сердце. Казалось, это очень просто, ведь она так его любит… и все же Элисса испугалась.
Она совладала со своими нервами и еще крепче прижалась к Адриану.
— Прежде чем ты уедешь, — прошептала она, — я должна кое-что тебе сказать.
Огромная ладонь откинула ее голову назад, но Адриан не спешил выпускать Элиссу из своих рук.
— Я люблю тебя, — сказала Элисса. — Адриан, я так тебя люблю!
Тело полковника словно окаменело. На мгновение он даже перестал дышать.
— Я… хотела признаться тебе, — запинаясь, продолжала девушка, — я пыталась, но мне стало страшно.
Объятия Адриана ослабли, и Элисса почувствовала, что он начинает отстраняться. Ей нестерпимо захотелось вернуть свои слова и вновь прижаться к нему.
— Ты не любишь меня, — мягко произнес он, глядя в ее заплаканное лицо. — Тебе только кажется. В конце концов ты поймешь, что обманывала себя.
К горлу Элиссы подступил комок, мешая говорить.
— Ошибаешься, Адриан. Я не похожа на женщин, которых ты знал в прошлом. Между мной и Мириам Спрингер нет ничего общего. Я не из тех, кто ради прихоти говорит, что любит, а потом берет назад свои слова. — Она потянулась к Адриану и прижала ладони к его щекам. — Я люблю тебя искренне и без всяких оговорок. Что бы ты ни сделал, куда бы ни отправился, это не имеет значения. Я всегда буду любить тебя, Адриан. Я буду любить тебя до конца жизни.
Адриан смотрел на нее глазами, полными сожаления и мучительной боли. Элисса заглянула в его милое, любимое лицо, увидела отчаяние в глазах, глубокое страдание и страсть, более сильную, чем даже ее собственная, и в то же мгновение поняла, что Адриан тоже ее любит.
Господи, ее молитвы услышаны! Адриан ее полюбил… но это уже ничего не могло изменить. Судя по тому, как напряглось его тело, как вздымалась и опадала грудь, было ясно: он по-прежнему намерен расстаться с ней.
Элисса закрыла глаза, чувствуя, как по щекам текут слезы.
— Ты не вернешься, — чуть слышно промолвила она, с ужасом понимая, что это истинная правда. — Значит, мы прощаемся не до твоего возвращения, а навсегда… не так ли, Адриан?
— Здесь остался мой полк, — негромко ответил он, отводя взгляд. — Рано или поздно я приеду.
У Элиссы мучительно заныла грудь, словно из легких высосали воздух.
— Вернешься, но не ко мне. Сегодня ты в последний раз целуешь меня и обнимаешь. Между нами все кончено, не правда ли, Адриан? Минувшей ночью ты прощался со мной. Этой ночью мы любили друг друга, но были вместе в последний раз.
Адриан не ответил, даже не попытался что-нибудь сказать, но страдание, написанное на его лице, отчаяние в глазах подтверждали то, чего он не решался выразить словами. Элис-су охватила мучительная боль, от которой спутались мысли.
— Мне пора, — сказал он. — Со временем, ты забудешь обо мне, найдешь кого-нибудь другого. Встретишь мужчину, который будет любить тебя так, как ты того заслуживаешь.
Элисса покачала головой:
— Мне не нужен никто, кроме тебя, Адриан. Ты единственный мужчина, которого я любила и буду любить.
Лицо Адриана омрачила печаль.
— Мне очень жаль, — ответил он. — Я не хотел причинить тебе боль.
Элисса судорожно вздохнула:
— Я знаю.
Адриан в последний раз посмотрел ей в лицо и, повернувшись, начал спускаться по лестнице к Минотавру. Элисса глядела ему вслед. Ее сердце мучительно сжималось, глаза блестели от слез. «Если ты любишь Адриана, должна за него бороться», — вспомнились ей слова Нины. Если ты его любишь… если любишь… — вновь и вновь стучало у нее в висках. Если ты его любишь, ты должна бороться. Эти слова придали Элиссе силы, в которых она так нуждалась, и побудили совершить самый рискованный шаг в своей жизни.
Она выпрямилась и окликнула Адриана, заставив его остановиться у подножия лестницы. Когда он повернулся, Элисса посмотрела в его искаженное страданием лицо и поняла, что ее судьба решится в следующее мгновение.
— Я знаю, о чем вы думаете, полковник. Вам кажется, вы попросту бросаете меня, отказываетесь от всего, что нас связывало. Вам хочется так думать, но это неправда. На самом деле вы убегаете. — Адриан бросил на нее яростный взгляд. Элисса приподняла подбородок, заставляя себя выдержать взор его горящих зеленых глаз, внезапно ставших такими колючими, и продолжила: — И знаете, что я думаю? Я думаю, вы в меня влюблены. Я думаю, вы любите меня так же сильно, как я люблю вас. Но вы испугались. Всю жизнь вы искали любви и неизменно терпели поражение. Вам кажется, если вы попытаетесь вновь, то вас опять постигнет неудача. И вы боитесь, что на сей раз не переживете этого.
Элисса расправила плечи, борясь с мучительной болью в груди. Она неотрывно смотрела в глаза Адриана, надеясь, что он сможет заглянуть ей в душу. Он молчал, а она уже не могла остановиться.
— До сих пор я уважала вас и восхищалась вами, полковник. Вы умный, сильный человек, добрый и отзывчивый. Но сегодня я обнаружила в вас доселе не известную мне черту. До нынешнего утра я считала вас самым храбрым из всех людей, которых знала. На самом же деле вы трус, полковник Кингсленд. Из-за вашей трусости нам обоим суждено страдать до конца жизни.
Лицо Адриана залилось краской, а гнев уступил место отчаянию, которое Элисса видела несколько мгновений назад.
— Если бы я услышал такие слова от мужчины, то убил бы его. Но раз уж речь идет о вас, леди, я только рад тому, что вы меня раскусили. Уверяю вас, от этого наша разлука окажется намного легче. — Он отвернулся, вскочил в седло и взялся за поводья. — Прощайте, графиня. Желаю вам благополучно вернуться в Англию.
Вонзив каблуки в ребра Минотавра, он направил своего черного коня на запруженную людьми улицу и ускакал, даже не оглянувшись напоследок. Элисса смотрела, как его высокая фигура исчезает в толпе горожан, покидавших Вену, и ей показалось, что ее сердце вот-вот разорвется пополам.
Господи, что она наделала? Элисса опустилась на ступени, глядя на то место, где только что стоял Адриан. Ей хотелось одного — вернуть свои жестокие, обидные слова. Если бы она промолчала, они с Адрианом могли бы по крайней мере расстаться друзьями. И вот теперь он уехал навсегда. Ее запальчивые слова оттолкнули его.
Элисса проглотила жгучие слезы. Она должна была предвидеть, как воспримет ее упреки Адриан. Ему был нужен повод бросить ее, и она сама этот повод дала. Элисса прижала к губам костяшки пальцев и расплакалась. Сумей она найти с Адрианом общий язык, все могло быть по-другому. Вместо этого она воздвигла между ним и собой непреодолимую стену, которую не разрушить никакими словами.
— Вернись в дом. — Звучный повелительный голос Нины ворвался в печальные размышления Элиссы, своей деловитостью отвлекая ее от горестных дум. — Какой смысл сидеть на крыльце и травить себя отчаянием? Иди сюда, я приготовлю тебе чай.
Как всегда Нина была права, но Элиссе все еще казалось, что ее ноги налиты свинцом. И все-таки она заставила себя подняться. Слезами горю не поможешь. Адриан уехал, и ничего нельзя изменить.
— Он бросил меня. Я все сделала неправильно. Я прогнала его.
Нина обняла ее за плечи и повела в дом.
— Ты сделала все, что в твоих силах. На твоем месте любая женщина поступила бы так же. Ты призналась ему в своих чувствах. Теперь полковник сам должен решить, как ему поступать.
Но Элисса не сомневалась, что Адриан уже сделал выбор. Она судила об этом по той суровой непреклонности, которая читалась в его осанке, когда он уезжал. Он не вернется — во всяком случае, к ней. Отныне Элиссе предстояло научиться жить без него.
Утро тянулось невыносимо медленно; невзирая на упорную головную боль, Элисса твердо решила вернуть свою жизнь в спокойное русло и перебороть ледяное оцепенение, в которое ее вверг разрыв с Адрианом. Захваченная отчаянным желанием забыть его, Элисса дожидалась возвращения майора с чувством новообретенной цели. Она должна занять себя. Ее ждут дела, которые, как она надеялась, помогут
