непрошеных гостей. Кто они? Каковы их замыслы? Все это было пока что задачей со многими неизвестными. Решить ее предстояло пограничникам.
В этом поиске, как и на фронте, я чувствовал, что мы держим ответ перед всей страной. Пробираясь по негостеприимному взъерошенному, мокрому лесу, я не знал еще, что в этой операции мы не одиноки, что на помощь заставе спешили силы отряда, колхозники, дружинники, что даже веселая Зойка вместе с другими комсомольцами по заданию штаба дежурит на дороге, ведущей из поселка в лес.
Первым обнаружил лазутчиков Уваров. Зеленая ракета взметнулась в мутное небо, и тотчас же понеслось эхо выстрелов. Выбежав на пригорок, я залег у толстой сосны на мокрую прошлогоднюю хвою. Я никак не мог понять, откуда стреляют, и разобрался в этом лишь в тот момент, когда один из нарушителей сделал перебежку. Это был невысокий коренастый человек. Встретившись с ним в обычной обстановке, я бы принял его за лесника или колхозника.
С пригорка мне хорошо был виден и Уваров. Он вел огонь, и один за другим через равные промежутки времени доносились хлопки его выстрелов. Сам я не стрелял: до нарушителя было далеко, а я был вооружен пистолетом. Через минуту выстрелы Уварова зачастили. Я потерял лазутчика из виду. Костя привстал, и в ту же секунду прогремел еще один выстрел с той стороны, где скрылся нарушитель. Уваров, пошатнувшись, рухнул на землю.
«Убит!» — пронеслось в моем сознании. Я вскочил, быстро сбежал с пригорка и по низине поспешил к Уварову. Еще издали я услышал отчаянную ругань: ругался Костя. Значит, жив! Действительно, лежа на боку, он возился с автоматом.
— Что с тобой?
— Не повезло, — с яростью пробормотал Костя. — Не могу вставить магазин…
Я подполз к нему вплотную и тут заметил, что по его плащу, чуть ниже правого плеча, текла струйка крови.
— Ты ранен?
— Ерунда. — Костя скрипнул зубами. — Я ему покажу…
Он хотел встать на колени, но рука, которой он пытался опереться, подвернулась, и он снова упал.
— Сумасшедший! — крикнул я. — Ты на мушке, с этого места нужно уходить.
Я перетащил Костю в безопасное место, разрезал рукава плаща и гимнастерки и увидел кровоточащую рану: пуля прошла сквозь правое плечо. Достав из кармана индивидуальный пакет, я сделал Косте перевязку.
— Идите на помощь к капитану, — слабым голосом проговорил он.
Я выскочил на пригорок и совсем неподалеку увидел Нагорного. Он стремительно перебегал, падал, используя попадавшиеся ему укрытия, снова перебегал.
Нарушители, вероятно, поняли, что их обходят. Они выскочили из-за коряги, оба почти одинакового роста и в одинаковой одежде, и, пригнувшись, кинулись в сторону. Я выстрелил, вслед за этим раздался выстрел Нагорного. Лазутчики, как по команде, упали на землю, потом побежали снова. Нагорный выждал немного, выстрелил еще раз и быстро отполз в сторону. Один из нарушителей, тот, что бежал справа и чуть сзади своего напарника, вскочил и скрылся в низине, второй остался лежать на месте.
— Пошли!
Нагорный поднялся во весь рост. Я побежал за ним.
Нарушитель лежал на боку. Он был мертв. Нагорный свистнул, и вскоре к нам подбежал Рогов.
— Быстрей выходи к речке, — приказал ему Нагорный, — Второго надо опередить. Я выдвинусь к углу Черной Рощи.
Вскоре мы снова увидели нарушителя. Видимо, он устал от погони. Пошатываясь, он подошел к берегу речки, выискивая удобное место, чтобы переправиться на другую сторону. Наконец решился это сделать, но в это время по лесу прокатилась гулкая автоматная очередь.
— Молодец! — воскликнул Нагорный, и я понял, что эта похвала относится к Рогову.
Нарушитель круто повернул от речки, побежал было вперед, но, увидев, что там начинается совершенно открытая поляна с редким кустарником, бросился в сторону рощи. Сейчас он был похож на волка, пытающегося прорваться через кольцо облавы.
— Я передвинусь вон туда, — показал Нагорный вправо. — А вы — здесь. Черт его знает, куда он еще метнется.
Время словно остановилось. Я видел, как ползли над лесом хмурые тучи, снова обещая дождь, но слышал только стук собственного сердца и ждал того мгновения, когда внезапно оборвется напряженная тишина.
И она оборвалась…
— Руки вверх! — донесся до меня окрик Нагорного.
Нарушитель отпрянул назад и застыл от неожиданности. Но это длилось лишь мгновение. В руке его тускло блеснул пистолет. Однако применить оружие ему так и не удалось: коротким ударом приклада Нагорный выбил у него пистолет, из кустов выскочил Рогов и свалил задержанного на землю. Я бросился им на помощь, но они уже скрутили противнику руки.
Почти в это же время, огибая Черную Рощу, на поляну выскочили Колосков, Пшеничный с собакой и еще двое пограничников.
Вместе с Хушояном и Сомовым я отправился к Уварову. Недалеко от того места, где он был ранен, мы заметили Костю. Поддерживая перевязанную руку, он медленно шел нам навстречу.
Мокрые и усталые возвращались пограничники на заставу. Рогов и Пшеничный конвоировали нарушителя. Он был предварительно обыскан. Кроме оружия, пока ничего не было найдено.
— И ампулы нет? — спросил Нагорный.
— Я хочу жить, — хриплым голосом ответил задержанный.
Так закончился этот поиск.
18
Через несколько дней после поиска я отправился в поселок. Мне хотелось побеседовать с председателем колхоза Василием Емельяновичем. Он возглавлял добровольную народную дружину, и я хотел расспросить его о том, как она действовала по тревоге.
Однако мне не повезло. Оказалось, что председатель еще утром уехал в райисполком на совещание. В небольшой с крашеными полами комнате правления сидела высокая крепконогая девушка. Она звонко и отрывисто говорила с кем-то по телефону. Я принялся рассматривать плакаты, развешанные на стенах.
— Не выйдет! — продолжала говорить девушка. — На ферму лес завез, а мне черта лысого? А я-то думала, надеялась. Вот возьму и уеду! Не веришь? Вот сейчас трубку брошу и — как на ракете! Поищите себе другую дурочку. Ничего, пожалеешь!
Девушка скосила на меня глаза, словно недоумевая, откуда я взялся. Губы ее были усердно накрашены ярко-алой губной помадой. Догадавшись, что я не собираюсь уходить, она повернулась ко мне спиной, всем своим видом показывая, что, даже если я попытаюсь заигрывать с ней, она не ответит мне ничем, кроме равнодушия.
— А сегодня вечером «Высоту» крутить будем, — уже совсем другим, повеселевшим, ласковым голосом сказала девушка. — Придешь?
Не знаю, что ответил ей собеседник, но девушка тут же положила трубку и снова стала серьезной и неприступной.
— Вы, вероятно, завклубом? — поинтересовался я.
— Откуда это вам известно? — удивилась девушка.
— Уж так повелось в некоторых колхозах, что в последнюю очередь ремонтируют клубы, — усмехнулся я, в упор глядя на нее.
— Да вы не из области ли? — обрадованно спросила девушка.
— Поднимайте выше. Из Москвы.
