Лондон, пятница, 27 мая 1853 г.
Пребывание г-на Мадзини в Англии теперь, наконец, подтверждено чем-то вроде официального сообщения в одной связанной с ним лондонской газете.
Дело гг. Хейлов по обвинению в «пороховом заговоре» не будет слушаться на нынешней сессии суда присяжных и переносится на август, так как коалиционное правительство жаждет того, чтобы между сделанными им «разоблачениями» и судебными прениями, которые должны показать, чего они стоят, протекло некоторое время и «разоблачения» эти изгладились бы из памяти.
Граф Карницкий, австрийский поверенный в делах в Берне, получил 21 мая приказ от своего правительства немедленно оставить свой пост и прибыть в Вену, поставив в известность президента Швейцарского союза о разрыве дипломатических отношений между Австрией и Швейцарией. Газета «Bund» от 23 мая, однако, утверждает, что австрийский представитель уже заранее получил разрешение покинуть страну по своему усмотрению, когда он сочтет это нужным. Ультиматум графа Карницкого изображается этой газетой как ответ Австрии на ноту Союзного совета от 4 мая. То, что ультиматум содержал в себе нечто большее, чем простой ответ, можно заключить из того факта, что Союзный совет только что потребовал от кантонального правительства Фрибура объяснений относительно «чрезвычайных» мер, принятых им недавно против разбитых повстанцев. Английские газеты напечатали следующее сообщение из Берна, датированное 23 мая:
«В результате уведомления, сделанного австрийским поверенным в делах президенту Швейцарского союза о разрыве дипломатических отношений между Австрией и Швейцарией, Союзный совет решил немедленно прекратить деятельность швейцарского представителя в Вене».
Содержание этого сообщения опровергается, однако, следующей статьей в «La Suisse», датированной 23 мая:
«Мы оказались, примерно, в таком же положении, как Пьемонт[104] . Переговоры между обеими странами прерваны… Австрийская миссия остается в Берне для выполнения обычной текущей работы. Газета «Bund» утверждает, что отозвание швейцарского поверенного в делах в Вене было желательно, поскольку под предлогом ведения государственных дел он преспокойно устраивал там свои собственные дела, занимаясь исключительно торговлей шелком. Г-н Штейгер является дипломатом второго разряда и известно, что он разбирается значительно больше в шелковичных червях, чем во вверенных ему служебных делах. Поэтому не было никакой необходимости отзывать подобного дипломата, который всегда находился в Вене по собственному благоусмотрению, никогда не получая на это специальных полномочий».
Пусть поэтому никто не думает, что швейцарцы вспоминают знаменитый девиз, которым
Лустало в 1789 г. украшал свою газету «Revolutions de Paris»[105] :
Тайна швейцарской отваги достаточно объясняется как пребыванием герцога Генуэзского в Париже и бельгийского короля
«Никакая нация не должна вмешиваться в отношения между Францией и Швейцарией, все прочие соображения должны отступить перед этим основным обстоятельством».
Помыслы прусского короля о возвращении Невшателя, таким образом, не встречают большого одобрения. Более того, преобладают слухи о формировании французского обсервационного корпуса на границах Швейцарии. Луи-Наполеон был бы, разумеется, весьма рад возможности отомстить императорам России и Австрии и королям Пруссии и Бельгии за то презрительное обращение, которому он подвергался с их стороны в течение последних месяцев[106].
Сведения относительно отклонения русского ультиматума и образования антирусского министерства в Константинополе, которые я сообщил в своей последней статье
«Заняв свой пост, Решид-паша просил у князя Меншикова отсрочку на шесть дней. Меншиков отказал, заявив, что дипломатические отношения прерваны, и добавил, что он останется в Константинополе еще на три дня, чтобы произвести все необходимые приготовления к отъезду; он призывал Порту обдумать положение и воспользоваться тем небольшим сроком, на который он задержится».
Из сообщений от 19 мая из Константинополя мы далее узнаем:
«17 мая состоялось заседание Дивана, в результате которого было твердо решено, что договор, предложенный князем Меншиковым, не может быть принят. Уведомленный об этом, Меншиков тем не менее не покинул Константинополя. Наоборот, он приступил к новым переговорам с Решид-пашой. День отъезда русской миссии
В противоположность этому сообщению, французский правительственный орган, вечерняя газета «Patrie»[107], определенно заявляет, что, как стало известно правительству, князь Меншиков отплыл в Одессу и это событие не произвело большого впечатления в Константинополе. Газета «Pays» подтверждает правильность этого заявления, но газета «Presse»[108] опровергает его. Жирарден, однако, добавляет, что если эти известия и верны, то их легко можно объяснить.
«Если князь Меншиков действительно отплыл из Бююкдере[109] в Одессу, то дело заключается в том, что, не достигнув цели своей миссии (manque son effet), он был лишен другого выбора, кроме как ретироваться под видом посещения одного порта за другим».
Некоторые газеты утверждают, что эскадра адмирала Делазюса прошла Дарданеллы и в настоящее время стоит на якоре в Золотом Роге. Но это утверждение опровергается газетой «Morning Post». «Triester Zeitung» уверяет своих читателей, что прежде чем передать ответ князю Меншикову, Порта запросила лорда Редклиффа и г-на Делакура, сможет ли она в конечном счете рассчитывать на их поддержку. «Times» со своей стороны торжественно опровергает это.
Я передаю текстуальный перевод выдержки из парижской газеты «Siecle»[110], которая содержит некоторые любопытные подробности относительно переговоров в Константинополе, продолжавшихся с 5 по 12 мая. Эта выдержка показывает в истинном свете смехотворное поведение князя Меншикова, который продемонстрировал во всем этом деле самое отвратительное сочетание северного варварства с византийским двуличием, весьма преуспев в деле выставления России на посмешище Европы. Этот «grec du Bas-Empire»
«В четверг, 5 мая, в день отплытия французского почтово-пассажирского парохода, Высокая Порта
