— Но вы хоть осознаете, что натворили? За сто лет теперь не отмоемся. Дайте хоть совет какой- нибудь, намек, что ли...
— Выдать всем пылесосы. Но, думаю, вряд ли поможет.
— Вам все шуточки... Дискуссии отменить! Медцентр закрепить, заклепать! Забить всем кляпы в ж...! Что делать, что делать?
Он был явно на грани срыва, что-то еще бормотал невнятное трясущимися губами и стал белее своих штанов.
— Иван Иванович, а почему вы уклоняетесь от всеобщей клистиризации? — строго спросил Гераклит из Эфеса. — Оторвались от народных масс, а еще меня кидать снег заставляли и жилья лишили.
— Вопрос поставлен корректно, — подтвердил я, — Отвечайте философу.
— Да я... Да мы... С Галактионом, конечно...
Рябой шмальнул из пистолета в потолок, и все дроби с Маргинала осыпались через штаны, после чего брюки приобрели тот же вполне отчетливый желтоватый оттенок.
— Так-то лучше, — деловито заметил Лам.
Фундаментал пошатнулся, схватился за дверь, и она тотчас отреагировала надписью: 'Кусай локти, твою ...!'
— Ну, вы у меня еще поскользнетесь, — шипел он в ярости. — Вам отсюда не выбраться... В дерьме утоплю...
— Выкидывайте желтый флаг, милейший, — подвел я итог. — Ваш любимчик, виртуальный человечище, подвел к Космоцентру канализационную трубу от дома с бесконечным числом подъездов и квартир. Последствия легко предсказуемы. Перегруженный Центр даст крен вправо и ничто его уже не выправит. Смоет к чертовой матери!
Мы оставили Фундаментала в глубокой прострации и двинулись к выходу, выхода не было. Мир рушился. Встретился Платон, кажется, осознавший, что он бессмертен, с горькой усмешкой на губах. Мелькнул без-образный до боли знакомым лицом. Все проваливалось сквозь землю. А тех, кого земля не принимала, возлагали в мавзолеи. Абсолютная чернота оглушила и ослепила меня.
Потом я ощутил теплое колено Бэтээр. И чей-то голос, Бога, что ли, сказал:
— Но каков бред, а! Но каков бред! Какая фантазия! Какое проникновение в коллективное бессознательное. Ведь он знает и о виртуальном мире, и о Ивановском-Ильине! И способ уничтожения Космоцентра, в общем-то, правильный предложил, неосуществимый только.
— Спи, Мар, спи, — ласково сказала Бэтээр.
— Уникальные способности! Сколько информации! Боюсь, как бы и в самом деле Компьютер не сошел с ума, обрабатывая все, что тут набредил СТР сто тридцать семь — сто тридцать семь.
Я чуть приоткрыл глаза. Передо мной сидел Фундаментал, живой и невредимый, поглаживая Бэтээр по другому колену.
— Очнулись? — ласково спросил он. — У-тю-тю... Славно-то как.
Я не успел ответить. Экран компьютера истерично заверещал. Оба они, и Фундаментал, и Бэтээр, тотчас обернулись к нему. Приподнялся на локтях и я. В висках ломило, а в глазах все плыло.
— Осада гдома в Междуречье войсками Александра Македонского! — объявил компьютер, а затем пошли уже виденные мною. в 'особняке' ГЕОКОСОЛа кадры штурма гдома.
Это были те, те самые кадры!
— Что? Откуда? — испуганно спросил Фундаментал. — Снова ваш бред?! — Он повернулся ко мне и сообразил, что я чувствую себя более-менее нормально. — Это ваше?! — все же спросил он.
— Нет, — ответил я, — Это ваше.
— Не должно этого быть! — заорал он. — Рано! Рано! Кто? Это может быть только кто-то из вас двоих! Закрыть все выходы! Никого не впускать, никого не выпускать!
На экране неожиданно появилось:
ИНФОРМАТОР ИНФОРМАТИВНО ИНФОРМИРУЕТ:
ИНФОРМАТИВНАЯ ИНФОРМАЦИЯ ИНФОРМАТИВНА .
Текст сообщения вдруг как бы сдвинулся чьей-то рукой, возвратился назад, снова поехал в сторону, вернулся, задрожал, поупирался, поупирался, но не устоял перед какой-то непреодолимой силой и, сломав буквы, рассыпался. Вместо него появилось:
ЖУТЬ СТАЛА ЛУЧШЕ, ЖУТЬ СТАЛА ВЕСЕЛЕЕ.
Отец.
— Нет! Умоляю! Вы? — Он схватил меня за запястья и затряс их.
Я попытался вырвать руки и с ужасом заметил, что браслета с часами нет ни на одной из них. Так что, все это было правдой?
— Каллипига! — бросился Фундаментал на колени перед Бэтээр. — Ты?
— Ах, у вас только одно на уме, — ответила Бэтээр и поправила начавшее было спускаться с нее платье.
81.
Пров чувствовал себя неуютно, тяжело, словно бред и строгая логика перемешались в этом кабинете. Он сейчас делает все так, как было в первый раз, стараясь не изменить ход событий даже в самых незначительных деталях. Или это те Пров и Мар задают ему вереницу строго детерминированных поступков? Круг... В круге нельзя определить, где причина, а где следствие.
Странно было смотреть на себя самого со стороны, замечая в поведении ускользавшие ранее из сознания жесты, мимику, реакцию на слова Галактиона. Вот он, тот Пров, сидит, уверенный в себе, не терпящий ни малейшего давления, свободный, по крайней мере в своих мыслях, не подозревающий даже, что его поведение на несколько дней вперед уже предопределено.
Встреча прошла так, как и должна была пройти.
Подготовка к самой экспедиции не заняла много времени. Экипировка, снаряжение, припасы. Пять золотых колец, назначение которых так и осталось для Прова загадкой. Особый разговор произошел только о браслетах часов. Галактион выразил глубокое удивление по поводу заявления Орбитурала при том расставании. Нет, не может быть такого! В худшем случае — это глупая шутка. Орбитурал, тем не менее, был вызван и тщательно допрошен. По его изумленному виду можно было понять, что мысль о взрывающихся браслетах ему и в голову не приходила. И не Пров ли сейчас заронил в него абсурдное и страшное заявление? Шутка? Орбитурал способен шутить?
Перед расставанием между Провом и Галактионом произошел такой разговор.
— Я не спрашивал вас относительно ваших намерений, — сказал Галактион, — но теперь вынужден спросить.
— Не знаю, — ответил Пров. — Развернуть виртуальный мир в последовательность нормальных временных событий. Сдвинуть с места Космоцентр. Может, что-нибудь посоветует Фундаментал. Сколько еще могут продержаться гдомы?
— Год — два. Одни раньше, другие позже. Есть, правда, космические крейсеры, но не для миллиарда же человек... Да и они не вечны.
— Держитесь, Галактион. Мы с Маром сделаем все, что возможно. Не знаю, вернусь ли я? А тех... Прова и Мара встречайте дня через три-четыре.
— Вы намерены героически погибнуть там и в то же время остаться жить здесь?
— Примерно так, Галактион. Раз уж представилась возможность.
— Желательно, чтобы вы тоже остались жить.
— Это уж как повезет.
— И еще, Солярион... Выясните, кто такой Информатор?
— Разве это не ваш человек?
