– А как же те послужные списки, которые, по словам вашей дочери, она взяла из вашего сейфа, чтобы доказать существование этого Подразделения? Те самые, которые, по словам мистера Райса, он взял у конгрессмена Гласса после того, как пытал его? Что вы можете сказать о них?
– Мистер Киркпатрик, эти документы – плод воображения моей дочери и мистера Райса. Их никогда не было в моем сейфе, потому что они никогда не существовали.
– Вы знаете, зачем мистер Райс придумал всю эту историю насчет секретного Подразделения?
Генерал Уингейт поколебался.
– У меня есть предположение, – наконец сказал он.
Судья Веласко взглянул на Эми, ожидая возражения. Когда она промолчала, он отнес это на счет ее неопытности.
– Ознакомьте с ним суд.
– Я не очень горжусь тем, что собираюсь сказать. Тогда я полагал, что делаю то, что лучше для всех, кого это касалось.
Уингейт помолчал, собираясь с мыслями. Эми подумала, что он выглядит как человек, который вынужден выполнять неприятную, но необходимую обязанность. Тишина в зале свидетельствовала, что генерал привлек внимание всех присутствующих, включая судью.
– Как я уже говорил, мистер Райс был очень способным молодым человеком, который производил прекрасное первое впечатление. В отличие от других детей в школе Карл получал стипендию, и я уважал его за упорство. Я сам из бедной семьи, учился на стипендию и знаю, как тяжело бедному мальчишке находиться среди детей, у которых есть все. Только позднее я осознал, что он совсем запутался, особенно относительно отношений со мной.
Отец мистера Райса бросил семью, когда Карл был совсем маленьким, его воспитывала мать. Когда он рос, в его жизни отсутствовал мужчина. Мне вскоре стало ясно, что он завидует богатству Ванессы и хочет стать членом ее семьи. Он стал относиться ко мне так, будто был моим сыном. Я не сразу понял, что происходит, иначе бы старался держаться от него подальше.
– Было ли что-то заставившее вас осознать, что такая проблема существует?
– Да. В те времена я был знаком с человеком, который организовывал бои между людьми, занимающимися разными видами боевых искусств: боксеры, борцы, дзюдоисты боролись с тайскими кикбоксерами. Однажды я взял с собой Карла, потому что он серьезно занимался карате. Одним из бойцов оказался «черный пояс» по имени Торренс, местный чемпион, у которого в городе был спортзал, где он обучал ребят карате. Он победил, и после боя я спросил Карла, смог бы он выстоять против Торренса. Ничего не значащий разговор, я забыл о нем и вспомнил, только когда через несколько недель получил по почте конверт без имени и обратного адреса. Письма тоже не было, только газетная вырезка о Торренсе. Кто-то пробрался в его спортзал и избил его чуть не до смерти. Я был уверен, что это дело рук Карла и что он послал вырезку, чтобы произвести на меня впечатление. Но эффект был противоположным. Я ужасно расстроился, испугавшись, что сам невольно подсказал Карлу идею этого нападения. Еще я беспокоился, что рядом с моей дочерью находится такой неуравновешенный человек. Но я никак не мог уговорить Ванессу расстаться с Карлом, а к тому времени у нас уже были очень натянутые отношения. Если бы я рискнул посоветовать ей бросить Райса, она тут же бы начала с ним встречаться в три раза чаще.
– И как вы поступили? – спросил Брендан.
– Я подумал, не позвонить ли в полицию, но у меня не было доказательств вины Карла. Кроме того, к этому времени он уже получил стипендию в колледже «Лиги плюща», и я понимал, что арест лишит его шансов поступить туда. Как я уже говорил, я ощущал себя виноватым в том, что произошло, но тут вмешалась судьба. Карла призвали в армию, и он пришел ко мне за советом.
– Вы имели какое-нибудь отношение к его призыву?
– Никакого. Это еще одна выдумка Ванессы.
– Продолжайте.
– Карл хотел знать мое мнение: идти ли ему служить или постараться получить студенческую отсрочку. Наверное, мне следовало помочь ему поступить в колледж, но я хотел, чтобы он оказался как можно дальше от Ванессы, поэтому я убедил его пойти в армию. Мне не следовало пользоваться его отношением ко мне, но я это сделал, чтобы защитить дочь. Еще я полагал, что служба в армии поможет Карлу созреть.
Когда Карл снова встретился с Ванессой в восемьдесят пятом году, он знал, что дочь меня ненавидит. Я полагаю, он придумал всю эту историю про тайное армейское Подразделение, чтобы она снова стала с ним встречаться. Возможно, он все еще был в нее влюблен.
– Вы встречались с мистером Райсом в период между его последним годом в школе и недавним случаем, когда он ворвался в ваш дом?
– Нет, у нас не было никаких общих дел.
– Вы не приглашали его в свой дом в Виргинии после его первого боевого задания, чтобы завербовать в эту тайную организацию?
– Нет. Он никогда не бывал в моем доме в Виргинии и, как я уже говорил, не существовало никакой тайной армии.
– И вы не встречались с ним в мотеле в Мэриленде, чтобы приказать пытать и убить конгрессмена Гласса?
– Конечно, нет.
– Ладно, перейдем к более поздним событиям. Пожалуйста, расскажите судье, каким образом обвиняемая попала в ваш дом, после того как она помогла мистеру Райсу сбежать из больницы?
– Вы не должны забывать, что в восемьдесят пятом году Карл убил конгрессмена Гласса и подозревался в убийстве генерала Питера Риверы примерно в то же время, а затем едва не убил еще двоих во время игры Младшей лиги. Совершенно очевидно, что я очень волновался, что Ванесса находится в бегах с таким опасным человеком. Поэтому я велел нескольким моим людям из «Компьютекса»…
– Это ваша компания?
– Да. У нас прекрасно подготовленный штат охранников, бывшие «зеленые береты» и рейнджеры, с которыми мы спасали моих служащих в Афганистане. Я послал их за Ванессой, потому что знал, насколько опасным может быть мистер Райс. Им повезло, они нашли их раньше, чем Карл успел причинить Ванессе какой-нибудь вред. Им было приказано привезти дочь ко мне, я же планировал сообщить о ней властям, предварительно позаботившись об адвокате и психиатрической помощи. – Уингейт помолчал и задумался. – Возможно, мне следовало приказать моим людям везти Ванессу прямо в полицию, но я так мало делал для нее после смерти ее матери… Что ж, наверное, я поступил неправильно, но случись такое еще раз, я поступил бы так же. Я хотел, чтобы моя дочь была в безопасности и со мной.
– Что произошло после того, как вы узнали, что Ванессу спасли? – спросил Киркпатрик.
– Я в тот момент находился в Кливленде, участвовал в кампании. Я сразу же вернулся домой.
– Расскажите суду, что сделал Карл Райс, когда узнал, что ваша дочь находится в вашем доме?
– Вскоре после моего приезда Карл проник в мой дом.
– Кто-нибудь пострадал?
– Да. Несколько моих охранников были убиты или ранены.
– Что сделал мистер Райс, попав в дом?
– Он ворвался в комнату, где находилась Ванесса. В этот момент я как раз с ней разговаривал. Один из моих людей отвлек его, и мне удалось выбежать из комнаты и позвать охранников. Мы держали его в осаде до прибытия полиции. Моя дочь позвонила человеку из ФБР по имени Виктор Хобсон, и он договаривался об условиях их сдачи. Я ему очень признателен, ведь Ванесса не пострадала.
– У меня больше нет вопросов, – заявил помощник окружного прокурора.
Судья кивнул Эми.
– Миссис Вергано, – сказал он, – свидетель в вашем распоряжении.
Эми достала из папки список из десяти имен.
– Благодарю вас, ваша честь, – сказала она и повернулась к генералу Уингейту: – Генерал Уингейт, – спросила она, – кто такой Артур Домбровский?
– Понятия не имею.
– Кто такой Фредрик Саарштад?
