несколько часов. Новая группа рабочих, чьи руки не прикасались к гашишу, таскали мешки во вторую комнату и помещали в жестяные банки. Банки запаивали, транспортировали в третью комнату и промывали бензином. В четвертой их вкладывали в банки большего диаметра и заливали жиром. Запаянные большие сосуды укладывали в картонную коробку. Теперь груз был готов к перевозке на склад аэропорта, где полицейский кинолог Малика со своими собаками проводил окончательную проверку.
— Д. Г. Маркс, вот твоя копия авиагрузовой накладной.
— Просто фантастика, Малик. Спасибо!
— Не за что. Это моя обязанность.
Вернувшись в «Шератон», я выучил номер накладной и уничтожил ее. Малик снабдил меня билетом первого класса на рейс «Свисс эйр» до Цюриха, следующий после рейса ПМА, который должен был доставить наш гашиш в Нью-Йорк. Как только Малик известил, что самолет с грузом в воздухе, я выписался из гостиницы и поехал в аэропорт. Мне предстояло позвонить Эрни из Цюриха и, как только станет известно, что груз получен, отправить телекс Малику: «Имеется хорошее подержанное бумагоделательное оборудование».
В аэропорту Карачи и Цюриха не произошло никаких неприятных инцидентов. Через справочное бюро гостиниц я забронировал номер в «Карлтон-Элит», прямо рядом с Бан-хофштрассе. Из зала прибытий позвонил Эрни, продиктовал номер накладной и телефон «Карлтон-Элит». Соединился с Филом в Бангкоке. Он только что проводил Джуди и детей в Лондон и сообщил, что на организацию морских перевозок уйдет примерно месяц.
Посмотрев несколько фильмов по кабельному в «Карлтоне», на сей раз без цензуры, я побродил по улицам Цюриха. Каждые два часа звонил в отель. Волновался, удалась или нет операция с пятью тоннами пакистанского гашиша. Наконец позвонил Эрни:
— Откупоривай шампанское! Груз получили. Все наше.
Я повалился на кровать и заснул. Меня отпустило: предприятие удалось, я заработал кучу денег. По крайней мере, я так думал.
В Лондон я прилетел вечером следующего дня, после того как отправил Малику телекс с хорошей новостью. Джуди вернулась накануне.
— Ну, любовь моя, мы снова богаты, — сказал я.
— Думаю, есть проблемы, Говард. Звонил Эрни. Голос у него был не слишком счастливый.
Я вышел на улицу, из телефонной будки на Фуле-роуд набрал телефон ПУЛА. Флэш переключил меня на Эрни, который, казалось, вот-вот отдаст концы. Он говорил почти неразборчивым шепотом:
— Сделка сорвалась.
— Как это? Ты же сказал, что все получил. Я всех известил, что груз прибыл.
— Нет, не прибыл. Том сказал, его, возможно, вообще не отправляли.
— Там были люди Тома, Эрни?
— Ну, на самом деле люди Карла.
— А кто такой Карл?
— Босс Тома.
— Эрни, я думал, что ты — босс Тома.
— Да, и я тоже. Что-то подустал... Поговори с Карлом. Незнакомый холодный голос произнес с немецким акцентом:
— Говард, мы никогда не встречались, но я оказал тебе чертовски важную услугу, когда ты сидел в тюрьме, в Лондоне. Я добился твоего освобождения. Ты мне обязан.
— Спасибо, Карл. Тебе заплатили, я полагаю.
— Это к делу не относится. Говард, ты видел, как партию везут на самолет? Как ее загружают?
— Нет. А ты видел, как ее разгружают?
— Это к делу не относится. Я своим людям доверяю на все сто. Твой человек в Пакистане должен нам полтора миллиона долларов. И у нас возникли дополнительные расходы. Назови мне имя этого человека и его адрес. Я получу назад деньги.
— Карл, дай мне Эрни!
— Он спит.
— Я позвоню позже.
Что я мог сказать Малику, черт возьми? У меня не было ни малейшего сомнения, что в случившемся его вины нет. Груз украли в Нью-Йорке. Или сам Карл, или люди, которым он верит на все сто.
Следовало незамедлительно известить обо всем Малика. Доверяться телефону смерть как не хотелось, но изложить новости по телексу, пользуясь терминологией производителей бумаги, я не смог. Представил, как Афтаб пялится на телекс: «Подержанное оборудование исчезло». Требовалось позвонить.
— Малик, скажи, когда перезвонить. Есть разговор.
— Сейчас самое подходящее время.
— Груз потерялся.
— Да будет так! На все есть воля Аллаха. Мы можем только стараться.
— Американцы говорят, что ты его и не отправлял.
— Д. Г. Маркс, мне наплевать, что говорят американские свиньи. Если думаешь, что я здесь дурака валяю, проведи собственное расследование. Решишь, что я виновен, верну деньги и дам заряженный пистолет, чтобы пристрелил меня. В Пакистане ты по-прежнему желанный гость в любое время.
Все оказалось гораздо легче, чем я думал. Позвонил Эрни. Его голос немного окреп. Я соединился с ним из автомата.
— Что делать, когда падаешь с велосипеда?
— Не знаю, не ездил, — ответил я.
— Залезаешь обратно на сиденье. Давай провернем сделку с Маликом еще раз.
— Ты не думаешь, что он тебя кинул?
— Я уверен, что это был не он. Не разобрался пока, при чем тут Карл с Томом, но в теперешней сделке они участвовать не будут. Эту операцию проведет Билл, тот парень, с которым ты встречался в «Мандарине».
Эрни объяснил, что схема следующей поставки проста: инструкции и деньги Билл лично отвезет в Карачи через месяц, если Малик гарантирует, что американца не повяжут на въезде.
Дела в Англии требовали моего внимания. Я встретился с Мики Уильямсом, получил от него пятьдесят тысяч и спрятал. Мне требовалась наличность в Лондоне.
Филу за голландскую авиапоставку я заплатил из своих денег в Гонконге. Стараниями Джона Денби, Джарвиса и Безумного Майора винный бизнес процветал. Клиентура «Уэст-Энд секрет ориал сервисиз» разрасталась. Я отмывал все больше наличности через каждое из своих предприятий. Нанял специалистов, чтобы собрали максимум информации о бумажном производстве, подержанном оборудовании, Пакистане, воде и танкерах.
Я навестил Балендо и Орку в «Международном туристическом центре Гонконга» и заплатил им несколько тысяч фунтов, которые задолжал. Рассказал о возможности заказывать дешевые билеты на рейсы ПМА. Предложил рекламировать их туристическое агентство в тех странах, где бываю, подыскивать новых деловых партнеров, советовать знакомым, чтобы бронировали билеты через центр. Балендо выразил желание сделать меня официальным представителем центра на Дальнем Востоке и выплачивать мне комиссионные за продажу авиабилетов. Мне открыли неограниченный кредит на покупку билетов для меня или любого моего протеже. Балендо выдал соответствующие визитные карточки. Я получил желанное прикрытие.
Дэвид Лей почти закончил мою биографию. Я прочитал написанное. Было очевидно, что он выдохся. Ему явно не хватило ни времени, ни места. Первые тридцать лет моей жизни расписывались уж слишком подробно. И откровенно фальшивые диалоги действовали на нервы. Последняя и, как я думал, самая интересная часть моего жизненного пути упоминалась вскользь. Я хотел, чтобы книга называлась «Спасибо, что курите». Дэвид на такое не пошел. Он хотел назвать ее «Счастливые времена».
Я дал первое интервью. Частично из желания разрекламировать книгу, частично из любви к известности. Эта беседа со старым оксфордским другом Дэвидом Дженкинсом послужила основой для его
