я с такими людьми незнаком, но по поступившей ко мне информации вырисовывается следующая картина. Группировка, в которой состоит и упомянутый вами сегодня Губа, Лев Иванович, выслеживает приезжающие в столицу парочки. Как правило, командированного крупного платежеспособного бизнесмена с любовницей. Затем девушку похищают, а бизнесмена ставят перед фактом, что ежели он желает вновь увидеть живой и здоровой даму своего сердца, то обязан выложить за нее энную сумму денег. Вот такие вот пироги, господа сыщики. Кстати, на счету этой группировки за истекшие полгода две или три успешно проведенные операции.
– И девушек возвращали? – Глаза Крячко подозрительно прищурились.
– Возвращали, – в интонациях Муренова скользнуло что-то, напоминающее то ли отвращение, то ли презрение.
Гуров уловил этот оттенок, а потому счел нужным уточнить:
– Живыми и здоровыми?
Арсен помолчал. Недолго. Всего секунду.
– Живыми, да, Лев Иванович… Но что касается здоровья, тут…
Он развел руками и не закончил начатой фразы. Впрочем, оперативникам и так все стало предельно понятно без лишних слов и ненужной конкретики.
– Вот уроды! – только и резюмировал Крячко.
– Полностью с вами согласен, – поспешно присоединился к его мнению Муренов. – Нам, честным ворам, самим претит соседство с такими нелюдями. Но всех поганой метлой не выметешь. Они растут как грибы после дождя. Ликвидируешь одних, глядь, уже новые на горизонте нарисовались…
Гуров не стал ничего говорить насчет того, что Арсен отнес себя к «честным ворам», особенно учитывая то, что вором-то он в истинном понимании этого слова никогда и не был. Сейчас полковника интересовала совсем иная сторона дела.
– И вчерашняя стрельба на трассе – их рук дело? – для проформы уточнил он, хотя и сам прекрасно догадывался, каким будет ответ Муренова.
Определенные разорванные фрагменты мозаики начинали занимать свои законные места. Со слов Ружакова тоже выходило, что прибывшие на джипе «братки» вели речь о деньгах и о женщине.
– Да, это были они, Лев Иванович, – Арсен приподнял руку с поблескивающим на пальце перстнем и неторопливо провел ладонью по своим черным набриолиненным волосам, аккуратно, волосок к волоску уложенным назад. – Не представляю, правда, каким боком тут мог быть замешан Витя-Расписной, но раз вы говорите, что он был там… Это, знаете ли, довольно странно.
Гуров уже догадался, какова была роль Расписного и Кулака в этом деле. В общем-то, они были ни при чем. Ребята просто остановились отлить, как и сказал им Ружаков. Случайность. Предельно малая вероятность совпадения такого рода, но похоже, что дело обстояло именно так. Это называлось невезением. Оказаться в ненужное время в ненужном месте. А вот пассажиры «шестерки», появившиеся на сцене чуть позже, как раз являлись стороной заинтересованной. А проще говоря, представляли интересы того бизнесмена, у которого накануне была похищена любовница и с которого был затребован выкуп. Но неизвестный пока Гурову бизнесмен решил не отдавать деньги. Он отважился на контрудар. Кто он такой? Стоят ли за его спиной более серьезные фигуры? На эти вопросы еще предстояло искать ответы. А вот что касается группы похитителей, то вчерашние разрозненные мысли Гурова относительно бандитов теперь приобрели более ясные очертания. В голове полковника зрел определенный план.
– Что-нибудь еще, Арсен? – Он вскинул глаза на ингуша.
