Кровлю свою ты покрой с прочих болот тростником.
Лампа я, что утехи ложа знает:
Делай все, что угодно, — я не выдам.
Достается тебе служанка лампы.
Бдит она и потемки прогоняет.
Хоть освещаю я всю пирушку своими огнями
С множеством рылец для них, лампой считаюсь одной.
Свечкою ты восковой освещайся в течение ночи,
Раз у раба твоего выкрали лампу твою.
Со стародавних времен название свечи мне дали:
Век бережливых отцов масляной лампы не знал.
Видишь, из дерева я: будь с огнем осторожен, иначе
Может подсвечник и сам лампою вспыхнуть большой.
Плотно набитый пером, вот этот мяч деревенский
Туже мяча-пузыря, мягче ручного мяча.
Если умеешь бросать меня левой рукою проворно,
Я для тебя; коли нет, увалень, мяч возврати.
Юноши, прочь: подходящ мне только немощный возраст —
Мальчикам мячик-пузырь, мячик-пузырь старикам.
Быстро хватая мячи в пыли Антеевой, шею
Вытянет, верно, себе попусту жалкий миньон.
Что тебе мускулы рук утруждать нелепою гирей?
Право, полезней мужам рыть в винограднике рвы.
Чтобы блестящих полос не испачкать грязною мазью,
Влажные кудри себе шкуркою этой прикрой.
Это прислал нам Пергам. Кривым скребись ты железом:
Реже придется тогда в стирку белье отдавать.
У тельца я на лбу торчал недавно,
Но сочтешь ты меня за носорожий.
На авзонийской ты рог этот видел арене владыки.
Он для тебя, а ему бык только чучелом был.
Коль домочадца сынок на руках у тебя разревется,
Дай ему нежной рукой систр этот звонкий трясти.
Как бы ты этим кнутом ни хлестал, ничего не добьешься,
Если «пурпуровых» ты им погоняешь коней.
Что тебе до меня? Я деве нужен:
Покупных я зубов не стану чистить.
В этот бальзам, что назвать не могли ни Гомер, ни Вергилий,
Входит и жирная мазь, и от бегена орех.
