Ты арретийской, прошу, не очень-то брезгуй посудой:
Тусская глина была роскошь Порсены-царя.
Дикой баскавдой пришла я к вам от расписанных бриттов,
Рим же меня называть предпочитает своей.
Коль не безвестна тебе отчизна поэта Катулла,
Из моего черепка вина ты ретские пил.
Хоть благородное мне шампиньоны название дали,
Все-таки я — о позор! — зелени свежей служу.
Чаши ты эти прими, не презренным рожденные прахом:
Их из суррентской земли чисто сработал гончар.
Нашим ты снегом смягчай, мы просим, сетинское в кубках.
Худшее можешь вино сквозь полотно пропускать.
Знают и наши холсты, каким образом снег распускают:
Через цедилку твою бьет не студеней струя.
Ты ни в холодной воде, ни в горячей не будешь нуждаться,
Лишь привередой не будь, жажду стремясь утолить.
Вот тебе красный кувшин с изогнутой ручкой в подарок.
Некогда стоик Фронтон по воду хаживал с ним.
Мы и сатирам милы, и Вакху, и пьяной тигрице,
Что приучилась лизать влажные ноги вождя.
Чаши в подарок прими, что слепили из глины в Сагунте:
Может держать и хранить их без опаски слуга.
Как вырезными горит самоцветами скифскими, видишь,
Золото! Сколько перстней чаша такая сняла!
Вот самоцвет для тебя, что назван по имени Косма.
Пряное пить из него можешь ты, щеголь, вино.
Если боишься разбить ты хрусталь, разобьешь его: плохо
Брать и небрежной рукой, брать и со страхом сосуд.
Та, что Юпитер пошлет, прольет в изобилии туча
Воду для кубков с вином; эта — вино тебе даст.
Коль подогретое пьешь, то для огненной влаги фалерна
Очень подходит фарфор, лучше и вкус в нем вина.
Эту землячку свою из красно-коричневой глины
В дар посылает тебе дева Сибилла из Кум.
Ловкости Нила дивись: о, как часто мастер, пытаясь
Дать добавления, всю эту работу губил.
Раз сполетийские пьешь или вина из погреба марсов,
Роскошь пустая тебе холод отварной воды.
Ежели пьют, но не снег, а свежую воду из снега,
Замысловатая в том выдумка жажды видна.
Дымный Массилии ток не мешай ты со свежей водою.
