тревожился.
Айслинн позволила своему голосу наполниться солнечным светом, тем самым напоминая, кто она такая, на что способна. Лицо Айриэла ожгло горячим ветром пустыни, когда она тихо произнесла:
— Не угрожай мне.
Он поднял руки:
— Я не из тех, кто ищет ссоры. У меня здесь дело. И это дело — Лесли.
Ему вдруг стало неприятно, что он говорит так о ней — своей маленькой, уязвимой смертной. Поэтому Айриэл сменил тему.
— Заодно я думал засвидетельствовать вам свое почтение и... повидаться с ганканахом. Что-то я заскучал по нему в последнее время.
Властители Лета никак не отреагировали.
— Он столько лет провел с тобой. — Айриэл покачал головой, глядя на Кинана. — Как по-твоему, удастся мне переманить его обратно?
И умолк — в ожидании утоления голода.
Лесли требовалось несколько часов, чтобы привыкнуть к новому состоянию. Потом он начнет подпитываться через нее.
Поглотив последовавший, как он и рассчитывал, взрыв эмоций Кинана, Айриэл не спеша направился к свободному столику. Король и королева Лета пошли за ним — этого он тоже ожидал — и уселись напротив.
Айриэл провел пальцем по вырезанным на столешнице именам: так смертные пытались увековечить здесь себя. Подошла официантка и предложила напитки, обратившись к Айслинн и Кинану по имени.
Ответил Айриэл:
— Им как обычно. Мне кофе. Покрепче.
Прежде чем отойти, девушка ему улыбнулась. Зазывнее, чем положено.
Если бы он умел питаться смертными без посредника, как дочь Габриэла... Айриэл вздохнул. Узнай он раньше о способности Эни... Но он не знал. Искал выход из положения и нашел. Поэтому к Эни он присмотрится позже. Сначала необходимо решить все вопросы с Лесли.
Какое-то время она проживет — если окажется достаточно сильной. Но в конечном итоге... Силы смертных истощаются быстрей, чем силы фэйри. Жизнь их коротка — всего лишь миг от первого биения сердца до смерти. А у Лесли она будет еще короче, учитывая, сколько пищи требуется ненасытному Темному двору во времена мира. Мир убьет ее очень скоро. Но война не выбор для мудрого. Равновесие, вот что необходимо. Грань между жестокостью и насилием, вот что нужно Темному двору.
От этих мыслей его отвлекла Айслинн: она принялась успокаивать Кинана.
— Не сомневайся, — говорила она. — Ниалл никуда не уйдет. Тем более в Темный двор. Ему можно доверять.
— Драгоценнейшая, ты меня обижаешь, — засмеялся Айриэл, позабавленный ее наивной верой. Большая редкость при любом дворе! — С Ниаллом мы воистину близки. С тех пор, когда королька твоего еще и на свете не было.
Кинан снова разъярился. До боли стиснул кулаки.
— И он страдал от этого веками.
Айриэл подался к нему:
— А знаешь ли ты, как он желает сейчас Лесли? Как ему тяжело... — Он не договорил, всматриваясь в изменившееся лицо Кинана. — Возможно, есть какая-то причина, почему он тебе об этом не сказал? Возможно, он по-прежнему больше подчиняется мне, чем тебе? Все это время был моим...
— Держись от Ниалла подальше, — перебил Кинан.
Всех, кто сидел за столом, мгновенно окатило волной пустынного зноя.
Но Айслинн быстро этот зной охладила:
— Кинан, черт возьми!.. Нам нужно обсудить ситуацию с Лесли. Успокойся. Или пойди прогуляйся.
Прекрасная мысль. Айриэл улыбнулся королеве Лета. Потом взглянул в глаза Кинану и сказал:
— Он мог бы править моим двором. А что предлагаешь ему ты? Рабство? Девушек-фэйри? Он ганканах, Кинан. Ему нужны смертные женщины. Или же дело, которое заставит его забыть о желании. Он веками ничего себе не позволял, пока защищал тебя. Теперь в этом нет необходимости, и чем ему заниматься? Ублажать летних дев?
Кинан попытался скрыть отчаяние, но не смог. В клубном зале вдруг заморосил дождь. Посетители завизжали, засмеялись. Принялись искать этому естественное объяснение — трубы протекли, сработала противопожарная установка.
— Ниаллу со мной лучше, — ответил Кинан. — Он принес мне клятву верности, и этого достаточно.
— А ты знаешь, что он недавно виделся с Габриэлом? — Айриэл заговорщически понизил голос и добавил: — За ним присматривала Бананак. Думаешь, стала бы она это делать, не будь он частью моего двора?
От Кинана раскатились волны такого жара, что капли дождя на лету с шипением превращались в пар.
— Он — не темный. Он живет с теми, кто его не мучает. Он счастлив.
— Нет. Все не так. Лучшее, на что мы можем надеяться, королек, — это найти способ жить в ладу с самими собой. Ты ведь понимаешь. Ниалл сейчас на грани. Ты толкаешь его к саморазрушению.
Айриэл увидел в глазах Кинана подтверждение своим словам. Чего и ожидал, нарочно затронув эту тему.
— Не твое дело.
На королеву осторожный Кинан не смотрел. Она могла догадаться, что он манипулировал Ниаллом, подвергая опасности Лесли.
— Может, и вправду прогуляешься, королек? — предложил Айриэл. — Ведь этот разговор тебе не по вкусу?
В ответ король Лета ударил его порывом ураганного ветра и рассек до крови лицо. Но сила его ярости еще больше насытила Айриэла.
Айслинн поцеловала Кинана в обе щеки.
— Иди. Я сама с ним разберусь. — Она оглянулась на зевак из числа смертных, глазевших на них с любопытством. — Им это видеть ни к чему.
Кинан подал знак рябинникам. Они тут же подошли к столику, заняли позицию у стены и принялись мерить Айриэла грозными взглядами. В глазах смертных рябинники выглядели как парни, с которыми не хотелось бы столкнуться поздним вечером в переулке. Но Айриэла их взгляды лишь позабавили. Фэйри Летнего двора пытаются устрашить главу Темного.
Кинан молча встал и исчез в сбрызнутой дождичком толпе танцующих.
Айриэл улыбнулся юной королеве Лета.
— Что ж, теперь, когда он ушел, попытаемся понять друг друга.
Та ответила ему улыбкой, в которой невинность смертной сочеталась с коварством фэйри.
И он подумал, что мог бы ее полюбить. Она производила впечатление более достойного противника, чем Кинан.
— Не стоит испытывать его терпение, — сказала Айслинн. — Не знаю, что там у вас за тайны, но Летний двор теперь мой. Твои подначки делу не помогут.
Ее гнев тоже полоснул его знойным ветром, но не таким резким, как пощечина короля. Айриэл ощутил обжигающий порыв, вкус песка на языке, сухость во рту. С трудом сглотнул.
Это было восхитительно. Ее сдержанную ярость он впитал с удовольствием.
— Тайны? Кинан всю жизнь жаждал силы, которую я отнял у него по воле Зимнего двора. У нас с ним есть общая история. Не такая богатая, как с Ниаллом, но причиной бессилия Кинана был я.
— Я знаю, что такое твой двор. Знаю, чем ты занимаешься. Ты в ответе за зло.
— Зло? — Он рассмеялся, вложив в этот смех всю истинную природу своего двора.
У королевы Лета перехватило дыхание. Щеки ее вспыхнули, и новая волна гнева обожгла кожу Айриэла до волдырей.
