у Джека не хватало на это духу Все обернулось не так, как он думал. Однако после того как он обошелся с Вив в прошлый раз, уйти и бросить ее было нельзя. Конечно, он скотина, но не до такой же степени!
— Нет, мне достаточно. — Он ощутил прикосновение пальцев Вив на своей руке. — Я не упускала тебя из виду всю неделю, Джек. Хоть ты и вернулся в порт, но мыслями был далеко отсюда.
— У меня было о чем подумать.
— Ты имеешь в виду корабль?
— Ага! — солгал Джек. Он еще не успел сообщить ей хорошую новость.
— Может быть, но что-то непохоже… Я кокетничала с тобой всю неделю, и ты не брыкался. Сегодня вечером я решила, что наконец настало наше время, но теперь вижу, что ошиблась.
— О чем ты говоришь?
— Что-то не так, Джек, и мне кажется, я знаю, в чем дело.
Он резко выпрямился:
— В чем же?
— Это Дженни, верно?
У Джека похолодело внутри и пересохло во рту. Он испуганно уставился на Вив:
— При чем тут она?
— Я успела узнать тебя, Джек. Как ни странно, можно сказать, что мы друзья.
Он вяло улыбнулся. Пожалуй. В каком-то смысле…
— Можно и так сказать.
— Я помню, как увидела ее в первый раз. Ты бросал на нее такие взгляды, что во мне взыграла ревность. Я никогда раньше не видела, чтобы ты так смотрел на женщин.
Джек с деланной небрежностью пожал плечами, хотя от этих слов ему стало не по себе.
— Просто Дженни другая. Она не похожа на моих знакомых. Наверное, дело в этом.
— Наверное. Но не только. Ты любишь ее, Джек?
Он вскинул голову и хотел было отшутиться, но слова не шли с языка.
— Это не важно.
— А я думаю, что очень важно. Дженни любит тебя?
— Слушай, Вив, это на тебя непохоже… С каких пор ты начала интересоваться другими женщинами?
Яркая, белозубая улыбка сверкнула на красивом лице этой пышногрудой блондинки.
— С того момента, когда увидела, что такой парень, как ты, сумел найти себе пару. Любовь… ты понимаешь, о чем я? У нас очень много общего, Джек. Так было всегда. И если повезло тебе… значит, у меня тоже есть надежда.
Джек посмотрел на нее так, как никогда не смотрел раньше, и понял, что перед ним не просто грудастая телка, которой можно вставить пистон, если у парня стоит рогом. Вив была женщиной, ищущей свое место в жизни, женщиной со своими собственными мечтами и чаяниями. До встречи с Дженни это просто не пришло бы ему в голову.
— В тот вечер ты хотел не меня, а Дженни. Почему ты не желаешь это признать?
— Я уже сказал. Какое теперь это имеет значение! Слишком поздно. Между мной и Дженни все кончено.
— Может быть, не слишком. Ты хватаешься за этот предлог, потому что боишься. Могу сказать в утешение, что на твоем месте я бы тоже испугалась. Вивиан не спеша отодвинула кресло и поднялась. — Поразмысли над этим, Джек.
Бреннен смотрел ей вслед и не мог сказать ни слова. Он чувствовал себя так, словно получил отсрочку смертного приговора.
Джек уронил голову на руки и тяжело вздохнул. Сначала Чарли, а теперь Вив. «Ты любишь ее», — сказал Чарли. Теперь стало до боли ясно, что это правда. До боли, до горечи, до отчаяния. Даже Вивиан Сэндберг смогла понять это. Так какого же черта он обманывает самого себя?
Он резко отодвинул кресло, но стоявший в баре шум заглушил скрежет ножек по полу. Джек встал. Голова болела, внутри все сдавило. Он бросил рядом с недопитой бутылкой «Будвейзера» пятерку и еще несколько долларовых бумажек и через прокуренный зал пошел к дверям. Снаружи воздух был чище, но в груди по-прежнему саднило.
Джек сел в машину и поехал на свой корабль, собираясь разыскать Чарли. Ему нужно было поговорить с ним, обсудить вещи, о которых раньше было страшно подумать.
Он нуждался в совете лучшего друга, хотя в глубине души боялся, что опоздал. Дженни для него потеряна. Он оборвал их отношения безжалостно, словно растоптал прекрасный хрупкий цветок.
Снаружи по-прежнему бушевал шторм. Выпив чашку черного кофе, Джек принялся мерить шагами кают-компанию. Перед глазами так и стояла Дженни. Думать о ней было больно, но даже эта боль была лучше тупого бесчувствия, в которое впал Джек после их расставания.
— Проклятие, Чарли, где тебя носит? — наконец возопил Джек, который метался в четырех стенах, как тигр.
— Я здесь, сынок. Что за спешка? — В кают-компанию вошел Дентон и стал неторопливо снимать тяжелое шерстяное пальто и разматывать шарф. Джек плюхнулся на диван и попытался вспомнить, с чего он хотел начать.
— Как она? — наконец спросил он. Внутри у него все сжалось: он знал, где был Чарли.
Лохматые седые брови Дентона поползли вверх.
— Я не ослышался? Мне казалось, ты давно забыл, как ее зовут.
Джек ничего не ответил, но ощущение вины впилось в него, как змея, и не отпускало.
Чарли вздохнул и задумчиво потер лицо ладонью.
— Боюсь, не слишком хорошо.
— Почему? — Чувство вины стало еще острее. Он знал, что обидел ее. Только не думал, что так сильно.
— Мало того, что ты разбил ей сердце. Ко всему прочему она наконец поняла, кто такая женщина из ее снов. Это она, Джек. Та самая черноволосая женщина с Ямайки — она сама.
— Это — безумие… Так сказал ей Ричард Бейли? Шарлатан чертов!
— Ричард тут совершенно ни при чем. Дженни под гипнозом вспомнила свою прежнюю жизнь. В прошлой жизни она была убита какими-то людьми, отомстившими ей за жестокое обращение. Ее задушили, Джек. Она умерла от удушья. Это тебе ни о чем не говорит?
При воспоминании о том, как Дженни задыхалась на полу камбуза, у него поплыли круги перед глазами.
— Я не верю во всякую чушь! А меньше всего верю в это. Судя по тому, что говорила Дженни, женщина была садисткой. Злобным, беспощадным существом, убийцей. Ничего этого в Дженни нет. Она никому не может причинить зла!
— Не имеет значения, правда это или нет. Беда в том, что в это верит Дженни. Ей сейчас очень тяжело, Джек.
Бреннен в задумчивости запустил руку в свою шевелюру.
— Ты был прав, Чарли, прав во всем. Я люблю ее. — Эти слова повисли в воздухе. Чарли от замечаний воздержался: у него не было сомнений в этом с самого начала. — Я пытался бороться, — продолжал Джек, — пытался не обращать внимания. Изо всех сил убеждал себя, что ошибаюсь. Но ничего не помогло. И это убивает меня, Чарли. Я люблю Дженни. Но и что из того? Это ничего не решает.
Старый друг опустился в кресло напротив.
— Почему?
— Ты знаешь ответ не хуже моего. Мы с Дженни совершенно разные люди. Ради Христа, Чарли, эта женщина — чертова библиотекарша. Даже если я люблю ее, разве мы сможем жить вместе?
Чарли сдержанно хмыкнул:
— Чертова библиотекарша? Слова знакомые! Как ни странно, мне кажется, что вы вовсе не такие уж разные. Подумай об этом, Джек. После встречи с тобой Дженни сильно изменилась. Она стала настоящей озорницей, а такого легкого и уживчивого характера я не видел ни у одной женщины. Она отчаянная девчонка и уж никак не скучная. А если на то пошло, так и ты здорово изменился. Ты спрашиваешь,
