Траутмана в Бушуике, толпы наркоманов раскупали индивидуальные дозы у уличных торговцев. В оптовых точках приезжие дилеры могли приобрести упаковки по сто доз, чтобы с выгодой перепродать дома. Эта гигантская торговая сеть приносила «Перышкам» прибыль свыше двухсот тысяч долларов в день 365 дней в году. «Интересно, куда девались такие деньги?» – подумала Мелани.
Дэн и Рендл сумели нанести банде ощутимый урон. Операция началась с вербовки единственного осведомителя. Парень попался с наркотиками и пистолетом. По дороге в участок Дэн и Рендл объяснили ему, что только за наркотики дают от десяти лет до пожизненного плюс еще пять за хранение оружия. Парню предложили на выбор: расколоться или сгнить за решеткой. Он раскололся, и его тут же отпустили на свободу – под залог, а также под присмотр ФБР.
На основе полученной от осведомителя информации ФБР начало прослушивание нескольких телефонов. Самым важным оказался телефон главной героиновой фабрики, расположенной в квартире некой Жасмин Круз на Эвегрин-авеню в Бушуике. Жасмин скорее всего приходилась подружкой одному из гангстеров. На ее имя сняли квартиру и зарегистрировали номер телефона, и этим участие самой Жасмин в наркоторговле исчерпывалось. А вот телефон на имя Жасмин Круз использовала вся верхушка банды днем и ночью для звонков рядовым членам. Если четыре года назад Хирург и Бугай входили в банду, то наверняка сохранились записи их разговоров по этому телефону.
Мелани решила проверить свою догадку и стала искать документы, относящиеся к прослушиванию телефона Жасмин Круз. Увидев надпись «Телефон Жасмин Круз: фотографии обыска и улики», Мелани открыла коробку. В первых папках хранились снимки, сделанные во время обыска. Снимки запечатлели одну и ту же комнату с разных точек: мрачное помещение, давно нуждавшееся в ремонте, ободранные стены и голые лампочки, свисающие с потолка. Из мебели в комнате были только складные столы, поставленные в ряд, на манер конвейера. Судя по разбросанным как попало и опрокинутым складным стульям, рабочие в панике пытались сбежать, когда федеральные агенты вломились в дверь. Некоторые фотографии крупным планом показывали принадлежности для упаковки героина: прозрачные пакетики, рулоны наклеек и бесценные «ложечки» – пластиковые кофейные ложечки с длинной ручкой, хорошо знакомые Мелани по походам в «Макдоналдс» в детстве. «Макдоналдс» давным-давно изъял их из употребления, но на черном рынке такие ложечки по-прежнему пользовались огромным спросом: они идеально подходили для того, чтобы отмерить и высыпать в пакетик ровно одну дозу наркотика. На столе в углу комнаты стояли весы, а рядом дожидались своей очереди на расфасовку штук двадцать килограммовых брикетов сырого героина.
В папке, помеченной «Фотографии, найденные при обыске в квартире Жасмин Круз», Мелани обнаружила разномастные снимки, сделанные самими бандитами и хранившиеся в квартире. Находка окрылила Мелани: наркодельцы и убийцы обожали хвастаться своими подвигами. Невозможно сосчитать, сколько раз Мелани предъявляла присяжным фотографии, собственноручно сделанные обвиняемым, – с его любимым пистолетом в руке или на фоне чемодана денег. Затаив дыхание, она просматривала снимки. Может быть, ей улыбнется удача.
На большинстве фотографий покрытые бандитскими татуировками парни в мешковатой одежде размахивали оружием или выделывали руками замысловатые опознавательные знаки банды. Хирурга среди них не оказалось, но Мелани и не надеялась его найти. Осторожный бандит никогда не стал бы светиться на фотографиях. Мелани торопливо перебирала снимки в поисках чего-нибудь интересного.
И вдруг примерно на середине стопки ей попались несколько снимков «Полароидом». Сначала кошка и курица – замученные, изуродованные, изорванные в клочья. Почему-то Мелани показалось, что эти отвратительно жестокие снимки имели отношение к делу Бенсона.
В самом низу стопки она обнаружила фотографии кролика. На первом снимке Мелани разглядела только залитые кровью клочья меха и куски мяса неизвестного происхождения. А вот на второй фотографии на полу квартиры Жасмин Круз в луже крови лежала голова кролика с оторванным ухом. Следующий снимок показывал обезображенную тушку без лапок, и в правом нижнем углу Мелани наконец увидела то, ради чего засиделась допоздна. Огромные черные лапы и покрытая кровью собачья морда с головой кролика в зубах. Наверняка та самая черная собака, которую видела Розарио Санградор. Собака, натравленная на Джеда Бенсона и перекусившая ему горло. Этот пес когда-то побывал в квартире Жасмин Круз. Именно там кто-то научил его убивать и даже заснял уроки на память. Перевернув фотографию, Мелани увидела на обороте неряшливую надпись черным фломастером – детским почерком, кривыми заглавными буквами нацарапанные слова «КРОМЕ ШУТОК». Мелани приняла это за предупреждение, и ее окатило ледяной волной страха.
Или в самом деле повеяло холодом? Мелани почувствовала легкое прикосновение сквозняка к оголенной шее. Из коридора не донеслось ни звука, не мелькнуло ни единой тени, но сквозняк выдал чье-то безмолвное присутствие – кто-то стоял в дверях и молча наблюдал за Мелани. Она бы ни с чем не спутала это чувство: парализующий страх и ощущение опасности за спиной.
Отец попытался предупредить ее:
– Corre, Melanie![12] У него пистолет!
Она хотела убежать, однако мужчина оказался быстрее. Она споткнулась и полетела лицом в пол. Вспышка, грохот выстрела.
– Папа, не-е-ет!
Кто-то стоял у нее за спиной. И вполне мог стоять так очень долго: она ведь с головой ушла в изучение снимков. Лучше всего обернуться по собственной инициативе – какой смысл притворяться, будто ничего не замечаешь, и тем самым выдавать свой страх? Мелани собралась с духом и медленно спокойно обернулась.
13
– Господи, Ромми, тебе надо колокольчик на шею повесить! – воскликнула Мелани. – Чуть до инфаркта меня не довел!.. И долго ты тут стоишь?
– Извини, крошка. Я вовсе не хотел тебя напугать, – ответил стоявший в дверях Ромми. – Я заглянул к твоей начальнице, но она уже ушла. Вот и зашел проведать тебя.
– Проведать? – удивилась Мелани. Раньше за Ромми как-то не замечалось такого интереса. Или он опять лезет не в свое дело?
– Надеюсь, не помешал, – торопливо добавил он, услышав нотки настороженности в ее голосе. – Мне бы очень хотелось знать, как идет расследование. Джед был моим другом, и я переживаю за его родных.
– Тогда почему ты отказался вести расследование?
Ромми вошел в кабинет и присел на стол, скрестив руки на широкой груди. Посмотрел на открытые коробки, на разбросанные повсюду бумаги и одобрительно кивнул:
– А я вижу, ты работаешь не разгибая спины. Молодец. Почему я отказался от расследования? Из-за твоей шефини, вот почему. Она говорит, что я лицо заинтересованное, потому что дружил с Джедом. Но это только предлог. На самом деле она боится, что я провалю громкое дело и тогда мне уже точно не быть заместителем начальника отдела. Вот только кресло заместителя мне по-любому не светит.
Ромми опустил карие глаза. Для полицейского он был слишком хорош собой – этакий голливудский красавчик с ослепительно белыми коронками, ровным искусственным загаром и мускулистой фигурой, наводящей на мысли о стероидах. А вел он себя как-то неуверенно, словно боялся не понравиться.
– Да нет же, вовсе она так не думает! – запротестовала Мелани, хотя помнила, что Бернадетт именно на это и намекала.
– Бернадетт все пытается протолкнуть меня наверх, но, как говорится, из грязи конфетку не сделаешь.
– Брось, Ромми, ты на себя наговариваешь.
– Ну, может, и так. Я работаю как могу и носа не задираю. В любом случае спасибо Бернадетт за заботу. Твоя шефиня – суровый начальник, однако под ее мундиром – доброе сердце.