Лесли подалась к нему, как змея, услышавшая дудочку заклинателя. Его руки обвились вокруг ее талии.
Музыка больше подходила для быстрого танца, но Айриэл этого как будто не замечал.
— Видишь, любимая? Ничего страшного.
Так и было. Они просто танцевали. Когда танец кончился, Лесли чувствовала себя вполне уверенно. Разве что голова слегка кружилась.
Айриэл к ней больше не прикасался. Скромно шел рядом, пока они выбирались из круга танцующих. Потом взял у официантки две бутылки воды. Встал перед Лесли, загородил ее от всех взглядов.
— Ну, как тебе работа Крольчонка?
Она открыла бутылку, прислонилась к стене, наслаждаясь щекочущей вибрацией, которую вызывало в теле грохотание басов. Переспросила:
— Что?
Айриэл медленно приблизился к ней. Скользнул правой рукой под блузку, провел пальцами по спине, остановил их там, где кожу еще слегка пощипывало.
— Рисунок. Наша татуировка.
— Наша?
Он придвинулся еще ближе и прошептал:
— Я знаю, ты слышала меня. Видела меня. Когда Кролик расписывал эту нежную кожу. — Крепко прижал к татуировке ладонь, и Лесли поморщилась.
Сердце у нее колотилось, как после долгого бега. Кошмарные сны оборачивались явью.
Он лжет. Он безумен. Он...
Нет. Он говорил правду. Все существо ее знало, что это правда.
— Я чувствовал каждое прикосновение игл, притягивавшее нас все ближе друг к другу. На твоей коже — мои глаза, Лесли. Моя сущность — в тебе, любимая. — Айриэл чуть отодвинулся, чтобы она могла видеть его глаза. — Ты мое упование, мой праздничный пир, моя сумеречная дева. Только моя.
Ноги у Лесли подогнулись. Она начала сползать по стене, но Айриэл подхватил ее, не дал упасть.
— Страх, который ты сейчас чувствуешь, — сказал тихо, почти касаясь ее губ своими, — я могу убрать. Вот так.
Он коротко вдохнул, и на нее снизошло абсолютное спокойствие. Словно речь меж ними шла о каких- то пустяках.
Рассудок Лесли молчал. Попросту отказывался постигать смысл того, что говорил Айриэл. Ясно было лишь одно: в нем причина всех странностей, происходивших в последнее время. Причина всех перемен. Это из-за него с ней что-то не так.
— Не может быть, — сказала она. То ли ему, то ли себе самой.
— Ты меня выбрала. Кролик предупреждал, что это тебя изменит.
— Значит, Кролик нарисовал твои глаза. Вот беда-то. — Лесли шагнула в сторону, отодвигаясь. — И что такого? Нас это никак не связывает. Всего лишь рисунок.
Он молниеносно скользнул к ней, встал рядом. И сказал, глядя не на Лесли, а на танцующих:
— Ты сама в это не веришь. Ты уже все понимаешь. Все чувствуешь. Я знаю. Как знаю и то, что ты ждешь Ниалла и надеешься, что на этот раз он меня ударит.
— Что? — Лесли повернулась к нему.
— Не ударит. Не сможет. Мало кто может меня коснуться, и он не из их числа. Но... — Он глубоко вздохнул, с силой выдохнул, всколыхнув прядки ее волос. — Мне нравится, что ты этого хочешь. Здоровые чувства — ярость, тревога, страх, капелька соблазна и вины. Они приятны на вкус.
Айриэл засмеялся. Смех обратился в струйку дыма, тень, обретшую форму, — вроде той, что померещилась Лесли. Нет, не померещилась. Тень на самом деле плясала над флаконом с чернилами в салоне Кролика. Лесли окинула взглядом зал и увидела их повсюду — тени, плывущие в воздухе, крадущиеся по полу, тянущиеся к ней, желающие прикоснуться, погладить. Но ей совершенно этого не хотелось. Или хотелось?.. Лесли облизала губы, чувствуя во рту вкус меда — вкус страстного желания, и оттолкнулась от стены.
Сквозь толпу, сквозь живые тени к ней пробивались Кинан, Айслинн и Сет. Никто из них не был весел, но больше всего ее смутила тревога на лице Сета. Не нужны ей сейчас эти трое. И тени не нужны. Лесли вновь охватил гнев на Кинана — такой же, как тот, что плыл перед ним самим подобно облаку, горько- соленому туману, стелющемуся над морем.
Айриэл развернул ее лицом к себе, посмотрел так, что она затрепетала от желания.
— Ммм, мне это нравится. Но, — он нежно поцеловал ее в лоб, — пора заняться делом. Для остального время у нас еще будет, и довольно скоро.
Лесли попятилась, не отводя от него взгляда, и тут сзади ее подхватил Кинан. Ее гнев мгновенно вскипел — Лесли и не подозревала, что способна так разъяриться. Кровь в жилах как будто обратилась в соль.
— Не прикасайся ко мне, — прошипела Лесли. — Не смей! Никогда, королек.
— Прости, Лес, — тихо сказала Айслинн. — Мне очень жаль.
По щекам ее покатились слезы — золотые, как показалось Лесли. В следующий миг Айслинн уже отвернулась и позвала:
— Сет!
— Я здесь. — Тот притянул Лесли к себе, обнял. Сказал: — Пойдем.
Кинан положил руку ему на плечо:
— Отведи ее к Ниаллу.
— Я никуда не пойду, — заявила Лесли всем сразу. — Не знаю, что происходит, но...
— Иди домой. Там этот сброд тебя не достанет, — сказал Айриэл.
Он вдохнул, и Лесли вдруг отчетливо увидела трепещущую в воздухе темную лозу, покрытую перьями вместо листьев. Она исходила из ее тела, соединяя их с Айриэлом, и по этой ветви к нему скользили тени. Едва лоза застыла неподвижно, Лесли снова ощутила спокойствие. В душе воцарились мир и тишина.
Оставаться там ей больше не хотелось.
Не сказав ни слова, она повернулась ко всем спиной и ушла.
Айриэл некоторое время смотрел ей вслед.
За Лесли поспешил смертный возлюбленный королевы Лета. Что-то он ей скажет? Впрочем, это уже не имеет значения. Девушка принадлежит ему, Айриэлу. Пусть говорят и делают что угодно, ничего не изменить.
— Если кто-то попытается встать между нами, отнять ее у меня... — Он перевел взгляд на королеву Лета. — Уж ты-то понимаешь, о чем я.
Она не ответила.
— Айслинн? — Кинан взял ее за руку.
Она будто не заметила этого. Заговорила наконец:
— Лесли моя подруга. Не просто какая-то смертная. Мой друг. Мне следовало вмешаться раньше, когда я увидела тебя в ресторане.
— Не помогло бы. Она уже была моей. Поэтому я там и появился. — Айриэл потянулся к щеке Айслинн, словно хотел коснуться ее поцелованного солнцем лица, но остановился. — Что бы ты сделала, Эш, желая уберечь от опасности своего смертного?
— Все.
— Вот именно. Не пытайся отнять у меня Лесли. Твой королек сказал тебе, надеюсь, кто связал его силы в свое время? — Айриэл ждал всплеска ярости, беспокойства, отчаяния и удивился, обнаружив, что королева Лета прекрасно владеет собой.
Она лишь вскинула голову, на миг став похожей на дочерей Габриэла.
— Сказал, — ответила и шагнула вперед.
Кинан не стал ее останавливать. Его чувства к тому времени тоже улеглись, и за королеву он явно не
