парня.
Лоретта неодобрительно покачала головой.
— И я растерзал его на части и склонился над ним, чтобы вгрызться в его внутренности. От них воняло дерьмом. Я вырвал кусок внутренностей и принялся их жевать, потому что был уверен, что именно так и следует поступать. Мне казалось, что моя жизнь должна отныне стать такой. Питаться подгнившими внутренностями, бродить по лесам, бросаться под проезжающие по дорогам большегрузные машины.
— Но сейчас вы в порядке, — заметила Лоретта.
— Как раз к этому и подхожу. Погрыз я того парня, а потом сделал передышку и отошел. Возвращаюсь и вижу, как он засовывает в себя собственные кишки. Потом нахально так смотрит на меня и просит помочь отыскать его поджелудочную железу.
Дюк улыбнулся, что не скрылось от его спутницы.
— Это был Эрл.
— Вы тогда впервые с ним встретились?
— Да. Он помог мне избавиться от дурацких штампов, которые я узнал из фильмов ужасов. В некотором роде спас мне жизнь.
В кабине пикапа воцарилась тишина, продлившаяся чуть больше девятнадцати минут.
— Так вы поэтому и путешествуете вместе с ним? — спросила Лоретта. — Потому что он спас вам жизнь?
— Типа того. Я знаю, Эрл парень неуживчивый. С ним бывает трудно поладить, характер у него еще тот. Он гораздо чаще в паршивом настроении, чем в хорошем, а порой и просто невыносим. Но поскольку мы уже много лет знакомы, я научился не обращать внимания на отдельные закидоны. И вообще считаю его замечательным парнем.
— Верю вам на слово.
— Кроме того, быть монстром в этом мире нелегко. Хорошо иметь рядом с собой того, кто тебя понимает и кто может помочь в трудную минуту.
— Такое часто случается?
— Чаще, чем хотелось бы. Когда переходишь в разряд нечисти, то пути назад уже нет. У Гектора есть особая теория на этот счет. Он называет ее «притяжение аномальных феноменов». Он ее мне как-то раз объяснил. Я не очень вникал, но все сводится к тому, что «всякое странное и опасное притягивает к себе точно такое же». Пожалуй, это правда. После того, как я задавил того парня, постоянно сталкиваюсь с разными культами, чудовищами и поверженными божествами.
— Значит, такое с вами часто случается?
Дюк отхаркнулся и сплюнул в окно.
— Да почти постоянно, черт побери!
В кабине пикапа вновь надолго установилась тишина.
ГЛАВА 11
Еще не было такой классной комнаты, в которой Тэмми не маялась бы от скуки, а все потому, что пыталась овладеть тайной премудростью сложной и подчас непостижимой науки заклинаний. Даже для человека с таким талантом к оккультному знанию, как она, это была задачка не из легких. Малоприятная работа, к которой у нее не лежала душа, зато награда за нее обещала оправдать затраченные усилия. Ключ, которым можно открыть дорогу на волю древним богам, это проведение нужного ритуала в нужное время в нужном месте нужным человеком. Ну как, скажите, можно расшифровать движения небесных тел, если имеешь под рукой лишь принадлежавшие матери жалкие три тома справочника по астрологии. К тому же свидетельства о древней Атлантиде были абсурдны в своем многословии. Вмешательство назойливой миссис Робертс тоже не способствовало достижению желаемого результата.
Старенькая, сморщенная учительница откашлялась, пытаясь обратить на себя внимание.
— Могу я спросить, чем вы сейчас заняты?
Тэмми поспешно закрыла тетрадку.
— Ничем.
— Можно посмотреть?
Девушка, вздохнув, протянула учительнице заветную тетрадь.
Миссис Робертс пролистала страницы. Вредная училка даже не представляет, насколько важно то, что она сейчас рассматривает. Для такой непросвещенной безмозглой старухи тайны вселенной представали жалкими каракулями глупенькой девчонки-подростка. Тэмми повезло, что точки над буквами «i» и «j» она ставила в виде сердечек и «смайликов». Сердечки символизировали сердца, вырванные у тех глупцов, что осмелились встать у нее на пути. Улыбающиеся мордашки «смайликов» просто смотрелись прикольно и украшали страницы.
— Что я вам уже говорила?
— Извините, мэм.
— Я говорила, что отберу эту тетрадку, если еще раз увижу ее у вас.
— Извините. Я ее уберу.
— В последний раз прощаю. — Старушенция пристально посмотрела на Тэмми. — Это — комната для школьных занятий. И я хочу, чтобы здесь занимались. Я понятно объясняю, юная леди?
Тэмми изо всех сил сдержалась, чтобы не взорваться, но ограничилась лишь плохой скрываемой гримаской.
— Да, миссис Робертс.
— Прекрасно.
Миссис Робертс вернулась к учительскому столу.
— Ук-фей уу-уэй, уу-уэй, олд-эй, эт-бей! — пробормотала Тэмми.
Классная доска содрогнулась и тут же ровно посредине дала трещину.
В классе поднялся недоуменный ропот. Миссис Робертс одним сердитым взглядом успокоила учеников и объяснила появление трещины на доске неожиданной усадкой фундамента школьного здания.
Чэд, сидевший тремя рядами дальше Тэмми, передал ей записку.
«Делаем что-нибудь вечером?» — интересовался он.
Она отправила ему ответ.
«Делаем. Не забудь захватить мамочкино столовое серебро».
Чэд прочитал записку и состроил гримасу.
Тэмми вытащила из портфеля, положила на стол учебник английского языка и сделала вид, будто читает, хотя на самом деле размышляла над тем, какая судьба ожидает в скором будущем мир вообще и миссис Робертс в частности.
ГЛАВА 12
В Роквуде не было ни кинотеатра, ни современного ресторана, ни приличного торгового центра. Зато в нем было две церкви, полуразвалившийся бар и гольф-клуб Чокнутого Вилли — запущенная площадка, заросшая папоротником и уставленная пластмассовыми фигурками фламинго с облупившейся краской. Вилли добавил к названию своего заведения слово «Элитный», после того, как изгнал из мельницы возле лунки № 13 упрямое семейство летучих мышей. Этому предшествовала великая и страшная борьба, которая, по мнению Вилли, навеки войдет в анналы местной истории под именем «Страшная война с летучими мышами в округе Роквуд». Правда, для местных жителей она запомнилась не как война, а «тот раз, когда бедняге Вилли пришлось делать уколы от бешенства». Июньскими вечерами, каждый раз, когда у Вилли на площадке зажигался свет, все мыслимые жучки и москиты (а однажды и целый рой саранчи) прилетали, преодолев добрую сотню километров, помолиться перед галогеновыми алтарями. Вокруг фонарей возникали настоящие
