вещей НИКОГДА не случалось. И где они, черт возьми?! Для того ли она потратила лучшие годы жизни, чтобы стоять в сторонке и наблюдать за тем, как сопляк из заштатной лавочки клеится к одной из ее самых высокооплачиваемых кинозвезд!
— Холден, радость моя, — промурлыкала Джессика, обнимая Холдена и целуя в щеку. — Джош пытается убедить мою звезду сняться задарма в своей независимой киношке?
— Нет, мы о футболе болтаем. Ну еще о стриптиз-клубах. Ты ведь от них фанатеешь, Джесс? — Джош злорадно улыбнулся, сверкнув глазами.
Футбол и стриптиз-клубы — ахиллесова пята любой женщины-агента. Можно ангажировать актера, и найти для него работу, и продвигать его карьеру, и сделать резюме, и увеличить ставку гонорара, но НИКОГДА женщина-агент, болтающая о футболе и стриптиз-клубах со своим клиентом (а у кинозвезд- мужчин и профессиональная жизнь дольше, и гонорары выше), не будет выглядеть убедительной.
— Я — нет. Моя страсть — дорогие туфли. Но уверена, что Тайлер и Зейн в этом деле доки. — Джесс махнула рукой, и тотчас, как из-под земли, возникли два писаных красавца — агенты Си-ти-эй, курировавшие Холдена в этот вечер. Джессика улыбнулась им, но ее глаза были холодными, а взгляд — острым, как сталь. В восемь утра Тайлер и Зейн будут в офисе, и она задаст им жару за то, что позволили Джошу Драгатсису так близко подобраться к клиенту агентства. А потом, в качестве наказания, она заставит их вылизать до блеска свою машину.
— Тайлер, дружище, где ты пропадал? — улыбаясь, спросил Холден. — Я потерял тебя в баре.
Тайлер вздохнул и вытер под носом.
— В ванной комнате.
— Джош, а ты знаком с Майком Фоксом? — поинтересовалась Джессика.
— Ну… мы как-то разговаривали, но…
— Правда? Очень жаль. Холден, ты пойдешь со мной? Я знаю, Майк будет счастлив увидеться с тобой — у него тут вечеринка для своих, в другом зале. — Она улыбнулась Джошу. «Держись подальше от моего клиента, ублюдок», — означала эта улыбка.
Держа Холдена под руку, Джессика направилась во внутренние помещения клуба. Она была не первый день знакома с Майком (причем очень близко) и знала, что он со своими звездами и моделями обосновался в конце зала за огромными портьерами из красного бархата (там стояли два телохранителя). Агентов туда не пускали. Она сделала глубокий вдох, надеясь, что запрет на нее не распространяется. Между громилами был протянут бархатный шнур. Джессика привыкла иметь право свободного доступа и такие препятствия игнорировать, а сейчас не могла, и это ее раздражало. Подходя ближе, она заметила у охранников наушники с микрофонами, что было техническим наворотом даже для Майка.
— Мисс Колфилд. — Громила, стоявший справа, поднял шнур и отодвинул портьеру. — Мистер Фокс ждет вас и мистера Хамфри.
И Джесс вошла.
Мэри-Энн принимала ванну из речных грязей с Амазонки и перуанской вулканической лавы. Температура воды точно соответствовала температуре ее тела (самое удивительное, что физиотерапевт измерила ее ректально, когда массировала Мэри-Энн перед процедурой). На веках у нее лежали ломтики лимона, вымоченные в морской воде. Вообще все в оздоровительном комплексе имело многочисленные уточнения и придаточные определения. Здесь использовали не просто соли, а соли Мертвого моря, разведенные в речной воде из района Месопотамии. И чистка лица была пилингом с применением розовой воды и травяного настоя с последующим обертыванием экстрактом из киви и абрикосов, произрастающих в южной части Тихого океана. Словом, человеку пишущему было над чем поразмыслить, тем более что Мэри-Энн оказалась здесь в первый раз.
Мэри-Энн пропускала грязь сквозь пальцы. Она была густая, хлюпала и навевала детские воспоминания о лете в Миннесоте, когда она шлепала босиком по лужам. В соседней ванне расслаблялась Сиси (да, она наконец-то стала называть так Селесту Соланж). После последней читки два дня назад Сиси настояла на том, чтобы они провели денек на «Ранчо знаменитостей». Ее шофер заехал за Мэри-Энн в шесть утра. К ним приставили по два физиотерапевта на каждую, а также многочисленных помощников и инструкторов. Программа началась в семь с очищения желудка и кишечника от шлаков. При этом использовались лимон и кайенский перец. Затем они занимались йогой возле каньона, а потом медитировали на крыше.
Еда была столь же экзотической, как и инструкторы. Кроме персонала, Мэри-Энн почти никого не видела и даже решила, что Сиси арендовала комплекс на весь день. На завтрак были черничные оладьи с льняным семенем и медом пчел-девственниц (хотя как можно определить, является ли пчела девственницей, Мэри-Энн понятия не имела) и фруктовый салат из манго и киви. Подкрепившись, они отправились вслед за инструкторами в затененную комнату и разделись: настало время массажа. Сиси и Мэри-Энн лежали бок о бок на кушетках и наслаждались массажем перед грязевой процедурой.
— Знаешь, я всегда так: сначала воск, потом маникюр с педикюром, а затем массаж. После депиляции интимной зоны надо расслабиться, верно? — проворковала Селеста.
— Ну да.
— А воск надо делать до маникюра с педикюром, чтобы какой-нибудь волосок случайно не прилип к накрашенным ногтям. Выглядит это очень неэстетично. Поверь мне, уж я-то знаю. Было дело на последнем вручении «Оскара». Мой выход, а я за кулисами ищу красный лак от Шанель — и все из-за какого-то волоска…
Мэри-Энн пыталась слушать Сиси. Фердинанд тем временем разминал большим палец мышцы вокруг ее левой лопатки, и Мэри-Энн расслаблялась, а голос Сиси звучал все тише и тише…
— …но мы не успели бы попасть к Оливии до трех часов. То есть меня бы она, разумеется, приняла. Но перекраивать свое расписание ради нас двоих она не стала бы. Ты меня слушаешь?
— Угу, — пробормотала Мэри-Энн.
— Поэтому мы поедем в «Феррагамо», чтобы расслабиться после депиляции. Оливия делает аргентинскую лучше всех.
— Аргентинскую? Я слышала про бразильскую, но…
— Это новое веяние, дорогуша, — сказала Селеста.
Мэри-Энн вздрогнула. Она никогда прежде не делала депиляцию воском. В Миннесоте все брились. А с тех пор как она перебралась в Лос-Анджелес, у нее до последнего времени не было денег для подобной процедуры.
— В общем-то попасть в клиенты к Оливии невозможно. Но раз ты со мной, то, разумеется, сможешь посещать ее раз в две недели. Дело того стоит.
Мэри-Энн не могла представить себе, что может «того стоить», с точки зрения Сиси, которая обычно получала по двадцать миллионов за фильм. День в комплексе был за ее счет, однако Мэри-Энн размышляла о цене и производила в уме расчеты. Выходило, что Сиси с легкостью потратила восемнадцать тысяч. А Мэри-Энн не могла избавиться от привычки считать мелочь, просто потому что мелочи у нее стало больше. Такова уж психология нищего. Мэри-Энн ужасала мысль, что однажды бухгалтер со студии постучится к ней в дверь и скажет, что произошла большая ошибка и надо вернуть все деньги, которые ей были заплачены.
После массажа Сиси заявила: — Теперь грязевая ванна, а затем пилинг. Голая, она прошлепала по теплому мраморному полу и плюхнулась в ванну. Мэри-Энн смотрела на нее во все глаза. Разве можно быть настолько физически совершенной?! Видимо, да, потому что именно таким было тело Сиси. Ни грамма жира. Ни растяжек. Ни складок. И абсолютно ровный загар. Ну просто совершенство! Испытывая неловкость (а кто бы чувствовал себя иначе рядом с белокурой богиней?), Мэри-Энн завернулась в полотенце и потрусила к ванне. Физиотерапевт Татьяна укладывала на веки Сиси ломтики огурца, вымоченного в лимонной мяте, а Мэри-Энн погрузилась в ванну. Идеальная температура. Настоящее блаженство.
— Как думаешь, Брэдфорд Мэдисон хорошо трахается? — спросила вдруг Сиси.
