— Думаешь, Кинан скажет ей «нет»? Отвергнет хоть какой-то ее замысел?
Представив себе такое, Сет едва удержался от смеха.
— Конечно, — обиженно пробурчал Квинн.
— Ошибаешься.
Сет посмотрел на свою подругу. Королева Лета сияла, будто у нее под кожей прятались маленькие солнца.
— Тебе еще учиться и учиться, Квинн. Если сама Эш не передумает, Кинан согласится с ее планами.
— Но наш двор всегда следовал этому порядку, — в который раз повторил Тэвиш, старейший советник двора.
— При дворе все всегда решал король, — напомнила ему Айслинн. — И решает. Ты не обязан соглашаться с моими планами, но я прошу тебя о поддержке.
Айслинн мотнула головой, откинув волосы на плечи. Прежде, когда она была смертной девушкой, ее волосы были того же темного цвета, что и волосы Сета. Они и сейчас оставались такими, но теперь в них мелькали золотистые пряди.
Тэвиш возвысил голос, чего тоже прежде не делал. Эта привычка появилась у него одновременно с появлением при дворе Айслинн.
— Моя королева, вне всякого сомнения…
— Тэвиш, сколько раз я тебя просила не обращаться ко мне «моя королева»?
Она ткнула советника в плечо. На ее коже вспыхнули солнечные искорки.
— Я не имею намерений обидеть тебя, но местные правители… Эта идея представляется мне глупой, — с улыбкой, извиняющимся тоном произнес Тэвиш.
— Ах, глупой! — сердито воскликнула Айслинн, и по залу разлетелись маленькие радуги. — Значит, заботы о том, чтобы наши фэйри жили в безопасности и при необходимости могли рассчитывать на помощь, это глупо? И управление вместо видимости управления — тоже глупо? Мы обязаны заботиться о королевстве. А как это сделать, если простым фэйри к нам не пробиться?
Однако Тэвиш не думал отступать.
— Такие громадные перемены…
Сет отвлекся от их препирательств. Еще успеет послушать, когда Айслинн начнет разбирать суть своих предложений. Он взял пульт и просмотрел, что новенького появилось из музыки. Кто-то добавил «Живых зомби» — песню, которую ему хотелось послушать еще на прошлой неделе. Сет выбрал запись и прибавил громкости.
Весь облик Тэвиша взывал о помощи. Сет не обратил на это внимания, но Квинн поспешил включиться в дискуссию. Недовольный, но готовый доказать свою полезность, новый советник направился к столу.
В это время в зал вошел Кинан. Его сопровождали летние девы. Днем они становились еще красивее. Близилось лето. Сила Айслинн и Кинана возрастала, а вместе с ними расцветали их подданные.
— Кинан, мой король, быть может, ты сумеешь объяснить ее величеству, что… — начал Тэвиш и тут же осекся.
Гневное выражение на лице короля Лета не располагало к дальнейшим словоизлияниям.
В ответ на настроение, владевшее Кинаном в данную минуту, кожа Айслинн засияла еще ярче. Глазам Сета стало больно смотреть на нее. Не осознавая, что делает, Айслинн протянула навстречу Кинану солнечные лучи, будто они были бесплотными продолжениями ее рук. Все несколько последних месяцев ее связь с королем Лета возрастала и крепла.
И это обжигало Сета. В прямом и переносном смысле.
Кинану достаточно было лишь бросить взгляд в ее сторону, и она тут же оказалась рядом с ним. Айслинн забыла и про бумаги, и про споры, забыла обо всем, кроме Кинана. Она устремилась к нему. На Кинана накатила волна дурного настроения, а весь остальной мир мог подождать.
«Но ведь это ее работа. Заботы двора имеют первостепенную важность».
Сет очень старался не поддаваться раздражению. Он и так потратил немало сил, чтобы стать таким, каким был сейчас. Он научился сдерживать свою натуру и не превращать язвительные мысли в жестокие замечания. Всю силу своего раздражения и недовольства он переводил в картины и скульптуры. Творчество и медитации позволяли ему сохранять равновесие, однако Кинан постоянно испытывал ее на прочность. Сет вполне понимал, как важно укрепить королевство Лета после нескольких веков холода и запустения. Тем не менее временами казалось, что Кинан нарочно выпячивает свои мелкие тревоги, желая привлечь внимание Айслинн. Этот парень привык к тому, что все его мысли и желания необычайно важны. И теперь, когда появилась возможность развернуться, его высокомерие и надменность не уменьшились, а только возросли.
Тэвиш жестом подозвал летних дев и увел их на кухню. Нынче, когда Ниалл покинул двор, а Кинан пытался укреплять позиции своего двора и налаживать связи с чужими дворами, Тэвиш считал своей обязанностью помогать летним девам, учить их большей независимости. Сет воспринимал это как извращенную шутку. Чтобы хорошенькие девчонки, привыкшие весело проводить время, вдруг воспылали любовью к работе? Однако другие не находили тут ничего смешного. Далеко не все, что происходило при дворе короля Лета, казалось логичным и осмысленным разуму смертного человека. Этот важный факт не стоило забывать, и Сет постоянно напоминал себе о нем.
Пока Кинан излагал свои очередные проблемы, Сет собрал вещи и встал.
— Эш, я ухожу, — сказал он, дождавшись, когда Айслинн взглянет в его сторону.
Она сразу же подошла к нему и встала вблизи, но не рядом. Конечно, она могла бы дотянуться до Сета рукой, но старалась вести себя осмотрительно. Они с Сетом жили вместе всего несколько месяцев. И хотя Сету было трудно удержаться от искушения напомнить всем здешним фэйри, что Айслинн — его девушка, он тоже не сделал попыток дотронуться до нее. Стоял, ждал и не форсировал события. Это был единственный верный способ общения с Айслинн. Сет понял это более года назад. Он ждал. Напряжение росло. Наконец Айслин не выдержала, наклонилась к нему и оказалась в его объятиях.
— Прости. Сам видишь, я должна… — вздохнула она, бросив обеспокоенный взгляд на Кинана. — Дела двора. Думаю, ты понимаешь.
— Понимаю.
Сет слишком много думал о ее новых обязанностях и попытках объяснить ему все это. Но он ничем не мог помочь Айслинн. Событий и церемоний, требовавших ее присутствия, хватало с избытком, а он просто сидел и ждал.
— Но мы завтра все равно пойдем в «Воронье гнездо», правда? — с тревогой в голосе спросила она.
— Я буду ждать тебя там.
Сет винил себя за эгоизм, лишь добавлявший ей страданий. Он запустил пальцы в волосы Айслинн и слегка потянул их, пока она не наклонила голову и не поцеловала его. Когда она нервничала или была чем- то расстроена, ее поцелуи обжигали ему губы и язык. Не слишком больно, но достаточно, чтобы избавить его от иллюзии, будто Айслинн не изменилась.
Когда они закончили поцелуй, боль от ожога прошла. Айслинн успокоилась.
— Не знаю, что бы я делала без тебя. Понимаешь? Ты понимаешь это? — прошептала она.
Сет не ответил, но из объятий ее не выпустил. Объятия были лучшим его ответом. Рано или поздно они все равно расстанутся. Сет по-прежнему был смертным, однако Айслинн решительно отказывалась обсуждать эту тему. Он не раз начинал разговор, но она всякий раз обрывала его слова поцелуями, слезами или тем и другим сразу. Если Сет не изыщет способа стать фэйри, ему придется уйти, и рядом с ней останется Кинан.
Сета тяготила неопределенность всего: от завтрашнего вечера и попыток убедить Айслинн поверить ему до мыслей об их будущем. Он и сам толком не представлял себе их дальнейшую жизнь — что им делать, «пожениться и остепениться»? Айслинн пребывала не только в его объятиях. Она присутствовала в каждом мгновении его жизни, и Сету была ненавистна сама мысль о неизбежности их расставания.
Король Лета подошел к столу и принялся разглядывать бумаги Айслинн. Несмотря на странность их «треугольника», Кинан часто позволял Айслинн и Сету побыть наедине. Однако такая щедрость давалась ему не без труда.
