Ладно. Предлагаю союз до конца операции. А там видно будет. Ничего не предпринимайте. Я знаю все, что должно произойти. Седьмой вагон, пятое купе. Сойдем с поезда, тогда объединимся. А пока затихните. Если что — сразу ко мне. У меня связь с начальником поезда. Поосторожней, Серега.
Олег встал и направился к выходу.
Сергей вернулся в свое купе и увидел сияющую улыбку на лице Горохова.
— Ты что, в лотерею выиграл?
— Садись и смотри.
Он усадил Бороздина к столику и включил видеокамеру в режиме просмотра. На цветном, похожем на зеркальце, жидкокристаллическом экране появился перрон Барабинска. Дмитрий нажал на кнопку, и скорость пленки замедлилась.
— Следи внимательно. Вот появился великий комбинатор господин Чайка. Такую будку не загримируешь. Видишь, на плече у него синяя спортивная сумочка с белой и голубой полосками.
— Ну и что?
— А то, точно такая же была у Григория, когда мы привезли его в редакцию. Удобная вещь, купили не одну, а сразу две или… Так, смотрим дальше. Где-то у четвертого вагона стоит мужик. Вот он. Ничего особенного. Небритый, кепка потертая на нос сдвинута. Куртяшка копеечная, но… Но сумка точно такая же. На Григория не похож. Этот раза в два крупнее. Значит…
— Четвертый. Который их из болот вытаскивает. Но кто он?
— Потерпи. Узнаем. Правда, на четвертую сумку они не разговелись. Денег пожалели. Вике рюкзачок достался. Да и вещичек у нее побольше… Вот она!
Сергей пригляделся.
— Парень.
— Я тоже так думал, господин судья. А ближе подхожу — ан нет. Не парень. Первый раз в жизни видел стюардессу с такими глазами. Вторых таких не встретишь в течение лет пяти, не менее. А тут месяц прошел.
— Рассеялись по вагонам, значит.
— Нормальная предосторожность. Вот только куда Гриша подевался? Потерялся? Вряд ли.
Они долго обсуждали возможные варианты. Сергей ничего не сказал напарнику про встречу с однополчанином в ресторане. Считал этот разговор преждевременным.
За окном стемнело. Шум затих, и только четкий пульс колес отстукивал ритм движения.
Сергей спал, когда Горохов тихо вышел из купе. Он был одет и в руках держал сумку с видеокамерой.
Шел тихо, не торопясь, переходя из вагона в вагон, предварительно заглядывая в тамбур. Поезд словно вымер.
Достигнув нужной точки, Дмитрий достал из кармана универсальный ключ, осмотрелся по сторонам и резко отодвинул дверь. Войдя в купе, он захлопнул ее и закрыл изнутри.
На нижней полке слева спал человек, остальные места пустовали.
Горохов включил свет. Одеяло встрепенулось, женщина вскрикнула, приподнялась на локтях и отстранилась в угол.
— Привет, приятель. Я зашел к тебе еще раз извиниться. Мне очень голос твой понравился. А теперь я вижу, что и волосы у тебя шикарные.
— Ты кто? — испуганно спросила женщина.
Горохов немного растерялся. Он очень хорошо знал деяния этой женщины. Смелость, бескомпромиссность, уверенность. Теперь перед ним сидел испуганный зверек с бегающими глазками.
— Я иду за тобой следом с Северного Кавказа, обожаемая незнакомка. И только с одной-единственной целью — взять у тебя интервью. Я тот самый неутомимый Дмитрий Горохов, который пару дней назад снимал на камеру твоего мужа. Но его слов мне недостаточно, мне нужны твои подтверждения и твой собственный взгляд на причины, которые заставили вас угнать лайнер.
Кажется, он говорил слишком долго, что свойственно активным репортерам. Женщина успела прийти в себя от шока.
— Послушай, придурок, вали отсюда, пока цел. Не то по лопоухим локаторам получишь.
— Не забывайся, Вика. Твой защитник блокирован в четвертом вагоне. Забыла Уфу? Студентов? Буксир? Сейчас в поезде четыре десятка студентов из Новосибирска. Эти люди способны перевернуть мир при желании. Тут за дверью стоят шестеро. На тот случай, если у тебя есть оружие.
Вика помолчала, потом улыбнулась.
— Господи! Даже дети подключились к этой игре. Ну все всё знают, кроме меня. Могу тебя разочаровать, милый мальчик. Твое дело — дрянь. Интервью с моим мужем обернется против тебя. Засунь себе его в задницу. Спустя час после того, как он с тобой расстался, его труп был найдет в лесополосе города. Гриша уже не свидетель. Мало того: он и тебя за собой в могилу утащит.
— Ладно, с этим я как-нибудь разберусь. А как быть с тобой?
Вика потянулась к полотенцу, висевшему у нее над головой. Дмитрий не придал этому значения. Под полотенцем висел предмет, напоминавший телефонную трубку, но на нем было только три кнопки. Она сорвала трубку, выдернула антенну и нажала одну из кнопок. Причем сделала она все так быстро, что Горохов не успел моргнуть. На пульте загорелся красный огонек.
— Тихо, мальчик, не суетись.
В ту же секунду в купе, где ехал Умар, раздался слабый зуммер и вспыхнула красная лампочка точно на таком же пульте. Умар сбросил ноги на пол. Он давно уже не спал раздетым и в любую секунду был готов к работе.
Тем временем Вика взяла верх над ситуацией и окончательно обуздала строптивого корреспондента.
— Ты забыл о бомбе в самолете, желторотик? Так вот, мы без подстраховки даже на трамваях не катаемся. Мой палец лежит на второй кнопке. Если я ее нажму, то три средних вагона взлетят в воздух. А значит, и остальные. Нас лучше не беспокоить по пустякам. Но тебя я пожалею. Такой путь проделал, и все впустую.
— Ты не меня пожалеешь. Сотня заложников с рейса 14-69 сидят в клетке под пристальным взглядом фанатика из ФСБ, который утверждает, что никакого угона не существовало в природе. Ты человек или зверь? Ты способна на благородство? Всевышний тебя уберег от кровопролития. Бомба не взорвалась в самолете благодаря семнадцатилетней девчушке. Так доведи дело до конца. Верни людей к нормальной жизни. Ты же и есть главный зачинщик. Не бери второй раз тот же грех на душу.
Вика прищурила глаза, долго о чем-то думала, потом кивнула.
— Ладно, парень. Заключим джентльменское соглашение. Я даю тебе интервью-признание, но с условием, что ты сходишь с поезда на первом же полустанке вместе со своей оравой и никто никогда не узнает, в каком поезде мы с тобой разговаривали.
Горохов с готовностью вытащил из сумки видеокамеру. И начал устанавливать ее на штатив.
— Согласен. Вы прелесть, мадам! Что касается возмездия, то тут у нас господин Трифонов — большой спец. Далее будешь воевать с ним. Я отойду в сторону, но мне нужна правда.
Красный огонек камеры включился, пленка пошла. Вика держалась спокойно, с достоинством.
— Никто так и не догадался, что мы не террористы, а жертвы. — Ее голос звучал ровно, а речь была убедительной. — Главный виновник событий, известный в Питере предприниматель, монополист ювелирной торговли, улыбчивый меценат Мирон Егорович Шатырин. Он буквально задавил моего мужа. Григорий Чайка мешал ему на рынке лишь тем, что был честен с партнерами, пользовался авторитетом и не признавал дешевых подделок. Сожалею, но Шатырин победил. Вмешались криминальные авторитеты. Мало того что он присвоил себе незаконным образом все наши ювелирные изделия, которыми торгует из-под полы на всей территории России, но он и составил коварный план угона самолета, дав нам шанс исчезнуть из страны раз и навсегда. Но кто тогда мог подумать, что этот безжалостный подлец подложит бомбу в самолет, чтобы истребить сотню людей из-за нескольких опасных свидетелей?! — На глазах Вики появились слезы.
Горохов слушал ее с открытым ртом. Он видел отчаяние несчастного, обманутого человека, полного раскаяния и сожалений. Но он понимал, что перед ним сидит гениальная актриса, по которой должны рыдать все первоклассные театры страны.
