что все это может значить. — Гарри был явно обеспокоен.
— Если бы Темплтон хотел арестовать меня, ему не были бы для этого нужны представители федеральных органов. И еще: судя по надписи здесь, нам должно повезти. — Я кивком указал на табличку на стене за дверью, на которой было написано: «Плато Квинн».
Направляясь через дверь в комнаты заседаний, Темплтон толкал свою тележку как раз к тому месту, где располагался стол Квинна. Затем, заняв место перед столом, он снова забрался в тележку и пригласил двух представителей прокуратуры и Райтага занять места по обе стороны от себя. Теперь нам с Гарри оставалось только устроиться на диванчике у задней стены рядом с «посыльным», который отвечал за «багаж» стороны обвинения.
Темплтон попытался начать разговор, но Квинн со своего места непререкаемым тоном приказал дождаться, пока все соберутся и рассядутся по местам, а дверь, наконец, закроют. Судья был высок и угловат. Он сидел в своем кресле за столом выпрямившись, как гвоздь. Его нос выдавался вперед под прямым углом, подобно клюву хищной птицы. Судья имел узкое лицо и был совершенно лыс. Квинн всегда напоминал мне орлана, изображенного на государственном гербе.
Наконец Темплтон приступил к представлению сторон. Он начал с окружного прокурора, но, прежде чем он дошел до имени женщины, Квинн неожиданно прервал его:
— Мистер Мадриани, мистер Хайндс. — Он посмотрел на нас с Гарри, сидящих, подобно сиротам, на диванчике, с задумчивым выражением на лице. — Рад снова видеть вас обоих. Надеюсь, у вас все в порядке.
— Ваша честь, ну что я могу на это сказать? Мы снова в этом зале суда, а это значит, что все не так уж плохо.
Он усмехнулся.
До настоящего момента судья на процессе над Катей все еще не был назначен. Но все предварительные материалы по делу были направлены только двум судьям, одним из которых был Плато Квинн. Нам с Гарри уже довелось участвовать в судебных процессах, которые он вел. С ним было невозможно играть в игрушки, поскольку в таких случаях Квинн демонстрировал въедливость, достойную придирчивого армейского сержанта. Участвовать в процессе, который вел этот судья, стоять перед ним и выстоять было все равно что выжить в реальном бою. И если по каким-то причинам федеральное правительство намеревалось надрать нам задницы, то лучшую кандидатуру, чем Квинн, которой можно было вручить в руки скребок, было бы очень сложно отыскать. Его не нужно было бы даже подталкивать вперед.
Едва Темплтон снова начал представлять свою команду, как Квинн опять перебил его:
— Может быть, я ошибаюсь. Поймите меня правильно. Я говорю это не потому, что не рад всех вас видеть. Но зачем здесь все эти люди? — Он уставился на коротышку. — Как я вижу из документов в этой папке, здесь находится запрос со ссылкой на дело Брэди, составленный представителями защиты, на который не поступило никаких возражений или распоряжений со стороны обвинения.
— Это так, — ответил Темплтон. — Окружной прокурор не видит причин для возражений, ваша честь.
— Ваша честь, позвольте мне.
Услышав голос Ким Говард, парень, сидевший на другом конце диванчика, открыл портфель и извлек оттуда толстую папку.
— Я думаю, что мы можем очень быстро покончить с этим, — продолжала Говард.
Она не глядя протянула руку назад. Ее ассистент вложил в ее руку папку, как бегун, передающий эстафетную палочку своему товарищу. Говард вынула оттуда три или четыре страницы и передала их судье.
— Здесь у меня распоряжение федерального суда округа Колумбия, согласно которому он берет на себя юрисдикцию по данному делу относительно рассмотрения шести фотографий, идентифицированных как материалы, полученные от стороны защиты в рамках настоящего дела «Народ штата Калифорния против Кати Солаз». Изъятие снимков федеральным судом выполнено на основании норм федеральной юрисдикции с ведома государственного суда по контролю за деятельностью внешней разведки США в округе Колумбия. Как вы можете убедиться, распоряжение было подготовлено и выдано окружным судом три дня назад.
— Мистер Мадриани, вы видели этот документ? — спросил Квинн.
— Нет, ваша честь. Мы впервые слышим о нем.
Говард подала знак, и ее помощник достал из портфеля две копии документа, одну для меня, другую для Гарри.
— Простите мое невежество, — продолжал Квинн, — но что означает суд по контролю за деятельностью внешней разведки США?
— Возможно, небольшая справка об этой организации содержится в данном документе. — Эту фразу произнес уже Райтаг.
— Да, Джим, полагаю, вы лучше других осведомлены об этом, — заметила Говард.
— Мне все равно, кто лучше осведомлен об этих бумагах. Я просто хочу знать, что происходит. — Квинн не любил, когда ему перебегали дорогу, даже если это сделал другой судья, который, как и он, носил мантию государственного суда.
— Согласно Акту от 1978 года о контроле деятельности органов внешней разведки, был образован специальный орган под названием федеральный суд по надзору за деятельностью органов внешней разведки США (СДВР). Кроме того, был создан специальный суд, который должен был заниматься апелляциями от СДВР, если таковые будут иметь место. В дальнейшем в закон были внесены изменения, но они касались только состава суда и численности его членов. Цели и задачи остались прежними.
— И в чем же они заключаются? — поинтересовался Квинн.
— Рассматривать обращения от федеральных организаций, направленные против агентов внешней разведки, заподозренных в ведении операций на территории США. Они называются исками к СДВР.
— Простите, — снова перебил его Квинн, — я помню, что мистер Темплтон уже представлял вас, но кто же вы на самом деле?
— Меня зовут Джеймс Райтаг, я помощник генерального прокурора и курирую вопросы, относящиеся к деятельности отдела национальной безопасности в сфере разведки министерства юстиции.
— Это всего лишь должность, — заявил Квинн. — В свете распоряжения федерального суда я не уверен в том, какова будет моя роль в этом деле. Надеюсь, что я все еще обладаю полномочиями в части, касающейся уголовного дела.
— Полагаю, да.
— Очень любезно с вашей стороны, — проговорил Квинн. — Итак, вы заявляете, что те фотографии, которые мистер Мадриани и его клиентка хотели бы рассмотреть на суде, представляют собой нечто относящееся к государственным секретам, не так ли?
— Вот именно, — подтвердил Райтаг.
— Мистер Мадриани, у вас есть что сказать по этому поводу? — Квинн посмотрел в мою сторону.
— Я не хотел бы обсуждать это, — настаивал Райтаг.
— Возможно, я что-то не так понял, — вмешался я. — Вы заявляете нам, что юрисдикция специального федерального суда ограничивается соблюдением контрольных данных, касающихся деятельности шпионов на территории Соединенных Штатов. Это так?
— Да, это так, — подтвердил Райтаг.
— А какое отношение к этому имеют эти шесть фотографий?
— Это секретная информация, и вы не имеете к ней доступа, — заявил Райтаг.
— Ваша честь, мы имеем дело с двумя убийствами, по которым скопилось очень много вопросов, на которые у нас нет ответов. У нас есть вопросы, относящиеся к одной из жертв, а именно к Эмерсону Пайку. Чем он занимался, как ему удалось заполучить визу и привезти нашу клиентку в США, ту самую визу, оформление которой обычно занимает месяцы? Но ему удалось получить ее в нашем консульстве в Коста- Рике за три дня. Известно ли вам что-нибудь об этом? — Последний вопрос я адресовал Райтагу.
— Извините, — проговорил он и покачал головой.
— Мы знаем, что Эмерсон Пайк был буквально поглощен данными фотоснимками, — теперь я обращался к судье, — и что эти фотографии были сделаны матерью подзащитной…
