— Ну-ну, — сказал он. — Я, кажется, посягнул на чужое? Этот взгляд означал: «Не тронь мою подругу»?
— Извините, — поморщилась Лесли.
— Вы с ней?..
— Нет! — Она вспыхнула. — Я не такая.
— В чем же дело? Встречаетесь с ее другом?
Голос его, низкий и вкрадчивый, был сладким, как лучшие из десертов Этьена, предназначенные для того, чтобы их смаковать.
Ни с того ни с сего Лесли снова вспомнился Ниалл. С которым она встречалась в мечтах.
Лесли покачала головой:
— Нет. Ничего подобного.
— Что ж, возможно, лучше мне заглянуть, когда народу будет поменьше.
Он в третий раз коснулся ее руки, провел пальцем по внутренней стороне запястья.
— Возможно, — пролепетала Лесли.
Ей вдруг захотелось убежать. Менее притягательным он не стал, но его взгляд говорил: этот человек опасен.
Он вынул пачку купюр:
— За ужин.
Потом поднялся, шагнул к ней, и ее желание бежать усилилось, даже желудок свело. Он вложил деньги в руку Лесли.
— Увидимся в другой раз.
Девушка слегка попятилась.
— Но ваш заказ еще не готов.
Он снова шагнул вперед, вторгаясь в ее пространство, и оказался так близко, словно собирался с ней танцевать. Или поцеловать ее.
— Я не голоден.
— Но...
— Не переживайте, милая. Я вернусь, когда здесь не будет вашей сердитой подружки.
— Но ужин...
Она перевела взгляд на деньги у себя в руке. И вздрогнула, сообразив, как их много: все купюры крупные. Лесли попыталась вернуть часть обратно.
— Подождите, вы ошиблись!
— Нет.
— Но...
Он наклонился и шепнул ей на ухо:
— Ты стоишь всех моих богатств.
И ей вдруг почудилось, будто ее укрыло что-то мягкое. Крылья.
В следующий миг он выпрямился.
— Идите к вашей подруге. Она ждет. Увидимся как-нибудь без нее.
И ушел. Лесли застыла возле столика с таким количеством денег в руках, какого она в жизни не видала.
Ниалл, добравшись до «Верлена», Айриэла там уже не застал. Двое стражников из тех, что стояли на посту у ресторана, истекали кровью. Руки у них были изодраны собачьими клыками.
На миг он пожалел, что не подоспел раньше. Ниалла всегда вызывали, когда Айриэл нападал на фэйри Летнего двора, потому что на него Темный король руки обычно не поднимал. Зато с ним не прочь был сцепиться Габриэл, и особенно он ярился, когда Айриэл был рядом. Поэтому Ниалл отогнал сожаления. Неизвестно, чем бы все кончилось, застань он обоих.
— Это Габриэл, — сказал, содрогнувшись, один из рябинников. — Взял да кинулся на нас.
— Почему? — Ниалл огляделся по сторонам, словно надеялся увидеть повод для этого нападения.
Он давно старался по возможности избегать встреч с левой рукой Айриэла. Однако после пребывания при Темном дворе он всегда помнил, что Габриэл ничего не делает без причины. Летние фэйри могли этого не понимать, но причина обязательно была. Это Ниалл знал точно. Почему он и оказался в свое время ценным приобретением для Летнего двора — умел, помимо всего прочего, понять чуждые побуждения фэйри других дворов.
— Темный король и Габриэл разговаривали со смертной,— сообщила раненая рябинница, перевязывая руку.
Она придерживала зубами край бинта из паучьего шелка.
Ниалл предложил бы ей помощь, если бы не знал, что эта стражница прошла боевое обучение у глейстигов. Она была великим воином, но все, что походило на сострадание, отвергала без размышлений.
Он отвернулся, посмотрел в окно ресторана. Увидел Лесли. Девушка, наливая воду в стакан, улыбалась королеве Лета. Ничем не примечательное зрелище, но в горле у него тут же пересохло. Захотелось подойти к ней и сделать то, о чем ему и мечтать не следовало. Особенно если речь шла о смертной. Он машинально шагнул к окну, коснулся рукой стекла. Эту ничтожную преграду он мог бы смести одним движением.
Приблизиться, прижать ее к себе... Стать видимым. Хотя бы так.
— Ниалл! — Рябинница тоже заглянула в окно.— Что, там требуется наша помощь?
— Нет.
Он с трудом оторвал взгляд от Лесли, заставил мысли вернуться к привычному кругу забот. Откуда эти глупые мечты? Ведь он не первый месяц охраняет девушку. Видно, думая об Айриэле, утратил самообладание.
В приступе отвращения к себе Ниалл покачал головой.
— Ступайте домой, — велел рябинникам. — У королевы своя стража, а за девушкой я пригляжу.
Те без единого слова удалились.
Ниалл встал на привычное место, где уже много раз дожидался конца смены Лесли. Прислонился к кирпичной стене, ощутил спиной знакомые выступы. И, рассеянно глядя на идущих по улице смертных и фэйри, заставил себя думать о том, кто он в действительности и чем занимался когда-то — пока не узнал, кто такой Айриэл, и не понял, насколько тот порочен.
Чем дальше, тем яснее он понимал, что ему нельзя приближаться к Лесли. Никогда.
О, как чаровали его в былые времена смертные девушки, исполненные страсти и безрассудства, жаждущие испытать все наслаждения быстротечной жизни! Они готовы были отдаться Ниаллу за несколько ласковых слов. Теперь он все понимал и знал, что не должен тосковать по этой самозабвенной готовности, по этим головокружительным объятиям. Но иногда все же тосковал.
Незнакомый темноволосый фэйри подошел, когда девушка расплакалась, повиснув на Ниалле. Одежду она сбросила, едва успела войти в лес, и ее нежное тело уже покрывали царапины.
— Любвеобильная крошка, — заметил незнакомец.
Ниалл оттолкнул ее.
— Пьяна, по-моему. На прошлой неделе... — Девушка попыталась стянуть с него брюки, он схватил ее за руку и закончил: — Она не была так навязчива.
— Да уж. — Незнакомец усмехнулся. — Они совсем как животные.
— Смертные? — Ниалл, увернувшись от цепких рук, оказался рядом с ним. — Да, и умело скрывают это поначалу. Но потом...
Темноволосый фэйри со смехом подхватил девушку на руки. Спросил:
— А может, ты для них неотразим?
Ниалл смог наконец оправить одежду. Девушка, не в силах до него дотянуться, затихла. Перевела
