– Я хочу вырваться отсюда так же, как ты, Киркус Хьюз. Если ты не пригласишь меня сегодня в кино, я завтра пойду с тем ординатором, который недавно заглядывал ко мне.
– Ладно, идем. Если это вам не повредит, мисс Эми, позвольте пригласить вас сегодня в кино. В соседнем кинотеатре играет весьма приличный ансамбль.
– С удовольствием, мистер Хьюз, я уж думала, что вы так и не осмелитесь пригласить меня. Жду вас у себя в половине девятого.
– Прекрасно. Буду ровно в восемь тридцать. Самое удобное время, чтобы удрать. Как раз кончаются посещения. И мы выйдем незаметно со всеми вместе.
– Как бы мне хотелось пойти с вами, – сказал Брент и тут же испугался, что вложил в эти слова слишком много чувства.
Что говорить – он завидовал друзьям. До больницы он никогда не тяготился одиночеством. И теперь не мог понять, почему эти несколько часов наедине с собой представляются ему такой мрачной перспективой.
– Пожалуй, будет слишком подозрительно, если мы покатим тебя в кровати по городу. Да и кассирша вряд ли согласится продать тебе билет. От этих кроватей всегда пробки в проходах. В кино ведь народу прорва. Ладно, не обижайся. Шучу. Хотелось рассмешить тебя.
– Понял, – сказал Брент. – Желаю вам хорошо повеселиться.
В восемь тридцать Кирк уселся в свое кресло-каталку.
– Так легче, чем на костылях, – сказал он Бренту.
– Конечно. Какое может быть свидание, если не на колесах. Жаль что у тебя нет коляски.
– И самого мотоцикла.
– Постарайтесь вернуться до двенадцати.
– А ты нас не жди, мамочка, – ответил Кирк и выехал из комнаты. Брент отложил книгу в сторону и уставился в потолок.
Эми была готова. Какая она была красивая! Первый раз они видели друг друга в костюме и платье. Каштановые волосы Эми завязала на макушке и сделала хвост.
– Как ты думаешь, мне надеть кофту? – спросила она., – Зачем? Прогноз погоды обещал очень теплый вечер.
– Ну, ладно. Знаешь, как мы будем двигаться? Я выкачу тебя отсюда. А когда спустимся вниз, все будут думать, что мы или амбулаторные больные или посетители.
– Как ты себя чувствуешь, Эми? Может быть, вернемся?
– Прекрасно чувствую! Я полдня собиралась, а ты говоришь «вернемся». Да ты что!
Эми выкатила Кирка из комнаты.
– Придется сделать небольшой крюк, – сказала Эми и двинула кресло обратно в палату мальчиков.
– Брент, – позвала его Эми, – я не могу уйти, не попрощавшись с тобой.
– До свидания, Эми, – Брент улыбнулся. – Желаю вам хорошо провести время.
– Постараемся, – ответила Эми. – Все-таки неправильно, что мы тебя оставляем. Мы ведь почти все вечера были вместе с тех пор, как тебя сюда привезли. Но мы не будем долго гулять.
– Счастливо оставаться, – махнул рукой Кирк. – Не вешай носа.
Эми и Кирк ушли. И Брент вдруг почувствовал такую пустоту… Раньше одиночество ему было приятно. А вот Кирка с Эми нет, и точно свет для него померк. Даже самому стало смешно.
Он потянулся к тумбочке, достал альбом, краски и кисточки. И начал писать небольшую акварель: Эми, Кирк и он сам. Работа подвигалась успешно, хотя рисовать автопортрет оказалось не так-то легко, даже с зеркалом.
Он ведь через день-другой уйдет отсюда и надо что-то оставить на память. Акварель он подарит Эми, Кирк бы посмеялся над такими сантиментами. «Но дома все-таки что-нибудь нарисую ему и пошлю, – подумал Брент, – а эту акварель надо закончить здесь».
Картина будет в приглушенных тонах. Они втроем среди зарослей, каштановые пряди волос Эми перепутались с зелеными стеблями. Брент был доволен композицией и сходством. Он не хотел показывать акварель Эми и Кирку до самого ухода и писал ее тайком.
Может успеет закончить сегодня до их возвращения.
Брент макнул кисточку в воду и начал работать.
Эми докатила Кирка до лифта. Дверь открылась, и они вошли внутрь. В кабине у дальней стены стояли двое, один из них – ординатор в белом халате.
– Как я рад, – сказал Кирк. – Джонни сегодня гораздо лучше. Глядишь, через неделю-другую он опять появится в бассейне.
– Я надеюсь, – ответила Эми. – И щеки порозовели. А ведь операция была не из легких.
– Пересадка мозга, – подмигнул Кирк врачу.
Тот в ответ улыбнулся.
Они вышли на цокальном этаже и с независимым видом двинулись к выходу. Выехали через главный вход, миновали широкую аллею и очутились на улице.
– Свобода! – закричал Кирк. – Я даже не верю этому. – И он три раза повернулся на кресле вокруг своей оси.
Больница находилась в одном квартале от центра города. Чтобы помочь Эми, Кирк руками вращал колеса. Проехали мимо старых домов, разбросанных по больничному саду, в них была контора больницы, разные канцелярии. Оставили позади школу, библиотеку и небольшой парк.
Свет от уличных фонарей падал на тротуар сквозь листву затейливым пятнистым узором. Над головой вспыхивали светляки. Вокруг ламп кружились ночные бабочки. Каблучки Эми негромко постукивали по тротуару. Шуршали шины в тихом ночном воздухе.
Дошли до главного перекрестка и свернули налево по центральной улице. В середине квартала манил огнями кинотеатр художественных фильмов. Его зрителями были главным образом студенты двух соседних колледжей. На афише стояло: «Похищение».
– Если бы я мог выбирать, я бы предпочел что-нибудь другое, – сказал Кирк.
– А мне все равно. Кино есть кино, и я жажду посмотреть что угодно. К тому же «Тайм» писал, что фильм потрясающий. Единственный досягаемый фильм для нашего кресла.
– О чем он? – спросил Кирк.
– Не знаю. Это иностранный.
– Не везет, так уж до конца. Идем.
Кирк заплатил за билеты шесть долларов из тех денег, что оставил отец.
– А чем здесь кормят? – спросил он у кассирши. – Воздушная кукуруза есть?
Кассирша, продолжая жевать резинку, ничего не ответила. Фильм уже начался.
– Беглецы не могут быть особенно требовательны, – сказала Эми. – Если хочешь, можно посмотреть начало после конца. А здесь довольно прохладно. Слишком мощный кондиционер.
– Ты хочешь конфет или воздушную кукурузу? – спросил Кирк.
– Кукурузу. Я ее не пробовала месяца два. И побольше масла.
– Отлично, – сказал Кирк и покатил в буфет. За прилавком стояла женщина необъятных размеров. Пятнистая ярко-оранжевая кофта не спасала.
– Две кукурузы и побольше масла, – сказал Кирк. – Загримировались под корову?
Женщина презрительно фыркнула и привычной рукой насыпала в бумажные стаканчики кукурузы. Полила сверху маслом и протянула Кирку, не сказав ни слова.
Кирк заплатил за кукурузу и вместе с Эми отправился в зал. Там было холодно и темно, на экране мелькали одетые в голубое и зеленое люди.
Эми с Кирком прошли вперед.
– Здесь тебе будет удобно? – остановилась Эми у полупустого ряда.
– Прекрасно.
Эми села в первое кресло от прохода. Кирк пристроился рядом и поставил свое кресло на тормоз. Оба с аппетитом принялись уплетать кукурузу.
Фильм был о любви. В конце героиня гибла, и Эми плакала, глядя, как на нее медленно надвигался поезд.
