— Милицию вызвать надо.
— И не думай. Тогда нам конец. Это комитетчики Рому застрелили. Сейчас защиту в другом месте искать надо.
— Тебе врача нужно, а то и защита не понадобится.
Она ему не ответила. Катя потеряла сознание.
Шофер сидел на полу, прислонившись к стене, и наблюдал, как разгорается пламя на ковре. Огонь вцепился в стол и полез вверх по деревянной ножке. Еще секунда — и вспыхнула скатерть.
— Идиоты, все испортили. Простого козла арестовать не смогли. Безмозглые лапотники.
Он застонал и начал ползти к двери. Дым выедал глаза и забивался в легкие. Ему и не из таких ситуаций приходилось выкручиваться.
Добравшись до порога, он взял лыжную палку, стоявшую у вешалки, и, опираясь, на нее, поднялся на ноги. Левая нога не работала, а рана вызывала острую, нестерпимую боль.
— Хорошо, что не в брюхо попала, стерва, а то все кишки по дороге размотал бы.
Дорога до машины заняла уйму времени. Уже рассвело, и он отчетливо видел кровавые следы на сырой земле. Лужи стали красными, из дверей дома валил черный дым. Когда вспыхнет крыша, уходить будет сложно.
Он взобрался на высокое водительское сиденье «Газели» и захлопнул дверцу. Управлять машиной одной ногой — дело не простое.
— Забудем о тормозах. С тормозами и дурак ездить может.
Когда машина отъехала на пять километров от поселка и выскочила на шоссе, шофер понял, что до управления он не дотянет.
Он включил рацию, связался с дежурным и попросил прислать помощь.
Сообщение с телефонной базы заставило Ершова бросить все и выехать из воинской части в город. Его сопровождали подполковник Говорков и связист, который передавал по рации распоряжения полковника. Междугородняя линия зафиксировала четыре звонка из Ставрополя в Санкт-Петербург. Первый исходил с дачи Литовченко, три других из редакции «Ставропольского вестника». Каждый из разговоров длился на менее пятнадцати минут с одним и тем же абонентом. Как удалось выяснить, все звонки направлялись в редакцию «Петербургского колокола».
Ершов связался с управлением северной столицы и предупредил полковника Басова о грозящей неприятности. Басов, в свою очередь, доложил, что найден человек с громким именем и тот дал согласие написать заявление в прокуратуру с просьбой привлечь журналиста Горохова к ответственности за клевету. Прокуратура, со своей стороны, дала согласие на открытие дела задним числом. Здесь сыграло свою роль не только давление ФСБ, но свои старые счеты с Гороховым. Репортер никого не щадил, и под его топор попадали многие чиновники прокуратуры Питера и Ленинградской области. За своих коллег Ершов не беспокоился, но здесь, на южных рубежах России, все выглядело иначе. Привыкшие к беззаботной жизни аппаратчики беспокоились только о границе с Чечней — единственным источником неприятностей.
Ершов распорядился отправить три оперативные группы в издательство газеты, одну по адресу главного редактора, а сам спешил в типографию.
Стрелки циферблата приближались к семи часам утра, и надежды на арест утреннего тиража оставалось все меньше и меньше.
— От кого, от кого, но от Литовченко я ожидал такой подлянки меньше всего, — рассуждал Говорков. — Самый безвредный крючкотворец среди всей своры. Знай себе шлепал портреты губернатора и его блюдолизов. Как он мог пойти на такую аферу, понять не могу.
— Хреново работаешь, Алексей Степанович, — злился Ершов. — Пресса тебе принадлежит. Упустил врага в собственном доме. Почему не просчитал сразу, к кому мог приехать Горохов? Что ему делать в Ставрополе? Такие вонючие щелкоперы попусту времени не теряют. Почему я узнаю из своих источников о том, что Горохов и Литовченко учились на одном курсе в МГУ на факультете журналистики? Как мы могли упустить такой факт, ведь это давало направление к поискам Горохова. Человек в чужом городе без дела слоняться не станет, он едет к кому-то, а не на деревню к дедушке. Вы стали гостиницы шмонать, а он сидел у приятеля на даче и пасквили черкал. Вся операция пошла кошке под хвост.
— Я уже назначил пресс-конференцию на пятнадцать часов, Константин Иваныч. У меня есть противоядие.
— Город перекрыли?
— Ни одной лазейки не осталось.
— Если только они не ушли.
— Вряд ли. Они ждут выхода газеты. Никто из них не подозревает, что охота уже началась. Думаю, мы захватим их врасплох.
Когда Говорков произносил эти слова, они не догадывались, что их машина, только что обогнавшая военный «газик», оставила за своей спиной всех тех, за кем они гонялись.
— Видели? — спросил сидевший за рулем Астахов своих друзей. — Ершов со Змеем Горынычем в город с бешеной скоростью рвется.
Литовченко глянул на часы.
— Не успеют. Проиграл полковник партию.
— Еще не вечер, Валерий Борисыч. Но в город нам лучше не возвращаться. Слишком высока ставка. Возьми они нас всех скопом — и вся работа на нет пойдет. Одна статья погоды не сделает.
— А Вадим прав, — сказал Горохов. — Пора уходить в подполье.
— Обойдем город южной стороной. В деревне Заречье Любанькина сестра живет. У них там почта имеется и телефон есть.
— Но и это не выход, — продолжал Астахов. — Нужно наметить несколько точек и лавировать между ними короткими перебежками. Как только мы возьмем телефонную трубку в руки, пойдет отсчет времени. Нас запеленгуют за две минуты.
— И тут Вадим прав, — кивнул Горохов.
— А сам-то ты что предложишь? — фыркнул Литовченко.
— Нужно разбиться на группы, чтобы всем в одни сети не попасть. Рудику с Ольгой нужен надежный отстойник. Крыша над головой и тишина. Им за наши дела отвечать незачем. Когда найдем лазейку для отхода, заберем их с собой. Лучшего отстойника, чем дача депутата Китаева, не найдешь. А ты, Валера, напиши записку Китаеву, чтобы он их принял как подобает и прикрыл ребят, пока мы по лезвию ножа ходим. Я с Астаховым в Минводы подамся. Там у меня есть надежная крепость, к тому же аэропорт под носом. Материалы можно с курьером отсылать. Телефонная почта потеряла свою актуальность. А ты, Лера, забирай свою жену и рви когти в Краснодар к Золотухину. Он тебя ждет. Но только не вздумай границу переходить по трассе. Огородами добираться придется.
— План правильный, — поддержал Астахов.
— Кукушка хвалит Петуха за то, что хвалит он Кукушку. Так да не так. А вы уверены, что Китаев справится в одиночку с волками?
— Китаев — личность неприкосновенная. Это во-первых. А во-вторых, ты к нему Дениса Скворцова послал, и он уже будет подготовлен к любым неожиданностям. Скворцов знает, что ты к Золотухину в Краснодар собрался, и сам на тебя выйдет.
Литовченко промолчал. Спорить не имело смысла. Ничего более оригинального он предложить не мог.
Спустя полчаса машина Ершова подъехала к типографии. К появлению оперативников здесь были готовы, но никто не ожидал увидеть самого начальника управления и пресс-секретаря федеральной службы.
Погрома не получилось. Четырнадцать машин с тиражом выехали на торговые точки. Остановить этот процесс не смогла бы и регулярная армия.
Начальник смены подал Ершову свежий номер газеты, от которого еще пахло типографской краской. Искать виновных не имело смысла. Типография выполняет заказ и не вникает в условности.
