Чтобы дороже тебе, мальчик, не стала вода.
Если на пальцев щелчок не подаст меня вовремя малый,
О, сколько раз твой тюфяк будет соперником мне!
Хоть у сенаторов мне и у всадников «лигула» имя,
Неуч грамматик меня «лингулой» все же зовет.
Я для улиток гожусь, но годна для яиц я не меньше,
Так почему же, скажи, я по улитке зовусь?
Некогда часто, теперь лишь изредка дарят друзья нас.
Счастлив ты, если с тобой собственный всадник идет.
Может легко соскользнуть кольцо с умащенного пальца,
Но под защитой моей плетни свои сохранишь.
Римлян главами земли и племенем, в тогу одетым,
Делает тот, кто отца в неба чертоги вселил.
Если под утро тебе со сном не трудно расстаться,
Тогу сносивши свою, будешь подачку иметь.
Вот тебе дар бедняка, но одежда не бедного это:
Вместо плаща подношу я тебе теплый халат.
Вот канусийская ткань оттенка мутного меда.
Радуйся: ткани такой скоро старухой не стать.
В плащ с колпаком ты одет Сантонскою Галлией нынче:
Прежде мартышкам служил теплой одеждою он.
Рим больше темную ткань, а Галлия красную носит.
Мальчикам мил этот цвет, да и военным он люб.
Хоть в путешествие ты при безоблачном небе выходишь,
Кожаной пенулой все ж ты от дождя запасись.
Что же ты в алом плаще, коль стоишь за «зеленых» иль «синих»?
Поберегись, чтоб тебя жребий в измену не ввел.
Если б я мог, я послал бы тебе целый плащ с капюшоном,
Мой же теперешний дар лишь для твоей головы.
Шерсть не поддельна моя и в красильных чанах не бывала,
Я не из Тира: руно красить мое не пришлось.
Ты не давай вырастать грудям моей милой, повязка,
Чтобы, лаская, их мог я и в руке поместить.
Знаем мы пользу свою по обычаю в амфитеатрах:
Тога холодная там белым согрета плащом.
И не для форумов мы, да и с явками в суд не знакомы:
Мы на обеденных лишь ложах нарядных лежим.
Коль, собираясь читать, тебе я пошлю приглашенье,
Эта повязка, поверь, уши твои защитит.
Зимней порою плащи без начеса не очень пригодны,
