Собрание сочинений, том 6

Печатается по рукописи

Заявление напечатано в «Neue Deutsche Zeitung» №№ 129 и 133; 2 и 7 uюня 1849 г.; во втором выпуске «Neue Kolnische Zeitung» № 126, 3 июня 1849 г.

Перевод с немецкого

Ф. ЭНГЕЛЬС РЕВОЛЮЦИОННОЕ ВОССТАНИЕ В ПФАЛЬЦЕ И БАДЕНЕ [356]

Кайзерслаутерн, 2 июня. Контрреволюционные немецкие газеты всячески стараются очернить революцию в Пфальце и Бадене. Они не стыдятся утверждать, будто цель всего восстания сводится к тому, чтобы «предать французам» Пфальц, Баден и косвенно всю Германию. Таким путем они стремятся воскресить старую контрреволюционную ненависть к французам, ведущую свое начало с так называемого доброго старого времени, рассчитывая, что это позволит им оттолкнуть от нас наших немецких братьев в Северной и Восточной Германии. Но почему-то как раз те самые грязные, лживые газетки, которые упрекают Пфальц и Баден в том, что они продались Франции, приветствуют русское вторжение в Венгрию, прохождение русских войск через Пруссию и даже новый Священный союз между Россией, Австрией и Пруссией. Сошлемся в доказательство только на одну из этих газет — на «Kolnische Zeitung».

Итак, если для подавления венгерской свободы русские вступают на немецкую, на прусскую землю, — это не государственная измена! Если прусский король заключает союз с хорватами и русскими, чтобы растоптать копытами казацких лошадей последние остатки немецкой свободы, — это не государственная измена! Если все мы, если вся Германия от Немана до Альп предана и продана трусливыми деспотами русскому царю — это не государственная измена! Но вот если Пфальц пользуется симпатиями французского и в особенности эльзасского народа, если он не отворачивается с глупым самодовольством от выражения этого сочувствия, если он посылает в Париж людей для ознакомления с настроением во Франции, с предстоящим новым поворотом в политике Французской республики[357] — это, конечно, измена отечеству, это государственная измена, это означает продать Германию Франции, «наследственному врагу», «врагу империи»! Так рассуждают контрреволюционные газеты.

Да, почтенные господа «божьей милостью», Пфальц и Баден действовали именно так, и они нисколько не стыдятся своих действий. Да, если это — государственная измена, то все население Пфальца и Бадена состоит из двух с половиной миллионов государственных преступников. Поистине, не для того народ Пфальца и Бадена совершил революцию, чтобы в предстоящей великой борьбе между свободным Западом и деспотическим Востоком стать на сторону деспотов. Народ Пфальца, как и народ Бадена, совершил свою революцию, потому что он не хочет быть соучастником гнусного удушения свободы, которым так позорно запятнали себя за последние месяцы Австрия, Пруссия и Бавария, потому что он не позволил превратить и себя в орудие порабощения своих братьев. Армия Пфальца и Бадена безоговорочно примкнула к движению; она отказалась от своей присяги вероломным государям и перешла, как один человек, на сторону народа. Ни граждане, ни солдаты не желают сражаться против свободы вместе с хорватами и казаками. Если деспотам из Ольмюца, Берлина и Мюнхена еще удастся найти солдат, павших так низко, что они готовы поставить себя на одну доску с башкирами, пандурами, хорватами и тому подобным разбойничьим сбродом и сражаться под одним знаменем с этими ордами варваров, — тем хуже. Как нам это ни больно, мы будем смотреть на этих наемников не как на наших немецких братьев, а как на казаков и башкир, и нам нет дела до того, что во главе их стоит предатель — бывший имперский военный министр[358] .

Да и вообще смешно говорить о «государственной измене» и прочих обвинениях, напоминающих травлю демагогов, в настоящий момент, когда европейская война, народная война, стучится в дверь. Через несколько недель, быть может ужо через несколько дней, армии республиканского Запада и порабощенного Востока столкнутся друг с другом на немецкой земле в решающем бою. Германию — вот до чего довели ее государи и буржуазия! — Германию даже не спросят, согласна ли она на это. Германия не будет активно участвовать в войне, война обрушится на нее помимо ее воли, без возможности сопротивления с ее стороны. Таково почетное положение Германии в предстоящей европейской войне, благодаря мартовским правителям, мартовским палатам и не в меньшей степени благодаря мартовскому Национальному собранию. О немецких интересах, о немецкой свободе, немецком единстве, немецком благосостоянии не может быть и речи, когда вопрос стоит о свободе или угнетении, о счастье или несчастье всей Европы. Здесь кончаются все национальные вопросы, здесь существует только один вопрос! Хотите ли вы быть свободными или хотите быть под пятой России? А контрреволюционные газеты еще толкуют о какой-то «государственной измене», как будто Германию, которая скоро будет превращена в пассивную арену борьбы двух армий, еще можно каким-то образом предать! Бесспорно, в прошлом году дело обстояло иначе. В прошлом году немцы могли начать борьбу против русского гнета, они могли освободить поляков и перенести таким образом войну на русскую территорию, воевать за счет России. Но теперь, благодаря нашему государю, война будет вестись на нашей земле и за наги счет, теперь дело обстоит так, что европейская освободительная война явится в то нее время для Германии гражданской войной, в которой немцы будут драться против немцев.

Вот чем мы обязаны предательству наших государей и дряблости наших народных представителей, и если что можно назвать государственной изменой, так именно это! Короче — в великой освободительной войне, распространяющейся по всей Европе, Пфальц и Баден будут на стороне свободы против рабства, на стороне революции против контрреволюции, на стороне народа против государей, на стороне революционной Франции, Венгрии и Германии против абсолютистской России, Австрии, Пруссии и Баварии. И если господам «нытикам» угодно называть это государственной изменой, то во всем Пфальце и во всем Бадене никому нет дела до их воплей.

Написано Ф. Энгельсом 2 июня 1849 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в газете «Во1е fur Stadt und Land» № 110, 3 июня 1849 г.

Перевод с немецкого

К. МАРКС 13 ИЮНЯ

Париж, 21 июня

Вы достаточно хорошо знаете население Парижа, чтобы a priori {заранее. Ред.}  считать пресловутое обвинение в трусости смехотворным. Тем не менее я понимаю, что события 13 июня кажутся совершенно необъяснимыми, особенно в Германии, и должны давать повод для всевозможных недоброжелательных кривотолков.

Главным действующим лицом 13 июня был не народ, а «Гора»[359]. Впрочем, за спиной «Горы» в свою очередь стоял тайный комитет[360], который толкал ее вперед и в той или иной степени заставлял Ледрю-Роллена играть эту главную роль.

Главной ошибкой «Горы» была ее уверенность в победе. Она до такой степени была проникнута этой уверенностью, что надеялась добиться всего с помощью мирной демонстрации. Тем самым она предоставила правительству возможность одержать победу над ней, не вступая с ней в бой. Процессия, которая проходила от Шато д'О через бульвары, была совершенно безоружной. Правительство, со своей стороны, полностью осведомленное через шпионов обо всех деталях, отдало секретный приказ национальной гвардии, венсеннским стрелкам и другим воинским частям незаметно