Во время торжества Депутаты занимали везде почетные места. Впрочем, Государыня всегда, и еще до возшествия на престол, до того была к Малороссиянам благосклонна, что даже в письмах к Старшинам не первостепенным показывала им какое-то особенно милостивое уважение. Тому доказательством может служить следующее письмо к Горленку (?): «Благородный Господин Андрей Андреевич! послан от Нас в Малороссию, за Нашими нуждами, Камор-динер Наш Игнатей Полтавцов; и ежели он о чем у вас о своих нуждах просить будет, прошу, по вашей к Нам благосклонности, в том его не оставить. В чем на вас и не безнадежна остаюсь вам доброжелательная Елисавет. Июля 11 дня, 1737 года.»
Государыня обещала грамотою, что Малороссиянам позволит избрать Гетмана. Но это избрание отложила до приезда из-за границы того, кого хотела она почтить булавой. Тогда причин отлагательства не знали и ожидали с нетерпением. Обласкав Депутатов, Она пожаловала им собольи шубы, бриллиантовые перстни и на дорогу по тысячи рублей.
Бибиков умер. Украйной управляли члены Генеральной Войсковой Канцелярии: Ильин, Извольский и Челищев; Лысенко, Скоропадский и Асаул Петр Васильевич Валькевич. Капнист с Боскетом занялся составлением карты Заднеприя и окончил ее в Июле месяце. Запорожцы тревожили Крымцев, Турков и Поляков; раззорили деревни Саксонского Генерала Вейсенбаха близ Богуслава и Канева. Кошевым был у них Григорьев; жили они на Султанских землях, близ Затона и Очакова; безпрестанно сменяли Кошевых, и при Яковлеве вооруженной рукою ловили рыбу и зверей в Турецких владениях.
Польша прибегнула к прежнему образу действовать против обеих Россий. Радзивил и Потоцкие подкупили до двух сот человек Поляков, Жидов и беглецов Русских; наслали их зажигать города и узнавать о количестве и расположении войск в Малороссии. Они разсеялись по всей Империи. Москва, Воронеж, Ярославль, Орел, Калуга, Тула сильно пострадали; Глухов горел трое суток. Подлое и безполезное злодеяние уже безсильных! Клевретов их переловили и истребили.
Под час пожаров саранча съела хлеб на полях; голод был повсеместный. Государыня приказала вывесть Великороссийские полки, разрешила ввоз хлеба из Польши, ограничила на время винокурение и подарила на бедных восемьдесят четыре тысячи рублей.
В это время Граф Кирилл Разумовский возвратился из-за границы.
Глава LV. Граф Кирилл Григорьевич Разумовский
Последний Гетман. Слова Разумсвского. Сон Гетманской матери. Род Разумовских. Место рождения. Служба. Возвышение Кириллы Григорьевича. Козачинский. Гендриков. Пышность избрания в Гетманы. Милость царицы к Гетману. Крепость Св. Елисаветы. Новосербия. Гетман объезжает Малороссию. Андреесвская лента. Совет матери Запорожцы прикрывают крепость Елисаветы. Козаки в Пруссии. Опомнясь и намедни. Егерсдорф. Капнист. Гетман в Петербурге. Смерть Генеральных Старшин. Галаган. Изменения в правлении. Угнетение торговли. Гетман снова в Петербурге. Смерть Елисаветы. Петр III. Андрей Гудович. Перемены в управлении. Пикинеры. Вербунки. Павлоголовко. Просьба Гетманская. Предательство Теплова. Гетман увольняется.
Наконец достигли мы последнего Гетманства; так, по крайней мере, стоит оно на страницах Истории; хотя сам Разумовский не называл никого, кроме Мазепы, последним Гетманом (?).
Прежде чем приступим к описанию его подвигов, разскажем несколько подробностей о его происхождении, которого он не только не скрывал, но которым гордился.
Если позволительно Титу-Ливию, Тациту говорить в своих глубокомысленных и красноречивых Бытописаниях о сверх естественных произшествиях, то почему же нам пропускать то, что хотя невероятно, но разсказано было самими деятелями и подтверждено свидетелями неоднократно? Мать Гетмана, привезенная в Петербург с величайшими почестями, нашла, и весьма справедливо нашла, что великолепный дворец Императрицы Елисаветы не по ней; она на старости не могла, или не хотела забыть своих деревенских привычек, которые не совместны были с пышностью этикета придворного, и казались смешными в столице, под лучами Русского Солнца; она оставила Петербург; вскоре Кирилл Григорьевич стал Графом и Гетманом; он сыскал свою мать, которая в Гетманском дворце придерживалась прежней одежды и за обедом имела всегда привычные кушанья. Гетман, как сын и как умный человек, чтил ту, которая носила его под сердцем. Но ей тяжел был и Батуринский двор. Это был отблеск двора Царственного Петербургского; скоро она и оттуда удалилась. У тех, кто бывал в гостях у Гетмана, остались, однако ж, в памяти многие разсказы умной Малороссиянки. Один из них сверх естествен и занимателен.
Бедная женщина, жена регистрового козака Григория Розума, она имела сыновей Алексия и Кирилла. Первый был в селе пастухом общественных стад. Никаких видов дальнейших, никаких надежд ей не представляло будущее. Однажды ей приснилось, что в избе у ней, на потолке, светят солнце, месяц и звезды— все вместе. Она пересказала сон соседям— они смеялись; но на третий, на четвертый день после видения проезжал через село Полковник Вишневский, услышал голос звонкий и приятный мальчика красивой наружности, взял его с собою. Это был Алексей Григорьевич Разумовский, Рейс-Граф, Генерал- Фельдмаршал, Обер-Егермейстер, Лейб-Компании Капитан-Поручик. Скоро после того Кирилл Григорьевич стал Графом и Гетманом; все родные Розума стали Генералами, Каммергерами, владельцами тысячей душ.
Разумовский родился, Черниговской губернии Козелецкого уезда, в селе Лемешах (?). Когда Елисавета, будучи еще Великою Княжною, увидела его, он ей понравился и она выпросила его у Графа Левенвольда. Прежде вверила ему управление одним поместьем; потом, став Императрицею, пожаловала Каммергером, потом Кавалером Св. Анны, Обер-Егермейстером; в 1742 году он был уже Кавалер Орденов Александра Невского и Андрея Первозванного; в 1744 Графом Римской Империи и Генерал- Фельдмаршалом.
Вслед за возвышением Алексея, брат его Кирилл был истребован в Петербург и отправлен в чужие края для образования; в надзиратели ему дан был Григорий Николаевич Теплов, бывший потом Тайным Советником и Сенатором. Граф Кирилл Григорьевич родился 18 Марта в 1728 году, — пожалован был пятнадцати лет Камер-Юнкером; в шестнадцать был Графом; Действительным Каммергером в семнадцать; Президентом Академии Наук в восьмнадцать; женился на Екатерине Ивановне Нарышкиной в том же году; в двадцать лет был Подполковником Измайловского полка; в двадцать два года стал Малороссийским Гетманом. Киевская Академия, желая угодить его брату, поручила какому-то Козачинскому написать доводы о происхождении Разумовских от Гетмана Богдана Рожинского и от знаменитого Гедимина. Козачинский начал доводы словами: «Славен, чуден, неоскуден в мудрости, о Боже! — Твою славу и державу кто изрещи може?»—Все это было написано на языках Польском, Латинском и Украино-Русском; на последнем составлялось Акростишие: «Сиятельнейшему Рейсграфу, Обер-Егермейстеру, Ее Величества Действительному Каммергеру, Лейб-Компании Поручику, разных Орденов Кавалеру, Алексею Григорьевичу Разумовскому многая лета желаем.» И все это было напечатано в 1745 году Марта 17 дня. Гетман смеялся подлости и глупости, и продолжал вести свою Фамилию от Лемешевского козака — громогласно.
Вступление на уряд Гетманский Разумовского ни в чем не было сходно с древними обычаями. Ханенко и Гендриков съездили в Москву вратились с известием о скором приезде Гетмана. Старшины, Полковники и
