— Но он в сознании? Я уверена, что…
— Нет, — мягко проговорила сестра, — он все еще без сознания.
Арианна покачнулась. Женщина взяла ее под руку.
— Вы ничем не поможете своему мужу. Вы здесь одна? Вам нужно позвонить?
Арианна покачала головой. Ей некому было звонить. У нее была только престарелая бабушка и ребенок. Доминик никогда не говорил о своей семье, да она и не спрашивала. Она никогда ни о чем его не спрашивала, она была слишком занята, пестуя свою ненависть к нему, хотя вся его вина заключалась в том, что он хотел быть рядом с ней и с ее сыном.
Их сыном.
Он хотел, чтобы они стали одной семьей, но она сопротивлялась этому изо всех сил. Почему же она понимает это только сейчас?
— Нет, — ответила она. — Мне некому звонить.
Дверь в палату снова распахнулась, и санитар выкатил каталку, на которой неподвижно лежал Доминик.
— Доминик, — прошептала Арианна прерывающимся голосом. Она потянулась к его руке, сжала ее и пошла рядом с каталкой по длинному коридору, к лифту, к кабинету с табличкой «Рентген».
— Синьора, вам придется подождать снаружи.
Арианна наклонилась над Домиником и нежно коснулась губами его рта.
— Я буду рядом, — прошептала она. Дверь захлопнулась.
Она тяжело вздохнула и неуверенным шагом направилась к телефонному аппарату.
Она не знала номер Джины, но оператор нашел его и связал с ней Арианну. Джина ответила сразу же, как будто не отходила от телефона, ожидая звонка. С Джованни все в порядке, пусть Арианна не волнуется. Он поужинал и вместе с Бруно играет с железной дорогой.
— А как твой муж? — спросила она.
— Я не знаю. Еще ничего не известно.
— Я позову Джованни.
Арианна закрыла глаза и на секунду затаила дыхание. Она должна быть сильной, когда будет говорить с сыном.
— Мамочка! — его голос дрожал.
— Да, милый.
— Доминик умер?
Ее потрясла детская непосредственность, с которой он задал этот жестокий вопрос.
— Нет, милый, — быстро сказала она. — Доминик не умер.
— Что с ним случилось?
Она сказала ему, что произошел несчастный случай. Доминику придется провести какое-то время в больнице.
— Почему?
— Он сломал руку. Помнишь, в прошлом году то же самое случилось с Билли Гудингом?
— Ему пришлось носить гипс.
— Да, милый. Доминику тоже наложат гипс.
Голос Джонатана повеселел.
— И мы будем рисовать на нем картинки?
— Да, мы разукрасим весь его гипс.
— Ладно. Может быть, я нарисую на нем кошку. — На секунду он замолчал. — Но почему Доминик останется в больнице? Билли сразу выписали.
— Доминик еще ударился головой.
— О, — он снова замолк. — Мамочка!
— Да.
— Скажи Доминику, что я по нему скучаю.
На глаза Арианне навернулись слезы и покатились по щекам.
— Я скажу ему, — прошептала она.
Трубку снова взяла Джина, она уверила Арианну, что Джованни может остаться у них на несколько дней. Арианна вытерла глаза, выдавила из себя «Спасибо», повесила трубку и впервые в жизни позвонила в офис Доминика.
Телефон звонил и звонил. Наконец сняли трубку.
— Офис Доминика Боргезе. Говорит личный помощник синьора. Чем могу помочь?
Голос потерял свое профессиональное беспристрастие, когда Арианна сказала, что она жена Доминика.
— Его жена? Но синьор никогда не упоминал…
Арианна прервала секретаря и объяснила, что произошло.
— Dio! Я сердцем чувствовала, что случилось несчастье. Поэтому и ответила на звонок. Синьора, меня зовут Селия. Чем я могу помочь?
— Я хотела спросить… — сказала Арианна, — я хотела… Может, вы знаете… Может, у вас есть история болезни моего мужа. Врачи делают все возможное, но они хотят быть уверены, что…
Ее голос прервался. Она чувствовала, что вот-вот заплачет.
— Я поняла вас, синьора. У вашего мужа есть личный врач. Я позвоню ему, и он подъедет в больницу, хорошо?
— Спасибо. Скажите ему… О, Доминика вывозят из палаты.
— Если вам еще что-нибудь понадобится…
— Да, grazie. Я позвоню вам, когда будет что-нибудь известно.
Арианна повесила трубку. Санитар вез Доминика по коридору, и она побежала за ним, когда чья-то рука остановила ее.
— Синьора Боргезе? Вашему мужу только что сделали рентген. Теперь его везут в хирургию, чтобы наложить гипс.
— Что показал рентген? Мой муж… с ним все в порядке?
Врач сказал, что рентген подтвердил сотрясение мозга. Если все пойдет хорошо, то удастся избежать отека мозга.
А если все пойдет плохо… Арианна постаралась об этом не думать.
Минут через двадцать к ней подошел высокий седоволосый мужчина и представился личным врачом Доминика.
— Дайте мне несколько минут, синьора, чтобы поговорить с врачами, — сказал он Арианне. — Потом я буду в вашем распоряжении.
В конце концов доктор вернулся. Рука быстро заживет. Что касается головы… он осторожно коснулся ее плеча. Чем скорее Доминик придет в себя, тем лучше. А пока его перевели в палату. И если синьора еще немного подождет…
На улице уже стемнело, когда медсестра провела ее в затемненную палату.
Доминик лежал все так же неподвижно. Гипс сковывал его руку, в вену впивались непонятные трубки.
— Доминик, — прошептала Арианна.
Он не шевельнулся, не моргнул в ответ. Она наклонилась и нежно поцеловала его в лоб. Потом, не выпуская его руки, стала ждать.
Единственное, что она знала наверняка, — это то, что она не уйдет из комнаты, пока Доминик снова не будет с ней, пока не посмотрит на нее и не скажет…
Прошли часы. Только утром Доминик пришел в сознание.
— Доминик, — нежно молил знакомый голос, — пожалуйста, открой глаза, вернись ко мне!
Он открыл глаза и увидел свою жену, склонившуюся над ним.
— Арианна, — прошептал он, и она всхлипнула и прижалась лицом к его груди. Он попробовал поднять здоровую руку, обнял ее и подумал, что никогда еще не слышал, чтобы его жена так плакала.
Ему показалось, что перед ним открывается новый чудесный мир.
