более что в Одессе не было представительства САСШ и Тимоти с доктором Шпилером могли получить паспорта только съездив в губернию. Следует также добавить, что концессионеров не оставляло в покое Охранное отделение – слава богу, жандармы навещали потерпевших в отеле, а не требовали явиться в полицейское присутствие. Говоря кратко, не было ни минуты покоя.
Через день после бурных событий в Березовке, в «Аркадию» на имя Робера де Монброна пришла удивительная телеграмма в восемьдесят четыре слова. Да-да, целых восемьдесят четыре слова полнейшей чепухи, способной свести с ума любого телеграфиста: бессмысленный набор французских цитат из Бальзака, Эрнеста Ренана и Шодерло де Лакло с единственной припиской для служащих телеграфа: не должно быть ошибки ни в одном символе! Оплачена была депеша по высшему разряду, целых двести девять франков. Пункт отправления – Фонтенбло, округ Парижа.
Как и откуда Люк Анно узнал о злоключениях своего подопечного Робера, осталось неизвестным, но меры были приняты самые экстренные и значительные.
…Известно, что преступные организации Европы и САСШ не только конкурируют меж собой, но частенько весьма плотно сотрудничают – если у них обнаруживаются общие интересы. Обеспечить контрабандные пути и бесперебойную доставку опиума из Индокитая, сибирского золотого песка или неограненных алмазов, незаконно добываемых в Ленском крае, можно только совместными усилиями – за переправку ценного груза платится процент, здесь ты помог нам, в ином случае мы поможем тебе.
Негласные соглашения между уважаемыми деловыми людьми (обычно никогда друг друга и в глаза не видевшими) исполняются безупречно – репутация дороже всего, однажды запачкавшись уже не отмоешься. Да и если подведешь коллег по-крупному и злоумышленно, тебя непременно найдут, хоть в Лондоне, хоть в Бильбао.
Партнером мсье Анно в Одессе третий год являлся некий Беня Крик по прозвищу Король, талантливый юноша, быстро создавший себе устойчивое реноме – честен, дела ведет с размахом, не алчен, слово держит. Недостатками господина Крика являлись излишняя бесшабашность и страсть к громким эффектам, но эти малозначительные изъяны можно было списать на молодость и южный темперамент – в понятиях Люка Анно одесситы приравнивались к неаполитанцам или сицилийцам, с которыми у парижского ночного короля издавна были тесные взаимоотношения.
Одесса – один из крупнейших портов на юге Российской империи. Поток грузов через город идет колоссальный, а это широчайшие возможности для бизнеса, пускай Париж и Одессу разделяют полторы тысячи миль по прямой. Деятельность мсье Анно не ограничивалась рубежами Франции, свои «представительства» он держал на пространстве от Гонконга до Рио, и от Нью-Йорка до Нагасаки. Россия – это меха, золото, драгоценные камни, предметы искусства. В конце концов, продовольствие: Люк не чурался проворачивать масштабные операции с зерном, какая разница, чем зарабатывать деньги? Побочный доход – тоже доход.
Для успешных трудов на авантюрном поприще необходимы надежные, проверенные связи. Поскольку мсье Крик завоевал достаточный авторитет среди контрабандистов черноморских гаваней России, Оттоманской империи, Австро-Венгрии и Болгарии, старые знакомцы Люка Анно рекомендовали перспективного молодого человека парижскому мэтру, но предупредили – Король грешит вооруженными налетами, а это рискованно. Такие рано или поздно заканчивают каторгой или виселицей.
Мсье Анно пожал плечами, вспомнил юность, когда сам был апашем в квартале Марэ, ответил нечто наподобие «все под Богом ходим» и принял решение проверить, каков господин Крик в деле – как раз из Екатеринбурга через Одессу в Тулон должна была пройти партия изумрудов и малахита.
Беня Крик повел себя с новым партнером по-джентльменски – во-первых, слыхал из десятых уст о Люке Анно, во-вторых, непреложный закон «ты мне – я тебе» выполнялся им свято. Уважай других, и тогда сам заслужишь уважение. Семь процентов гешефт несолидный, но одно дело деньги, а совсем другое – репутация. Две большие или четыре маленькие разницы, как говорят на Молдаванке. Как знать, вдруг однажды заочные знакомства в далеком Париже пригодятся?
И закрутилось. Со временем оборот между портами Одесса – Тулон – Марсель довели до семидесяти тысяч рублей в год чистыми, с предварительным вычетом накладных трат. Весьма солидно, а затруднений немного – подмазать таможенного чиновника, уплатить капитану судна, принять-отправить товар. Смех один.
Самый удачный налет на банк или почтовый поезд – с непременной стрельбой и погоней! – редко приносил больше пяти тысяч, да и не каждый день будешь устраивать шум на всю губернию! А тут исправная прибыль. За другие глупости Бениной «масти» пусть никто не волнуется – дело молодое, от судьбы всяко не уйдешь. Кому от роду суждено быть застреленным жандармом, того и застрелят. Подобные мелочи Беню Крика нисколько не волновали.
…Не далее как вчера в дом Менделя Крика, биндюжника и человека на Госпитальной улице уважаемого, прибежал мальчишка-посыльный и передал депешу для Короля – в конверте со штемпелем городского телеграфа. Где тогда находился Беня и что именно делал неизвестно, однако конверт он получил уже через двадцать восемь минут. Вскрыл. Позвал Рувима Голубчика по прозвищу «Студент» – во всей «масти» он был самым образованным, целых три курса университета, откуда Рувима изгнали за нигилистические взгляды.
Выслушав перевод, Беня соотнес привычную телеграфическую тайнопись господина Анно с реальностью. Достал из коробки турецкую папиросу, чиркнул спичкой и, прежде чем прикурить, сжег почтовый бланк.
– Будет грубостью не уважить такого солидного человека, – сказал вслух Король. – Он не станет просить за босяков. Студент, сходи на Ланжероновскую, проверь номера «Аркадии» – не хочу увидеть там синие мундиры… И узнай за иностранца с фамилией Монброн: он не из тех, кого намедни пощупал за мошну Япончик в Березовке?
– Сдается мне, как раз из этих, Король, – развел руками Студент. – И псы пасут их как тонкорунных овечек, весь город давно знает.
– Сходи-сходи, – кивнул Беня Крик. – Не убудет. Хорошо воспитанные люди не отказывают друзьям в ничтожной просьбе – это я не про тебя, а про человека из самого Парижа. Одна нога здесь, другая там, Студент.
– Обе уже там, – подтвердил Рувим Голубчик, водрузил на голову темно-малиновый котелок с блесткой и сгинул.
Вернулся через два часа с докладом. Интересующие Короля господа живут в апартаментах люкс третьего этажа, в фойе отеля замечены два шпика, еще один заменяет коридорного, снаружи пять полицейских в форме, два в статском. Не шуточки.
– Стерегут их не от Левки Быка, не от Япончика и не от вас, Король, – заключил Студент. – Тут, я думаю, дело посерьезнее. Есть мнение, что политика, иначе не ввязывалась бы охранка.
– Политикой я не занимаюсь, – веско сказал мосье Крик. – Прибыли никакой, а грустного много. Шпионы? Нелепо. Мой парижский тезка не вступится за политических, он деловой человек, а не мишигер из богадельни при Бродской синагоге. Ты прав, Студент: дело тут не только посерьезнее, но и поинтереснее. Подводить компаньона некрасиво, какие потом пойдут разговоры о Короле – его вежливо попросили помочь, а он повел себя будто мануфактурщик?.. Узнал, кто таков Монброн и чем дышит?
– Он там не один, – уточнил Студент. – Престранная компания, ей-богу, Король. С виду приличные люди: целых два графа, причем оба явно не из Бердичева или Житомира. Еще американцы и загадочная незнакомка. Пестренько, вы не находите, Король?
– Два графа? – щелкнул языком Беня Крик. – Это вызывает любопытство. Я пойду.
– А шпики?
– А что шпики? Пускай трудятся, им никто не хочет мешать.
– …Нет-нет, о гонораре и речи быть не может, – решительно отказался Король. – Вы меня обижаете, мосье Вулси! Это обычная дружеская услуга! Но, конечно, рискованно – Япончика нахрапом не возьмешь, тут нужна не сила, а чуточку ума.
– Прежде всего нас интересуют люди, которые наняли этого бандита, – веско сказал граф Барков. – Бумаги, деньги – это сущая мелочь, восстановим, новое снаряжение купим…
– Любой требуемый товар я вам достану без промедления и с хорошей скидкой, – кивнул Беня. – В
