Скворцов еще раз взглянул на участок. Среди милиционеров находились люди в штатском, но к сыскарям их не причислишь. Слишком хорошо упакованы, очевидно, кто-то из дачников. На дороге стояли и «Мерседес», и «Вольво». Наверняка местные, и уж эти его прикрывать не станут. Такие с простыми смертными не церемонятся.
Скворцов повернулся и, не торопясь, направился вдоль дороги к своей «Ниве». У него было не все в порядке со зрением, и он номер своей машины не мог разглядеть с такого расстояния. Но лейтенант наверняка не страдал подобным недугом. Но какое это имеет значение, раскусят его или нет. Его задача выиграть время, а что будет потом, не важно.
— Подождите минуту, молодой человек.
Голос за спиной резанул его по ушам. Недолго бабушка смеялась в высоковольтных проводах! И что за глупые мысли его посещают. А главное, бежать некуда.
Скворцов остановился и резко обернулся.
— Ну что еще?
Перед ним стоял тот самый старик, который его выручил.
— Иди со мной, сынок, по дороге поговорим.
Скворцов глянул на скопище машин — он отошел от места происшествия метров на сорок, пожарные уже уехали, а милиция собралась и что-то обсуждала с солидными мужчинами в штатском.
— Идем, папаша.
Они двинулись дальше.
— Ты ведь к Роману Кириллычу приехал и зовут тебя Денис?
— Где он?
— Все, что нужно, тебе его жена скажет. Она мне тебя описала и сказала, что ты должен какую-то газету привезти.
— Это точно. Был договор.
Они подошли к машине, и Скворцов взялся за ручку дверцы.
— Оставь машину здесь, к моей хибаре сейчас не подъедешь.
— Куда идти, отец? Машину оставить здесь нельзя. Странно будет выглядеть со стороны, если я брошу свои колеса у чужого дома. Скажи мне, где находится дом заместителя прокурора Федотова. Там этой тачке самое место.
— Будь по-твоему. Сверни во второй проулок направо, потом в первый налево. Белый дом с зеленой черепичной крышей. Кирпичный забор. Там оставишь. А потом пройдешь вперед и свернешь в проулочек слева. Четвертый дом по правой стороне с огромной тарелкой на коричневой крыше. Калитка будет открытой, зайдешь и запри на засов.
— Понял.
Скворцов сел в машину и тронулся с места. Он приезжал к Китаеву не один раз, но никогда не углублялся дальше дома депутата, а тот стоял у самого въезда в этот сказочный городок. Такие только на картинках рисуют. Что ни замок, то памятник. Вот ребятки друг перед другом и изгалялись.
Он забрал свою сумку и бросил машину там, где ему велели. Интерес к дворцам угас, и он уже не обращал внимания на скромные хоромы слуг народа. Но когда он увидел особняк сторожа, то его удивлению не было предела. На участке даже имелся бассейн со спущенной водой. «Ничего себе хибара!» — подумал он.
Старик встретил его в дверях.
— Неплохо устроился, папаша.
— А ты не удивляйся. Мне многие свои ключи доверяют. Кому цветы поливать, кому зверье покормить, а кто на телефоне посидеть просит. Этот дом самый безопасный. Его хозяин — начальник милицейского управления, сам Железное Герман Осипыч. Гость в наших местах редкий. Заходи.
— Тайны мадридского двора, да и только. Репортера провели через хоромы в спальню, где на
кровати лежала бледная красивая женщина лет сорока с забинтованным правым плечом.
— Доктор уже был, — бурчал старик вполголоса. — Хороший человек, друг Катерины Ляксевны. Рана сквозная, костей пуля не задела, но крови потеряла много. К себе в хибару я ее тащить не решился, а здесь место безопасное.
Женщина открыла глаза. Огромные синие блюдца уставились на пришельца.
— Подойдите ближе, Денис.
Скворцов подошел к кровати.
— Кто на вас покушался?
— За Романом Кириллычем приехали из ФСБ. Он отказался идти с ними, они применили силу, а я спустила собак. Наверное, этого не нужно было делать. Не знаю, сколько длилась кошмарная бойня, но в живых осталась я одна. Но если тот, что стрелял в меня, уцелел, то они еще вернутся. Он знает, что я сбежала.
— Уцелел! — проворчал сторож. — Они приехали на машине «скорая помощь». Когда пожар разгорелся, я вернулся туда, к даче, а машины уже не было. Значит, сбег!
— Значит, вернется, — твердо заявил Скворцов. — Знать бы, когда. Одно ясно — Екатерине Алексеевне здесь оставаться нельзя. Когда комитетчики что-то ищут, они ничем не гнушаются. Все вверх дном перероют. Ершов наверняка уже видел газету. А это значит, что пойдут погромы. Все под нож попадут. Он и губернатора не пощадит. Против лома нет приема.
— Куда же ее в таком состоянии трогать?! — возмутился старик.
— Не переживай, Савельич, я женщина крепкая. — И Катя попыталась улыбнуться.
— Не я вам указ.
— По дороге возвращаться нельзя, — сказал Скворцов.
— У меня лошадка есть, — нашелся сторож. — Двоих выдержит. Я переведу вас через реку, брод здесь есть. А там через заповедник к Большакам выберетесь. За Большаками больница, а в ней Катерину Ляксевну всяк знает. Авось в беде не оставят. Медики ее любят.
— Хорошая мысль, папаша. Собирайтесь, а я пройдусь на пепелище глянуть. Надо запечатлеть зрелище на память, а то ведь с землей сровняют.
Скворцов вышел из дома и направился к калитке, он был уверен, что милиция уже закончила свои дела и убралась восвояси.
Он не ошибся. Машины с мигалками подъезжали к шоссе. Майор сидел рядом со старшим лейтенантом.
— Ты чего раскис, Тимоха? — спросил майор.
— У меня этот тип из головы не выходит. Где-то я его видел раньше, но где, никак не могу вспомнить.
— Какой тип?
— Что в поселке появился на «Ниве». Номер машины я записал, но что толку. Не похож он на сына прокурора. Куртяшка замусолена, ботиночки не по погоде, на дачу в таких не ездят.
— Это о каком прокуроре ты говоришь?
— О заме главного, Федотове. Вы ведь работали над каким-то делом в одной связке с прокуратурой?
— И не раз. Только у Федотова нет сына. Всю жизнь бобылем живет. Ходили слухи, будто он «голубой», молоденькими мальчиками интересуется, но кому до этого дело. У него лохматая лапа в Москве.
Лейтенант похлопал шофера по спине.
— Давай-ка, Коля, разворачивай тачку. Едем в поселок, и прибавь-ка газу. Уйдет, сволочь!
Машины выехали на поле, откуда уже был виден поселок, в то время, когда старик переводил лошадь через брод. Вместо седла, которого у Савельича не было, старик постелил коврик. Катя сидела у самого загривка, а Денис на крупе, поддерживая руками ослабевшую женщину. Он поражался ее силе воли. Иной мужик уж давно бы сломался, а слабая дамочка держит хвост трубой да еще другим поможет, если надо будет.
У опушки старик с ними простился.
Пожимая сторожу руку, Денис вдруг спросил:
— А что, Савельич, ты же хозяин в поселке. Поди, и телефоны всех обитателей знаешь? А?
