крутой был, из «деловых», только шлепнули его. А фотка новая была. Казан сам удивился. Вот! А сейчас она с крупье вашим перетирала, тоже насчет фоток. И опер с ней, зуб даю, опер. Такие дела.
Давид отстранился, от Жиги шел нестерпимый концентрированный запах одеколона, наверно, перед походом в «приличное место» облился с ног до головы.
— Откуда знаешь?
— Так я же в подсобке сидел, пока Казан с ними травил. Делал вид, что сплю. Казан еще меня за ними следить посылал.
Давид схватил Жига за пуговицу, притянул к себе.
— Кто ты такой, плесень, чтобы на Казана лапку задирать, а? За такие слова на законного вора тебя на куски порежут!
— Так скурвился он, зуб даю! — задохнулся Жига. — Сдал он им Крота, сам слышал. А девка здесь круги нарезает. С опером своим.
Давид на секунду задумался. О Кротове он слышал от Самвела Сигуа. Тот как-то обмолвился, что не будет у Гоги хуже врага, чем оживший Крот.
Он достал бумажник, вытащил две сотенные бумажки, сунул доллары в нагрудный карман горчичного пиджака.
— Сиди в зале. Не вздумай слинять. — Он посмотрел в лицо Жиге, теперь глаза у того стали преданными, как у прикормленного пса. — Пойдем, покажешь девку.
Начальник «секьюрити» казино об опале Давида тоже не знал. Стоило ему сказать: «В зале чужие», — сразу же смекнул, что дело касается Гоги Осташвили, час назад поднявшегося в VIP-зону с двумя боливийцами. Казино через подставных лиц принадлежало Гоге, и не было здесь персоны важнее, чем он. Любая угроза безопасности прежде всего рассматривалась как угроза непосредственно ему, Хозяину, его авторитету, здоровью и жизни.
Телекамеры, контролирующие зал, навели на того, кого Жига окрестил «опером». Девчонки рядом с ним уже не было.
— Что скажешь? — спросил Давид, кивнув на монитор.
— Черт его знает, — пожал плечами начальник «секьюрити». — По виду, конечно, мент. Но морда незнакомая.
Он переключил один монитор на служебные помещения. На экране по длинному коридору шел крупье, похлопывая себя по бедру большим конвертом.
— А вот и мальчик. К черному ходу идет. Остановить?
— Не надо. — Давид раздавил сигарету в пепельнице. — Дай ключи от подвала. Я с ним там поговорю.
Начальник встал, ростом и мощной фигурой не уступал Давиду.
— Нет, Давид. Не обижайся, но за порядок здесь отвечаю я. — Заметив, как напряглось лицо Давида, усмехнулся и легко ткнул его в плечо тяжелым кулаком. — Вдвоем поговорим. Мне же тоже интересно, что этот рахит из казино передает.
Крупье оказался поразительно легким, Давид не рассчитал сил, и первый пролет в подвал тот пролетел по воздуху.
— Полегче, он еще говорить должен, — усмехнулся начальник «секьюрити», пропуская Давида вперед и закрывая за собой дверь.
Крупье пытался встать, Давид ударом ноги опрокинул его на бетонный пол.
— Алеша Хорошев, — начальник подцепил крупье за шею ручкой резиновой дубинки, заставил поднять голову. — Мальчик ты у нас хороший. Что ты сейчас вынес из казино?
— Это личные вещи, — пролепетал разбитыми губами Леша.
— А разве я тебя не предупреждал, что здесь нет личных вещей? Все вещи в казино — хозяйские. Повторить вопрос?
Давид не стал дожидаться, пока взвизгнувшая дубинка опустится на острые лопатки крупье, и пнул под ребра.
— Допрыгался, жопник! — Он схватил задохнувшегося от двойного удара Лешу за волосы и притянул к себе. — Колись, падаль!
— Фотографии, — прошептал Леша. — Вчера снимал.
— Где, кого? — Давид замахнулся, но услышав, как зацокал языком начальник, опустил руку.
— Настя просила… Какой-то Кротов. Мы его на острове в Заволжске снимали. А теперь она его на даче под Москвой нашла.
Начальник присел рядом, развернул Лешу к себе.
— Контрольные снимки остались?
— Да. — С готовностью затряс головой Леша. — Дома. В лаборатории. И бракованные там. В ведре.
— Вот и хорошо. — Начальник посмотрел на Давида. — И нет проблем. Шкафчик у него третий от входа. Ключи от квартиры возьми, пошли людей. Живет недалеко. За десять минут управятся.
— Я сам привезу, — прошептал Леша, пытаясь сесть.
— А нам с тобой еще кое о чем потолковать надо, — сказал ему начальник. — Мне же надо знать, кто из «шестерок» чем занимается.
В рации запищал тональный сигнал. Начальник встал, сунул в ухо цилиндрик наушника.
— Девка с «опером» сели в машину.
— Не страшно, мои следом поедут. — Давид тоже встал, заломил пальцы, хрустнул суставами.
— Проще надо работать, — укоризненно произнес начальник, ткнув дубинкой сидевшего у их ног Лешу. — Адрес девки? Как зовут?
— Зачем вам? — Леша поднял голову и тут же сложился пополам от удара дубинкой поперек живота.
Его перевернули на спину. Лицо крупье сделалось бледным, без единой кровинки.
— Настя… Планетная улица. Дом одиннадцать, — прошептал он разбитыми губами.
Давид удовлетворенно хмыкнул, легко ткнул в плечо начальника «секьюрити».
— Ты не особо горячись, — сказал он, указав глазами на Лешу, размазывающего кровь по лицу. — На мою долю оставь. Пошлю людей к нему на хату и вернусь. — Он подумал немного, потом наотмашь хлестнул крупье по лицу, тот рухнул на спину. По белой рубашке расплылось красное пятно. — Слышь, жопник, я не прощаюсь!
Через пятнадцать минут Давид поднялся по лестнице в VIP-зону. Едва кивнув, прошел мимо охранника. Осмотрел зал. Гоги не было. Когда Гога был в зале, не заметить этого было невозможно. Решительной походкой пошел к коридорчику, ведущему к отдельным кабинетам.
По глазам охранника, — не от казино, а из личных телохранителей Гоги, — понял, что этот-то уже знает об опале. Дорогу ему преградил не сказать что нагло, но настойчиво. Давид даже не попытался настаивать, не стоило ронять авторитет ненужным скандалом.
— Позови Гогу. Дело срочное.
— У него гости. — Охранник смотрел прямо в лицо Давиду. В глазах было такое превосходство перед отверженным, что Давид невольно сжал челюсти.
Он оторвал клочок от конверта, в котором привезли фотографии, черкнул одно слово: «Кротов».
— У Гоги проблемы. Передай ему. — Давид посмотрел в глаза охраннику и добавил: — Если не хочешь вылететь с работы.
Тот усмехнулся, взял бумажку, повертел в толстых пальцах.
— Отвечаешь? — спросил он.
— Если передашь, я отвечу.
Охранник повернулся и косолапя, как все бывшие борцы, пошел по коридору.
Давид поправил галстук и по-хозяйски медленно обвел взглядом зал. Все шло, как надо. Через минуту-другую он опять будет в фаворе. Единственная досадная мелочь — крупье, получив удар по голове, потерял сознание и никак не хотел приходить в себя, — Давида мало беспокоила. Не крупье, так девчонка,
