Илья страшно смутился. Это было слышно даже по телефону.
— Откуда ты знаешь? — сдавленным голосом произнес он.
— Слышала! — призналась Мариша. — Или ты думаешь, что я совсем глухая?
— Как твоя мигрень? — схитрил Илья.
— Ах, мигрень! — спохватилась Мариша. — Мучает! Просто терзает!
Ей показалось, что Илья даже обрадовался, что их сегодняшнее свидание откладывается. А ведь как пылал в начале разговора! Но стоило ей намекнуть на «тренера», как Илью словно ледяной водой окатили. Почувствовав, как ее грудь словно стиснула чья-то безжалостная рука, Мариша печально вздохнула.
«Об Илье ты подумаешь потом», — велела она самой себе. Уж лучше заняться расследованием.
На этот раз круг поисков девушек расширился. Ведь они разыскивали не конкретного нотариуса Кренделя, а любого его коллегу, работавшего в восьмидесятых-девяностых годах. Таких очень скоро набралось около десяти человек. Их звали к телефону, но, увы, никто из них не припомнил коллегу со смешной хлебобулочной фамилией Крендель.
Наконец подругам повезло. Трубку взял некий Авель Моисеевич, ветхий, судя по голосу, старичок, отличающийся тем не менее цепкой памятью.
— Крендель! — радостно воскликнул он. — Надо же! Давненько я не слышал этой фамилии. И что вам нужно от Кренделя?
При этом он странно хихикнул, словно его до сих пор веселила эта фамилия.
— Нам надо поговорить об одной клиентке, — произнесла Мариша.
— Не уверен, что она вам что-нибудь расскажет, — произнес старичок.
— Нет, нет, я понимаю, — запротестовала Мариша. — Она уже ничего не расскажет. Она умерла.
— Как? — ахнул старичок. — Умерла? Когда? Почему? Боже мой! Какое горе! Сашенька, где мои капли?! Быстро несите их сюда! Все! Боже мой!
— Не понимаю, почему вы так реагируете? — удивилась Мариша. — Вы лично знали Аню?
— Какую еще Аню? — воскликнул старичок, который, судя по звукам, активно заглатывал в этот момент все свои лекарства. — При чем тут ваша Аня? Боже мой, расскажите мне, как это случилось? Она болела?
— Вовсе нет, — растерялась Мариша.
Про себя она подумала, что просто удивительно, как старичка до сих пор держат в конторе. По ее мнению, он находился в глубоком маразме. А ведь сначала произвел такое благоприятное впечатление. Вот и верь после этого людям!
— Тогда что? — добивался от нее правды старичок. — Несчастный случай? Она переходила дорогу на красный свет?
— Понимаете, Аня…
Замолчите! — вдруг окончательно взбесился старичок. — Я спрашиваю вас о Крендель! Что с ней случилось? Как это произошло? Несчастный случай?
— Погодите-ка! — ахнула Мариша, до которой начала доходить комичность ситуации. — Так Крендель — это она? Женщина?
— И прекраснейшая из всех женщин! — пылко воскликнул старичок. — Обаятельнейшая женщина. Умница! Я ее обожал! Буквально обожал. Валялся у ее ног, умолял выйти за меня замуж.
— А она? — невольно заинтересовалась Мариша.
— Кто поймет сердце женщины? — вздохнул старичок. — Вот вы скажите мне, почему она предпочла мне — интеллигентному еврею с двумя университетскими дипломами — какого-то работягу с завода? Только потому, что он моложе меня на двадцать лет?
— Видимо, она его полюбила, — осторожно ответила Мариша, которую этот дед страшно забавлял.
— Полюбила! — угрюмо согласился с ней старый нотариус. — И чем это кончилось? Сначала она уехала в какую-то глухую деревню, откуда ее жених был родом. А теперь вот и вовсе погибла!
— Да нет же! — воскликнула Мариша. — Она жива! Вернее, я не знаю.
— Девушка! Я уже не так молод! Что за шутки? Можете мне ясно объяснить, что случилось с Верочкой Крендель?
— Об этом я как раз и хотела у вас узнать.
— Значит, она не умерла? А кто умер?
— Одна из ее бывших клиенток, — соврала Мариша.
— И что вам в этой связи нужно от Верочки? — осторожно осведомился старичок. — Какие-то проблемы?
— Завещание, нам надо узнать, на кого было составлено завещание, — пояснила Мариша.
Но нотариус не успокоился, пока не вытянул из Мариши всю правду.
— Да, — выяснив все до конца, произнес он. — Знаете, а я ведь помню эту историю. Очень странное дело. Очень.
— В самом деле! — обрадовалась Мариша. — Вы знаете людей, которые являлись Аниными опекунами?
— Нет, — разочаровал ее нотариус. — Разумеется, нет. Я лично не занимался этим делом, а всего лишь слышал эту историю из уст самой Верочки. Но мне ничего не известно об опекунах девочки.
— Но, может быть, госпожа Крендель…
— Даже если бы Верочка и знала их фамилии, мне бы она ничего не сказала, — отрезал старый нотариус. — Профессиональная тайна. А Верочка в этом отношении была очень строга.
— Но…
— Но я более чем уверен, Верочка и сама не знала фамилии этих людей. Так что она тоже вам ничем не поможет. Все операции по оплате содержания девочки проводились в полной тайне.
— Не может быть! — не поверила Мариша. — К чему такая секретность?
— Не знаю, — ответил старый нотариус. — Впрочем, возможно, у Верочки и найдется этому какое-то объяснение. Но я его не знаю.
И не успела Мариша вторично разочароваться в своем собеседнике, как нотариус предложил ей:
— Если хотите, можете съездить к Верочке. И поговорить с ней лично. Раз речь идет об убийстве, возможно, она что-то и вспомнит.
— Съездить к ней? — удивилась Мариша. — Но куда?
— Это недалеко, — успокоил ее нотариус. — В Ленинградской области. Местечко Простоквашино.
Когда Мариша услышала название деревни, в которой Верочкин муж имел, по словам нотариуса, собственное фермерское хозяйство, ей показалось, что все в голове у нее завертелось.
— Как вы сказали? — слабым голосом поинтересовалась она. — Повторите еще раз название деревни.
Ясное дело, дед все же в маразме. Провел-таки ее как первоклассницу. Никакого нотариуса Крендель он никогда не знал. А если и знал, то давно все на свете перепутал. Только даром с ним время потеряли!
— Простоквашино, — повторил старый нотариус. — Правда, занятно? И знаете, что самое смешное?
Мариша не знала и знать не хотела.
— Мужа Верочки зовут Федор, — продолжал веселиться нотариус. — Детей у них, насколько я знаю, только двое. Зато имеется целая куча племянников. Так что получается — дядя Федор из Простоквашина. Только кота Матроскина не хватает.
И, закончив шутить, нотариус прибавил:
— Кстати, если все же соберетесь и поедете, то обязательно передавайте Верочке от меня привет. И скажите, что если она передумает, то я всегда буду рад ее принять в своем доме на правах законной супруги. Кхе-хе!
