большое впечатление. А тяжелое потрясение, вызванное убийством мужа, заставило это воспоминание всплыть в памяти.
— Вы же много читаете, правда? — добавил Джек. — Библиотекари обычно глотают уйму книг. Может, об этом было где-нибудь написано?
Дженни слегка подняла бровь. Уж слишком они проницательны! Не поторопилась ли она со своими оценками?
— А это неплохая идея, — сказала она, — надо ею воспользоваться. Похоже, тут есть над чем поломать голову. — Дженни встала, а следом тут же поднялся Джек. — Уже поздновато. Хочу поблагодарить вас за то, что пригласили меня к себе. Экскурсия доставила мне удовольствие, а вы оба были очень любезны.
По какой то неясной причине Джек нахмурился.
— Ну что ж, я тоже очень рад, что вы тогда не слишком пострадали.
— Пострадала бы куда сильнее, если бы не вы.
Он немного помолчал.
— Пойдемте, я провожу вас домой.
— Не стоит. Я могу и… — Она перехватила его мрачный взгляд и улыбнулась: — Я просто хотела сказать спасибо. Буду очень признательна.
Джек тоже улыбнулся:
— Сообразительная леди, правда, Чарли?
— Очень сообразительная, Джек. — Дентон одобрительно поглядел на Дженни. — Детка, приходите к нам еще, слышите? И непременно расскажете о ваших снах. Мне не терпится узнать, что будет дальше.
Она кивнула:
— Спасибо, Чарли!
Джек провожал ее домой, и Дженни знала, что он сделал бы это вопреки всем ее запретам. Рыцарские поступки были настолько в характере Джека Бреннена, что он совершал их не задумываясь.
— Чарли хорошо разбирается в психологии, — сказал Джек, когда они вышли на палубу, — он начал читать такие книжки много лет назад. У него были проблемы с сынишкой. Тогда-то он этим и заинтересовался.
— Держу пари, он разбирается во многом.
Джек улыбнулся:
— Скажите это ему. Он будет польщен.
К тому времени, когда они вышли на улццу, было уже совсем темно; солнце давно село, и лишь несколько звезд просвечивало сквозь туман и тонкий слой облаков у них над головой.
— Еще раз спасибо вам, капитан Бреннен, — сказала Дженни, когда они добрались до ее дверей, — за удивительно приятный вечер.
Джек смущенно откашлялся:
— Я подумал… мне пришло в голову… В субботу вечером в «Морском бризе» состоится турнир по пулу.[3] Если вам это интересно, то можно было бы пойти…
— Турнир по пулу? Это что-то вроде бильярда?
Он посмотрел на нее как на несмышленыша.
— Ничего общего. — И повернулся, чтобы уйти.
— Я никогда не видела, как играют в пул, — сказала ему в спину Дженни. — Интересно было бы посмотреть, что это такое. Вы тоже будете участвовать?
Он кивнул.
— А во сколько начало?
— Если вы серьезно, то я заеду за вами в половине седьмого.
— У вас есть машина? — Кажется, этот вопрос его позабавил. Извините… Просто я подумала, что…
Джек усмехнулся, отчего на его щеках вновь появились ямочки.
— И что же вы подумали? Что моряки ездят куда-нибудь не иначе как на парусных досках?
На ее щеках загорелся румянец.
— Да, что-то в этом роде…
— Вообще-то вы правы. Я люблю виндсерфинг. Но не только. Мне нравятся все виды спорта, а особенно те, которые связаны с моторами и скоростью.
Дженни поразмыслила над этим и ощутила желание убежать куда глаза глядят. «Ничего общего» было слишком мягко сказано. Она терпеть не могла подвижные виды спорта и даже в пинг-понг никогда не играла…
— Что мне надеть?
— То, что на вас сегодня, будет в самый раз. — Он бросил на бюст Дженни такой красноречивый взгляд, что девушка снова залилась краской. Какой-нибудь сексуальный топ мог бы сорвать состязания.
— Я… я боюсь, что у меня нет ничего такого… я имею в виду топ… Она улыбнулась. — Ну что ж, тогда до субботы?
Джек только кивнул, не отрывая пристального взгляда от ее губ. Дженни тревожно облизала их и готова была поклясться, что услышала его стон.
Бреннен повернулся и шагнул прочь:
— До субботы, Дженни Остин.
Дженни помахала ему вслед:
— До свидания, Джек Бреннен!
— Она тебе нравится, правда? — Чарли раскинулся в кресле, стоявшем напротив дивана.
Джек плеснул на донышко стакана своего любимого виски «Дикий индюк».
— Я бы не отказался залезть к ней в трусики.
— Ну что ж, сам признался. Она тебе нравится.
Джек сердито фыркнул:
— Слишком много возни!
— Держу пари, когда-нибудь ты с ней обвенчаешься.
— Что? С этим куском задницы?
Чарли фыркнул:
— Можешь называть Дженни Остин как угодно, но на задницу она не похожа. Фигурка у нее просто замечательная. А в мое время считали, что стыдливые скромницы с нежными голосками в постели становятся совсем другими.
— Ну что ж, поживем — увидим…
Чарли наклонился в кресле:
— Джек, ты с ней полегче. Сам знаешь, она не такая, как все.
— В том-то и дело. Так что если я посмотрю на нее еще хоть раз, можешь считать меня выжившим из ума.
— Валяй, валяй, Джек. Хотя бы ради разнообразия покажись на людях с умной женщиной, которая может связать два слова. Это будет забавно.
— Ага, она будет трепаться о поэзии и классической музыке, а что я буду ей отвечать?
— Слушай, не морочь мне голову! Оба мы знаем, что ты куда умнее, чем хочешь казаться.
Джек снова фыркнул и со стуком поставил на кухонный стол рядом с мойкой опустевший стакан.
— Я пошел спать.
— Когда ты снова увидишься с Бобом Гроллером? — спросил Чарли Бреннена напоследок.
— В четверг, но это ничего не изменит. — Джек вздохнул. — С деньгами чертовски туго. Долгосрочных контрактов у нас нет, взнос за корабль платить нечем, а прошлогодние обещания дать нам отсрочку оказались пустым звуком. Гроллер намекнул, что походатайствует перед правлением банка, чтобы оно удовлетворило нашу просьбу о займе, но я уже говорил тебе вчера, что на это надежды мало.
— Может быть, что-то изменится?..
— Да уж… — Он слышал от Чарли эти слова каждый день, и так продолжалось уже три месяца. Черт
