— А у нас приказ стрелять в случае неповиновения. Мы люди военные и приказы выполняем, а не обсуждаем.
Катя подобралась к огромной клетке, слушая, как скулят два огромных лохматых зверя с медвежьими головами. Она отодвинула щеколду и скомандовала:
— Чужие. Фас!
Псы сорвались с места.
Китаева уже зажали в тиски и волокли обратно к калитке. Ошалелый, грубый лай остановил их. Участок слабо освещался лампочкой над крыльцом. Рев приближался. Мужчины оттолкнули депутата в сторону и выхватили пистолеты. Китаев поднялся с земли и бросился в дом. Один из парней хотел выстрелить ему вслед, но огромный зверь сделал гигантский прыжок и сбил его с ног. Пуля вонзилась в нижнюю ступень крыльца и пробила боковую доску. Тем временем его напарник успел выстрелить во вторую собаку, и пуля раздробила ей грудь. Но от прыжка ему увернуться не удалось. Лохматое чудовище свалило обидчика на землю и вцепилось клыками в горло. Умиравший пес в судорогах сжимал челюсти. Людская и собачья кровь смешались.
Они умерли одновременно, так и не поняв, кто из них нападал, а кто защищался.
Второй пес трепал перекусанную руку вопившему от боли чужаку, который пытался схватить валявшийся на земле пистолет.
Калитка открылась одновременно с появлением на крыльце хозяина с охотничьим карабином. Порог участка переступили еще двое вооруженных мужчин. Китаев вскинул ружье и выстрелил. Один из них успел упасть на землю, второму картечью разворотило лицо, превратив его в месиво.
Парню, боровшемуся с собакой, удалось дотянуться до пистолета, он орал благим матом, левая рука болталась на одном сухожилии. Началась беспорядочная стрельба. На свою беду, примчалась Катя и, не успев ничего понять, была сражена пистолетной пулей, угодившей ей в правое плечо. Женщину отбросило назад, она ударилась спиной о яблоню и упала, потеряв сознание. Еще три пули впились собаке в бок, но пес не сдавался. С пеной у рта он тянулся к горлу чужака, но тому повезло, и он принял быструю смерть — второй выстрел карабина сбил с ног собачьего соперника. Вопли оборвались. Пес забрался на труп и заскулил, теряя остатки крови.
Но последний выстрел еще не прозвучал. Лежавший на земле у калитки шофер машины прицелился и сделал пять выстрелов подряд. Все пули легли в цель. Китаева, словно ураганом, внесло в дом, и он рухнул на пол, сбив по пути несколько стульев.
Буря закончилась так же быстро, как началась. В воздухе повисла тишина, и только запах пороха еще долго и стойко держался в пространстве.
Шофер сунул пистолет в наплечную кобуру и осмотрелся. Один труп у калитки без лица, второй с дырками по всему телу валялся в доме. Согнувшаяся женщина под яблоней и двое на тропинке, не считая собак.
Шофер не был человеком впечатлительным, он работал в оперативной бригаде и не раз попадал в переплет. В течение пятнадцати минут трупы были погружены в «Газель» «скорой помощи». Иногда спецслужбы пользуются такого рода маскировкой.
Вернувшись за женщиной, он никого не нашел. Как только Катя пришла в себя, она попыталась встать, но не смогла. Чья-то черная тень, похожая на демона, появлялась в саду, взваливала на себя мертвецов и уносила за калитку. Женщина собралась с силами и начала отползать к дому. Плечо сильно кровоточило, вызывая нестерпимую боль. Спрятавшись за крыльцо, она прижалась к высокому деревянному выступу со ступенями. Она слышала, как заскрипели половицы, черная тень упала на тропинку. Послышались тяжелые шаги, и вот он появился, неся на плечах труп ее мужа. Катя вскрикнула, зажав себе рот ладонью. Демон на секунду остановился, прислушался и пошел дальше.
Как только он вышел из калитки, Катя поднялась и ринулась в дом. В ней словно открылось второе дыхание. Увидев мертвого мужа, она рассвирепела. Стиснув зубы и превозмогая боль, Катя ворвалась в комнату и схватила с полу ружье. Оно казалось невыносимо тяжелым. Правая рука висела плетью и не подчинялась приказам. Катя ткнула прикладом висевшую над головой лампочку, и свет погас. Отойдя в дальний угол комнаты, хозяйка села на низкую табуретку и положила ружье на колени.
С оружием она обращаться умела, муж ее даже на охоту с собой брал. Она всегда старалась быть для него не только женой, но и приятелем, и компаньоном. Охота, рыбалка, лыжные прогулки на длинные дистанции, чарка водки у костра под уху, подледный лов — все ей было знакомо. Со временем Катя стала выносливой и активной женщиной, она научилась держать себя в руках, терпеть и не хныкать. Сейчас она молила Бога только об одном — как бы не потерять сознание. Стиснув зубы, Катя левой рукой передернула затвор и, направив ствол ружья на освещенное крыльцо, положила палец на спусковой крючок. Только бы не свалиться!
Шофер обошел весь сад, но жену Китаева не нашел. Он не мог уйти, оставив в живых такого важного свидетеля. Эту бабу знали все. Китаев нигде без нее не появлялся, как в свое время Горбачев без своей супруги. Катерина развила бурную общественную деятельность и курировала санатории, больницы и парковые зоны. В популярности она не уступала своему мужу.
Шофер носился по саду и крыл матом. И вдруг он замер. В доме погас свет.
— Ах, вот ты где, сучка!
Он достал пистолет и направился к крыльцу.
Медленно поднимаясь по ступенькам, он рычал, как тигр перед прыжком, изрыгая проклятия:
— Вылезай из своей норы, крыса. Так и быть, я тебя жрать не буду. Хочешь жить? Иди сюда, кошечка! Ты где? Сука! Псов на людей травишь?
Она видела его в освещенном проеме, но ей не хватило мужества выстрелить в человека. Палец дрожал. Она хотела бежать, но сил не было на то, чтобы подняться на ноги.
Шофер вошел в дом и сдвинулся в сторону от освещенного места. Теперь он растворился в темноте и затих. Мертвая тишина. У Кати плыли красные круги перед глазами, ее качнуло, и ружье упало на пол. В ответ грянул выстрел. Пуля со свистом врезалась в стену над ее головой. Последовало еще два выстрела, но пули ложились в стену. Стрелял он метко, если бы она стояла на ногах, то смерть забрала бы ее с первой пулей. Шофер просчитался. Катя склонилась и начала шарить левой рукой по полу. Ее пальцы нащупали холодный ствол ружья. Она потянула его к себе и сумела поднять.
Шофер понимал, что теряет драгоценное время, за калиткой стояла машина, полная трупов. Пора уносить ноги, чтобы не пришлось отстреливать новых свидетелей.
Он достал из кармана спички и поджег весь коробок. Яркая вспышка ослепила его. Коробок загорелся.
Катя уже не сомневалась в том, что, кроме смерти, ей ждать нечего. Она зажмурила глаза и выстрелила. Из ствола рванулось пламя, посыпались искры от сгоревших пыжей. Картечь раздробила левое бедро непрошеного гостя. Он выронил пистолет и пылающий коробок из рук. Раздался душераздирающий крик.
Стиснув зубы, Катя вскочила на ноги и кинулась к выходу. Ей удалось выскочить за калитку, где она споткнулась и упала. Силы иссякли, и Катя уже не могла оторваться от мокрой, сырой земли.
— Это конец! — прошептали ее губы.
Человек в ватнике с огромной седой бородой склонился над ней, и его сильные руки оторвали безвольное тело женщины от земли.
— Что с тобой, Катерина Ляксевна?
— Это ты, Савелии?
— А кто же еще? Тут на десять верст живой души не встретишь.
— И здесь их не осталось. Помоги мне. Уходить отсюда надо. Поживее.
— Кто стрелял-то? Такую пальбу устроили, что мои старые уши во сне услышали.
Старик поднял женщину и поволок ее вдоль улицы к окраине.
— Бандиты, Савелич. Романа Кириллыча убили.
— Как — убили? Это к нему «скорая» приехала?
— Скорая смерть. Машина подставная. Бандитская.
— Бог ты мой, у тебя же кровь на куртке! Ранена?
— Не осматривайся. Иди быстрее. Там еще один остался. Я не уверена, что попала в него.
