— Ты того стоишь. Видишь, как я откровенна.
— Тебе можно. Никто не узнает.
— Вот, вот. Достался бы ты мне лет десять назад…
— Не судьба.
— А взял бы такую, как я?
— Да десять лет назад ты другой была. Колыма не только зеков ломает.
— Зато чувства усиливает. Настоящее от фальшивки быстро отличить можно. Здесь душа оголяется, как зубной нерв, одни волком воют, другие губу закусывают. Увидимся еще, гусар.
— Спичку-то дашь?
Лиза достала из кармана золотую зажигалку и бросила узнику.
— Дарю. Чтоб не забыл меня.
Она выкинула свою папиросу и вышла из камеры.
Зря она к нему зашла, только душу высохшую растеребила. Зачем ей это нужно? Больше она к нему заходить не будет. Только глупости всякие в голову лезут.
Лиза поспешила переключить свое внимание на другого узника. Ее интересовал Важняк, которого она еще не видела, но много о нем слышала. В камеру бывшего следователя она вошла с некоторым волнением и порозовевшими щеками.
— Здравствуйте, Матвей Макарыч.
Высокий худощавый мужчина в роговых очках встал.
— Здравствуйте.
— Как вы себя чувствуете?
— Прекрасно.
— Жалобы есть?
— Нет.
— Вы немногословны. Обычно следователи говорят много.
— Сейчас вы следователь, а я заключенный. Мне собираться?
— Нет. Время еще не пришло.
— И когда оно придет, вы сами не знаете.
— Вы правы, не знаю. Может быть, вы знаете? С вашей-то проницательностью.
— Нас готовят к участию в какой-то игре. Тот, кто ее затеял, очень умный человек, и разгадать его планы я не берусь. Вариантов множество. Одно понятно, испытание нас ждет серьезное.
— Такой вывод вы сделали после того, как выяснили, что собой представляют ваши соседи? Можете не отвечать. Со мной вы будете играть в молчанку. Ну а к девушке в белом халатике наверняка подобрали ключик, и она вам выложила биографию каждого, кто сидит по соседству. Вы правы, народ собрался неординарный.
— Кто же делал отбор?
— Вот видите! Профессия накладывает свой след. Как же может следователь обойтись без вопросов. Отвечу. Людей подбирал полковник Челданов. Знаете такого?
— А вы его жена. Да. Я в курсе. Не Челданов набирал людей. Эту задачу возложили на вас. Вы и возглавите банду отщепенцев в конце концов. Так что мы с вами повязаны одной веревочкой.
У Лизы мурашки пробежали по спине.
— Обоснуйте ваше предположение.
— Начальник СВИТЛа привязан к зоне, он контролирует все лагерные управления Колымы и не может покинуть территорию. Вы же не являетесь официальным лицом, но имеете достаточный опыт, вот вам и доверят всю команду для выполнения определенной операции. Кто-то должен держать в узде банду отщепенцев из десяти человек!
— Вы в этом уверены?
— Подумайте сами. Ваша задача облегчается тем, что никто из членов группы не доверяет своему соседу. Убийца не найдет общего языка с монахом, а я с убийцей, летчик-фронтовик не станет делиться пайкой с латышским националистом. Но этим же ваша задача и усложняется. Даже самые выносливые люди ничего не стоят по одиночке, вам нужна команда. Монолит. И если вас признают вожаком стаи, вы можете идти с ними на край света. Мы уже на краю, но вам предложат окунуться в ад.
— Я подумаю над вашими словами, Матвей Макарыч.
Лиза вышла из камеры потерянной. Словно обухом по голове стукнули. Себя она никак не привязывала к кучке истощенных смертников, которым из жалости продлила жизнь. Нет, Важняк свихнулся, нормальному человеку такая бредовая идея в голову не придет. И о какой команде может идти речь? На какие испытания годится старый монах или профессор из бывших белоручек-князьков? Может, огородник Лебеда, выращивающий петрушку на чердаке, готов на подвиги? Готов, черт подери! Готов! Побег протяженностью в полтысячи километров через ущелье Шайтан и переход по Марчеканской сопке к мысу Чирикова в зимний период — это фантастика.
Лиза спустилась вниз, где встретила ожидающего ее доктора Бохнача.
— Как операция?
— Жить будет. При хорошем уходе его можно поставить на ноги, Елизавета Степановна. Ваш приказ остается в силе?
— Вы про одиночку? Дайте мне его карточку.
Она заглянула в сопроводиловку и немного удивилась.
— Казимиш Качмарэк. Что за имя?
— Поляк. Из военнопленных. Шпионаж. К тому же штрафник.
— Шпион, враг, а свою шкуру подставил, чтобы русских спасти. Вы ведь тоже, Илья Семенович, бывший шпион. Только одного не пойму, как вы шпионили в пользу Великобритании сидя во Владивостоке. Япония ближе.
— Обвинение трафаретное. Шпион — самая распространенная профессия в нашей стране.
— Вот видите. Отправляйте его в одиночку и создайте условия.
— Будет исполнено. Это уже девятый.
— Скоро и десятого получите.
Лиза вышла во двор и вскочила на коня, на плечи ей накинули белую бурку.
— Масоха!
— Я здесь, товарищ Мазарук.
— Рядом.
— Слушаюсь.
Они выехали за ворота и еще долго ехали молча. Лиза о чем-то думала, потом спросила:
— Помнишь того огонька[11] из Кармакена?
— Того, что на дороге подобрали?
— Да. Иван Грюнталь. Поедешь в Кармакен и заберешь его.
— В больничку?
— В десятую одиночку. Задраим щели, не то мне муженек подарочек сделает, от которого волосы встанут дыбом. Он и не подозревает, что мне с этими хануриками по девяти кругам ада пройтись придется.
— О чем вы, Елизавета Степанна?
— Отвали, Кондрат, без тебя тошно.
Старший лейтенант отстал. Гордо восседая на белом коне, императрица подстегнула стеком лошадь и пустилась в галоп, испугав своим порывом свиту. Дорога была слишком скользкой, брызги летели в разные стороны. Так и голову свернуть недолго.
— Психопатка! — буркнул под нос Масоха и пришпорил коня. О визите Лизы Мазарук быстро забыли. Все, кроме Родиона
Чалого. И не потому, что Лиза позволила себе расслабиться, сделаться сентиментальной барышней. Конечно, она женщина яркая и устоять перед ее чарами не каждому под силу, но Родиона встревожила необычная золотая безделушка, оставленная Лизой ему в подарок. Откуда ей знать, кому и когда эта безделица принадлежала, у Лизы склады ломились от подобного добра. А для него она имела особое
