ГЛАВА 13
В то время как Эни спасалась бегством, Девлин добрался до поворота в переулок. Ее кровь была надежнее любых систем навигации. «След крови» повел Девлина вначале к дому Айриэла и Ниалла, затем — к логову Бананак.
«Что ты делаешь, Эни?»
Ему хотелось броситься следом. Защита Эни никак не входила в круг его обязанностей. Едва Девлин вяло напомнил себе это, как его резанула мысль: «Была бы она мертва, тогда бы не входила». Девлин думал о ее смерти, ожидая возле дома Темного короля; думал о снедающем его ужасе, стоя возле обиталища Бананак.
И вот Эни сбежала.
— Она непредсказуема, — шепнула ему на ухо Бананак и обняла брата, проведя перьями по его телу.
Девлин попятился. Бананак забежала вперед и протянула к нему руки:
— Хаос, забившийся под кожу. Для тебя это слишком, дорогой брат.
Девлин стиснул ей руку. Хрустнули тонкие птичьи косточки. Бананак зажмурилась от удовольствия.
— Тебе непременно хочется меня провоцировать? — спросил он.
Бананак засмеялась. Ее каркающий смех тут же подхватили вороны на ближайших крышах. Бананак радостно покачивала сдавленным запястьем.
— Пообедай со мной, брат. Я совсем одна.
— Зачем тебе понадобилась девчонка?
Бананак даже не попыталась изобразить смущение.
— Она меня освободит. В ее крови есть нечто секретное, и они не хотят, чтобы мы об этом знали.
— Что именно? Чем ее кровь от…
— Тсс! — прошипела Бананак, прикрывая его рот рукой. — Никаких вопросов. Девчонка эта — особенная, и мне она нужна.
Девлин отвел ее пальцы.
— Ты уверена?
— Конечно.
Бананак снова закаркала, и окрестное воронье ей дружно отвечало.
— Значит, тебе понадобилась гончая, — не то вопросительно, не то утвердительно произнес Девлин.
— И ты знаешь зачем, — гордо поглядывая на него, сказала Бананак. — Потому-то ты ее и не убил.
Теперь мне все ясно. Девчонка — ключ. С помощью ее крови я одержу победу. Впервые за целую вечность я сокрушу свою сестрицу, это воплощение разума.
— Почему я не…
— Почему ты не убил ее? — усмехнулась Бананак, проведя рукой ему по щеке. — Да, брат, по той самой причине. Когда ее притащили к Темному двору, все думали: вот появилась овечка среди волков. А я сразу увидела иное. Я вслушивалась. И теперь я знаю точно: ты должен был ее убить, но не убил.
Онемевший и испуганный, Девлин смотрел на сестру. Однако руки у него не дрожали. Он вдруг подумал: а мог бы он убить Бананак? Не вероятнее, чем убить Соршу. Как справиться с проблемой, источник которой ты не можешь устранить?
— Однажды кто-то пришел и убил мать этой овечки. Темный король взял ее под свое крыло и оберегал все эти годы.
Большой палец Бананак царапнул кожу у него под глазом. Она с готовностью подставила ладонь.
— А ты… я видела, как ты во все глаза смотрел на нее в «Вороньем гнезде». Я знаю.
Девлин терялся в поисках ответа. Сказать правду? Дать уклончивый ответ? Ни то ни другое не годилось. Проще всего было бы уйти, но тогда он не узнает, чего она добивается от Эни.
— Ты многое замечаешь, — тихо произнес он.
Бананак оскалилась в улыбке.
— Это было испытание, однако я…
— Не испытание.
Девлин убрал руку Бананак со своего лица. Переплетя свои пальцы с ее пальцами, он добавил:
— Я бы не стал тебя испытывать.
— Еще как стал бы, братец, — вздохнула Бананак. — Ты такое делал, и не раз. Кровь этой малышки даст мне силу, о которой они даже не догадываются.
— Да, ты права.
Девлин ощущал туго натянутые нити страха. Он боялся не за королеву, не за двор и не за мир фэйри. Это был страх за Эни. Однако он целую вечность только и делал, что подавлял свои чувства, потому сейчас снова загнал страх поглубже, чтобы сестра не заметила, и сказал ожидаемые ею слова:
— Тебе хочется выступить против Высокой королевы?
— Конечно!
Девлин не спорил. Он больше ничего не говорил, а только пристально смотрел на Бананак. Она придала себе облик Сорши и, подражая голосу сестры, произнесла:
— Какой же ты испорченный ребенок, Девлин. Я всегда знала, что ты меня предашь. Когда я слышала о твоих проделках…
Оставаясь в облике Сорши, Бананак помолчала и продолжала в том же духе:
— Я была шокирована. Расстроена. Ты совсем не похож на меня, Девлин. Ты чужд нашему миру — миру фэйри. И всегда был таким.
— Прекрати, — потребовал Девлин.
Бананак вновь стала прежней.
— А ты ведь всегда любил ее больше, чем меня.
Она тяжело привалилась к металлической сетчатой ограде, отчего та задребезжала.
— Я что, рассказывал ей, где ты прячешься?
— Прикажи она, и рассказал бы.
— Прекрати, — повторил Девлин, чувствуя, что утрачивает самообладание. — Она моя королева. Благодаря ей у меня есть дом и смысл жизни.
— В один прекрасный день я займу свое законное место на троне или убью ее, и ты поклянешься в верности мне.
Эти слова он слышал не впервые. Когда Бананак охватывало смятение, она начинала говорить об узурпации власти и о расправе над собственной сестрой,
— Ты еще толком не понял, зачем тебе эта гончая, зато я вижу, какой она подарок судьбы. Можешь мне не верить, но я ее раскусила.
— Я не собираюсь тебя проверять, — сказал Девлин.
Он не добавил, что проверки и испытания были свойственны обеим его сестрам в их вечном соперничестве. Девлин служил им инструментом, неким балансировочным устройством, не дававшим конфликту разрастаться.
— Где мы будем обедать? — решил сменить тему Девлин.
— Ладно, давай прекратим спор и кого-нибудь прикончим. Согласен?
— Наверное.
В обществе Бананак он делал вещи и похуже, и не всегда по ее воле.
Бананак была довольна. Она обняла Девлина за пояс, а он послушно положил руку ей на плечо. Потом сестра-создательница поправила гриву своих волос-перьев, распустив их наподобие плаща, закрывшего ей спину.
Некоторое время спустя Девлин направился в дом, посещение которого не одобрила бы ни одна из его сестер. Он искал встречи не с Темным королем, а с тем, кто умел поладить с обеими сестрами.
