– Как обычно бросают. Просто решат, что развивать атаки нецелесообразно, и отойдут назад, заняв выжидательную позицию.
– Отойдут? – обдумывал идею капрал. – Нет, нас не бросят…
– А где штурмовики? – поинтересовался Реззер.
– Их временно отозвали из-за больших потерь, – нахмурился капрал. – Тут слишком много переносных ракетных комплексов, которые до выстрела засечь не удается. А гоняться за этими крылатыми тварями посчитали малоэффективным…
– Ну да, – кивнул Реззер. – Малоэффективным и нецелесообразным…
– Нас не бросят!.. – упрямо повторил снайпер. В углу застонал сержант, и Дан подошел к нему. Тот очнулся и открыл глаза.
– Я неважно выгляжу? – хрипло поинтересовался Фигу. – Не обращай внимания. Я в порядке. Просто мне надо немного отлежаться.
– Конечно, сержант, – соврал Дан, которому медик из отделения Фигу сообщил, что без стационара часы командира сочтены. – За вами прилетят, и все будет хорошо.
– Черт! Я уже второй раз в этом дерьме, – через силу улыбнулся сержант. – И на этой дерьмовой планете, и… Похоже, нас опять лишили поддержки, Реззер?
– Штурмовиков временно отозвали, – согласился Дан.
– Мы мясо, а техника стоит дорого. Нас опять доукомплектуют и все. Как тебя зовут?
– Дан, – ответил Реззер, которому показалось, что сержанту вдруг стало получше.
– А меня зовут Ро. А еще когда-то звали Крысой. Это не обидно было. Это по-дружески, – улыбнулся он, вспоминая что-то. – А я ведь понял, где видел тебя раньше, Дан Реззер. Это ведь ты угрохал на ринге Бешеного Била?
– Это был я, Ро, – кивнул Реззер. – Это было давно ив другой жизни.
– Надеюсь, ты еще сумеешь вернуть себе нормальную жизнь, чемпион. – Взгляд сержанта стал вдруг спокойным и отрешенным. – Похоже, я скоро встречусь с Тодгом.
– С Тодгом? – удивился Реззер, всматриваясь в лицо сержанта. – Кто такой Тодг?
– Это… Хай… Тодг… – забормотал Фигу и, вдруг осекшись, через силу выдавил: – Он… Старый друг.
Его хриплое дыхание неожиданно прервалось на вздохе, и сержант затих.
– Эй! Медика сюда!.. – закричал Дан, понимая, что это уже бесполезно. – Медика!..
Ленокс пробудился, как только забрезжил рассвет. Костер едва тлел, не давая больше тепла, и Пип проснулся от забравшейся под тонкую одежду утренней прохлады. Кусок парашютного шелка он еще вечером отдал пленнице и теперь остался даже без этого призрачного покрывала.
Разминая затекшие суставы, он тихонько поднялся и неторопливо подложил в затухающий костер дрова, набранные про запас еще с вечера. Девушка крепко спала, и Пип не стал ее будить. Он отошел по малой нужде подальше от костра в лес и вдруг обнаружил целую полянку, заросшую съедобной дикой земляникой. Радуясь своей находке, как малый ребенок, пилот вернулся к костру за пакетом из-под сухого пайка. Он набрал почти половину пакета мелких душистых ягод. Видимо, перенесенный стресс дал о себе знать, и девушка, когда Ленокс тихонько вернулся, все еще спала. Вытряхнув все из аптечки, Пип отломал крышку и, высыпав в это импровизированное блюдо ягоды, поставил их около спящей пленницы. Гранисянка словно только этого и дожидалась: она мгновенно проснулась. В огромных глазах девушки на секунду плеснулся страх, когда она увидела склонившегося над ней разумянина. Пилот быстро поставил «блюдо» и шагнул назад, смущаясь от такого неудачного завершения своего «жеста доброй воли». Но, увидев землянику, девушка успокоилась, в глазах ее даже блеснули огоньки улыбки.
– Это завтрак, – смутившись еще больше, пробормотал Ленокс. – Не ахти что, но все же…
Он повернулся и пошел к обрывистому берегу, не желая мешать или смущать свою пленницу. Хотя, какая она теперь пленница… Совершенно свободная – ведь в то время, пока он сам спал крепким сном, девушка вполне могла убежать или даже убить его, если бы только захотела. Но почему она не сделала ни того, ни другого? Ленокс задумался, стоя у самой кромки леса, опершись о ствол невысокого, но крепкого дерева. Даже сейчас, в лучах утреннего света, он никак не мог рассмотреть то, что маячило где-то далеко на другом берегу. Правда, теплилась надежда, что на той стороне его еще ждут… Узкая ладошка легла на его плечо так легко и осторожно, что Пип даже не вздрогнул, хотя не заметил, как к нему подкрались сзади. Девушка говорила что-то тихо и печально. Нет, не печально, а просительно. Она что-то объясняла, прижимая руки к груди. И в глазах ее одновременно умещались и страх, и надежда. И боль утрат.
– Что? – пытался понять Ленокс. – Что?.. Девушка вновь затараторила на незнакомом языке, пытаясь ему что-то объяснить.
– Не понимаю, – замотал головой Пип. – Покажи.
Он поднял руку перед лицом, пошевелив пальцами. Девушка вновь заговорила, но уже медленно. Она вытянула руку в сторону противоположного берега, указывая туда, куда убегал мост. Затем ткнула себя в грудь и провела ладонью по горлу. Объяснение было более чем понятным для представителя любой расы.
– Мы не убиваем пленных, – качнул головой Ленокс, пытаясь вспомнить хоть одно упоминание о судьбах плененного гранисянина.
Наверняка такие должны были быть. Но на память не приходило ничего подобного. Точно так же, как не мог он вспомнить о возвращении из плена кого-то из имперцев.
– Я думаю, тебе нечего бояться, – уже не так уверенно добавил он. – Мы не убиваем пленных.
Девушка повторила свой жест с перерезанием горла. И Пип подумал вдруг: а что, если она знает больше, чем он, про его собственное государство? Про то, как поступает оно с пленными. А возможно, и с теми, кто вернулся из плена. Пип повернулся и печально посмотрел туда, где скрывалась за водной далью имперская база, словно мог там увидеть свое будущее.
