было. Во главе походного стола, лицом ко всем собравшимся восседал товарищ Штейнер. Он же и заговорил, одновременно постукивая карандашом по пустому стеклянному стакану, стоявшему перед ним на столике. Несмотря на удивление Василия, звук получался сильным, звонким и при этом ничуть не заглушал голоса самого Штейнера.
— Тихо, попрошу тишины… Да тихо же, я сказал! — фыркнул Штейнер на двух молодых людей, которые что-то оживленно обсуждали. Когда же они угомонились, он повернулся к невзрачному пареньку, сидевшему рядом с ним. — Итак, Семенов, готов? — Тот кивнул. — Хорошо, начинай стенографировать. — А потом, повернувшись к остальным, пояснил: — Ввиду особой важности данного совещания оно будет стенографировано, а потом запись отправлена на Большую землю, основные же аксиомы и принятые нами решения будут переданы руководству посредством радиосвязи, дабы до завтрашнего дня получить одобрение, — тут он перевел дыхание, внимательно посмотрел на стенографиста и только потом продолжил. — Так как вновь прибывшие и кто-то из присутствующих может оказаться не в курсе последних событий, позволю себе напомнить вам. Более года назад, проводя плановое исследование льдов с помощью немецких коллег, мы наткнулись на вход в подземный лабиринт, который, очевидно, представляет собой поселение, аналогичное тому, которое использовали наши союзники для устройства Базы-211. Однако вместо пустых коридоров мы на первых же шагах обнаружили множество свидетельств, которые без сомнения указывали на принадлежность данного подземного города одной из древних негуманоидных цивилизаций, заселявших землю задолго до появления первых людей. Естественно, лабиринт был нами опечатан, после чего вскрыт только через несколько месяцев, когда из Берлина к нам прибыла группа ученых-археологов. Это была совместная экспедиция под руководством товарища Синицы. Они ушли в нижние коридоры лабиринта более трех месяцев и не вернулись. Посланные за ними спасатели также не вернулись, хотя несколько промежуточных посланий от обоих отрядов мы получили. Изначально мы грешили на странные создания, которых немцы именуют Старцами и которых порой можно встретить в окрестностях базы, но никаких подтверждений этим догадкам мы не получили. В результате мы вынуждены были вызвать специалистов Третьего отдела, которые должны если и не разгадать все тайны подземного лабиринта, то хотя бы прояснить судьбу посланных туда людей. Завтра к нам прибудет команда СС, которой поручено охранять наших исследователей…
— Подождите, — неожиданно подал голос Григорий Арсеньевич, — подождите, товарищ Штейнер. Вы хотите сказать, что собираетесь отправить нас туда в сопровождении немецкого эскорта?
— Не совсем так. Немцы останутся у нас на базе, но будут готовы прийти на помощь в любую минуту, — вздохнул замначальника станции. — Тут я ничего не могу поделать. Это их условие. Они — наши союзники, тем более, что их потери много превышают наши. Кроме того, у меня на станции очень мало людей. Мы живем тут вообще за счет Базы-211, и я не могу выписать сюда целую опергруппу, это слишком накладно. Так что надеюсь, вашего опыта и опыта товарища Кузнецова, — тут он кивнул в сторону Василия, — вполне хватит для того, чтобы избежать ловушек, в которые попали предыдущие исследователи. Так же мы очень надеемся на опыт товарища Троицкого, профессора, имеющего международную известность в вопросах древних цивилизаций. И еще, для большей надежности я выделю пару человек вам в помощь. Немцы — они, конечно, немцы, но всегда приятно будет иметь рядом товарища, на плечо которого можно опереться в трудную минуту… Итак, отбытие назначаю завтра в десять. К этому времени вы должны получить все необходимое на нашем складе. В девять тридцать приедет вездеход с союзниками, а, как вы сами видите, места у нас мало, так что по их прибытии лучше сразу выступить… Есть у кого-то вопросы?
— Да, — вновь заговорил Григорий Арсеньевич. — Вы сказали, что несколько отчетов предыдущей экспедиции все же попали к вам. Хотелось бы знать, как. И я бы хотел ознакомиться с ними, прежде чем совать голову в пасть неведомой опасности.
— Хорошо, — согласился Штейнер. — Ваше желание естественно. Когда немцы отправили спасательную экспедицию, то наткнулись на базовый лагерь исчезнувших ученых. Он был устроен в большом зале, откуда в нижнюю часть лабиринта уходили колодцы… Обнаружив документы, спасатели, до того, как исчезнуть точно так же, как их предшественники, послали назад вестового. Так что тут нет никакой тайны. А сами документы будут вам предоставлены, хотя не знаю, чем они помогут вам. Записи обрываются на самом интересном месте… Кроме того, как я понимаю, желательно, чтобы с ними, кроме вас, ознакомились Кузьмин и профессор Троицкий?
— Естественно.
— Хорошо, тогда после того, как закончите сборы, возвращайтесь сюда. К тому времени мы приготовим необходимые бумаги. Остальные все оставшееся время должны, отложив все дела, максимально содействовать сборам экспедиции.
Василий взял потертый блокнот из рук Григория Арсеньевича.
— Ознакомься, — посоветовал барон. — Хотя я лично не нашел там ничего интересного и важного. Штейнер был прав: записки ни о чем, обрывающиеся на самом интересном.
Василий повертел в руках блокнот, потом взглянул на командирские часы, с которыми никогда не расставался. Время уже перевалило далеко за полночь.
— Может, не стоит. Если там нет ничего важного… Завтра нам предстоит тяжелый денек, и я предпочел бы выспаться, чем пару часов изучать бессмысленные каракули. Может быть, вы в трех словах обрисуете, что я должен знать?
— Да, узнаю деревенского паренька Ваську, — хмыкнул Григорий Арсеньевич. — Что ж… В трех словах, конечно не получится, но… В общем… спустились они на верхние уровни лабиринта, подозревая, что где-то внизу сокрыт город. В отличие от немецкого подземного лабиринта, этот был в древние времена явно обитаем. Метровый культурный слой, всяких «следов» хоть пруд пруди. Для господина Троицкого непаханое поле… Все разбросано в беспорядке, словно жители покидали свои жилища в спешке… Побродили по этому лабиринту наши предшественники, потом нашли несколько коридоров, которые, судя по архитектуре Базы- 211, должны вести вниз, только все они были запечатаны снаружи, причем печати с эзотерической символикой. Осьминоги и прочее.
— Как на амулете Катерины?
— Видимо, да. Зарисовок и фотографий не прилагается, но по описаниям похоже. Ну, недолго думая, рванули они один проход, спустились ниже. Все то же самое. Утром недосчитались нескольких человек. Сначала решили, что тварь какая выползла из-под земли, ими отобедала… Но следы и часовые говорили об обратном. Выходило так, что несколько человек, в том числе и начальник экспедиции, среди ночи поднялись и спустились в колодец, ведущий на нижние уровни. Куда они ушли, неизвестно… Тогда замначальника этого отряда оставил основную часть снаряжения, плюс эту записную книжку, в базовом лагере и с оставшимися людьми отправился следом за своим командиром…
— Странная история. Как вы думаете, может, колдовские печати сдерживали какое-то чудовище?
— Возможно… — неопределенно протянул барон. — Только тут возникает вопрос, что чудовище делало глубоко подо льдом много тысяч лет, чем питалось и…
— Морской змей… Если нижние коридоры как-то связаны с морем, то он…
— То его заметили бы много раньше. К тому же никаких следов змея не обнаружено. Нет, люди спустились под землю сами. Вот только понять, какова была наживка, заманившая их туда, и что охраняли эти печати.
— Завтра выясним…
— Ох, не нравится мне это, — заметил барон. — А особенно не нравится присутствие фашистов, так что, что бы там господин Штейнер не вещал, боеприпасов бери по максимуму. Неизвестно, с кем или с чем мы столкнемся под землей.
— Да, я еще хотел спросить о Катерине…
— Она пойдет с нами, точно так же, как комиссар. Только не надо пугать их жуткими рассказами.
— Но зачем нам брать их с собой? Там же опасно. Я вообще не понимаю, зачем Катерину притащили сюда?
— Ты еще спроси, зачем я спас ее от расстрела. Нет, по-твоему, было бы лучше, если бы ее перемолола большевистская мясорубка.
— Но если она виновна?
