Она сделала так, как он просил.
– К Вербицкому я пойду один, ты останешься в машине. За одним из окон дома напротив сидит снайпер. Профессионал, его работу ты только что видела. Попытаешься сбежать или с кем-нибудь заговорить, твой череп превратиться в осколки. Этот человек промахов не делает. Сиди и жди меня. Вопросы есть?
– Зачем тебе нужна такая показуха. Потом с тебя спросится.
– Как спросится, так и ответится.
На лице Вербицкого появилось удивление, которого он не скрывал, увидев на пороге своего кабинета Дениса.
– Добрый день, пропащий.
– Да. Мне соседка сказала, что вы приходили, вот я и решил заехать, забегал домой на десять минут.
– Где же вы живете?
– Арендовал небольшой коттедж в пригороде. Для возвращения в городскую квартиру еще не созрел.
– Оставьте свой адрес и номер телефона.
– Без проблем, Илья Алексеич. Не мог этого сделать раньше, так как рассматривал разные предложения о новом жилье.
Вербицкий подал Денису лист бумаги и отошел к окну. Во дворе прокуратуры стоял дорогой «Вольво» последнего выпуска. Работникам прокуратуры такие машины не по карману.
– Вот, я написал адрес и как доехать. Вы нашли убийцу?
– Ищем. Мне не нравится ваше алиби, Денис Сергеевич.
– Но я не сочинял для себя алиби. Добавить мне нечего. Я тоже под подозрением?
– Наше дело проверить всех, кто имел контакты с вашей женой.
– Вероятно вы правы.
– Из Омска можно долететь сюда, не имея паспорта.
Денис наморщил лоб, сосредоточился и сказал:
– Меня должна вспомнить стюардесса. Миленькая брюнетка лет двадцати пяти.
– Уверены?
– Сейчас я уже ни в чем не уверен. Сойдя с трапа самолета, я понял, что забыл наплечную сумку в самолете. Вернулся. Пассажиры уже все вышли. Вот тут мы с ней и столкнулись. Я назвал ей свое место и попросил заглянуть на вещевую полку. Она тут же нашла мою сумку и принесла ее.
– Попробуем найти стюардессу. Куда подевались все фотографии из вашего дома?
Денис криво усмехнулся.
– Олеся порвала. Она была девушкой импульсивной, как что, так сервиз вдребезги. Дело дошло и до фотографий. Свои она рвать не стала.
– Нам надо предъявить ваш снимок стюардессе, либо вас лично отвезти на опознание.
Денис полез в карман, достал бумажник, вынул из него фотографию и положил на стол.
– Вот. Только верните, пожалуйста. Она мне очень дорога.
Вербицкий взял в руки снимок. Влюбленные голубки. Олеся и Денис, прислонившись друг к другу головами, улыбались, глядя в объектив.
– Хорошая фотография. Надеюсь, она нам поможет.
– Мне незачем врать. Я очень любил свою жену, и наши чувства были взаимными.
– Зачем же вы наняли сыщика следить за ней?
– Ревность – это нормальное чувство. Мне сорок, ей двадцать. Но полковник Афанасьев не подтвердил моих опасений и я очень рад этому. А потом выяснилось, что сыщик вовсе не нужен. По желанию в доме могут установить камеры видеонаблюдения, они работают сутками, только плати.
– И вы установили?
– Да, конечно. Для самоуспокоения.
– Почему не сказали?
– Я думал, директор отдал вам пленки. Это так понятно. Но в спальне камеры не было. Не хотел, чтобы за нами подглядывали в процессе… Ну, вы понимаете.
– Сколько времени вы были женаты?
– Осенью – первая годовщина. Почти год. Мы познакомились в самолете и тут же влюбились друг в друга, а через три недели расписались.
– Хорошо, Денис Сергеевич. Если вы нам понадобитесь, мы знаем, где вас искать.
– Конечно. Мне незачем прятаться.
Как только за Астаховым закрылась дверь, Вербицкий снял трубку внутреннего телефона.
– Вербицкий на линии. Проследите за черным «Вольво», стоящим во дворе. Запишите номер. Мне кажется, в машине кто-то есть.
Он подошел к окну. Чутье его не подвело. Астахов вышел из здания, подошел к «Вольво» и сел на переднее сиденье рядом с водителем. Машина тронулась с места и почти сразу раздался звонок.
– Илья Алексеич, за рулем «Вольво» сидит Светлана Громова, жена вашего друга Олега. Запишите номер…
Когда Денис сел в машину и резко сказал: «Поехали», – было заметно, что-то его разозлило.
Поймав вопросительный взгляд Светланы, он сказал:
– Я оставил свой адрес следователю. Не думаю, что у него найдется повод приехать, но он наверняка передаст адресок своему дружку. Мы его достойно встретим.
– А я буду играть роль приманки?
– Разумеется. Мы обязаны доказать, что Олег Громов насмотрелся преступлений и сам превратился в маньяка.
– Олег не станет меня убивать.
– Я отлично разбираюсь в человеческой психологии. Всех вас вижу насквозь, предвижу каждый его шаг. За одной глупостью он сделает следующую. Кто тебя убьет, в конечном счете, не важно. Важно кого поймают и обвинят. Второй раз ему не выкрутиться. Что касается Вербицкого, то его отстранят от дела. Он не справился со своей задачей. Мало того, по халатности допустил второе убийство. Могут и уволить.
– Найдут убийцу или нет, какое это имеет значение?
– В чем-то ты права. Но я не один решаю эти вопросы.
– Решение выносит твоя жена? Я не ошиблась?
Денис с удивлением посмотрел на Светлану.
8
Залы пустовали, маляры красили стены. Иван Максимович Афанасьев, ушедший в запас с правом ношения формы, воспользовался своим правом и пришел на встречу с директором галереи в форме. Ничто так не развязывает людям язык, как милицейские погоны полковника.
– Вот здесь и висели картины Ксении Чебрец. Выставка проходила только один день. Ночью картины вывезли.
– Опять ночью. Почему? Я встречаюсь с третьим галерейщиком, и все говорят о ночном вывозе картин, – удивился Афанасьев.
– Тут может быть несколько причин. Картины очень дорогие. На выставке присутствовали только иностранцы. Галерея ответственности на себя не берет за сохранность экспозиции. А вдруг ограбление? Вторая причина – перевозка картин в другой город. Не исключено, что где-то будет продолжение показа на следующий день. Передвижные выставки сейчас в моде.
– Вы присутствовали на вернисаже? – спросил полковник.
– Счел за честь. Картины Ксении Чебрец уходят с молотка за бешеные деньги.
– А сама художница присутствовала?
– По слухам она живет в Париже, в России ее интересы представляет дочь. Ее я видел. Очень деловая особа, несмотря на молодой возраст. Вела себя, как королева. Оно и понятно, не картошкой торгует.
– Вы присутствовали при разгрузке и погрузки картин?
– Обязательно. Не дай бог что-то случится.
