симпатичным. Подумав, кивнула:
— Нравится. Он открытый и трудолюбивый. — 'А еще мне нравится, как он улыбается, нравится его запах', — виновато подумала она про себя.
— Он веселый?
— Любит подшучивать надо мной, но не зло, а так… Не знаю… Мне нравятся его глаза, — добавила она, вспоминая, как они меняли цвет, когда Фиске смотрел на нее.
— А его родители и сестра тебе понравились?
— Про отца ничего сказать не могу, мы с ним мало общались. Мама у него прекрасная. Когда-то была пианисткой. А сейчас обожает сад и может часами возиться в нем. Насчет сестры не знаю; особой любезности она не проявила, но они с Фиске очень дружны.
— Как мы?
— Пожалуй. — Кэти с любовью посмотрела на Тэда. Его жизнь полна страданий, но он редко жалуется. Вряд ли она вела бы себя на его месте так же стойко. — Ты записал последний рассказ? — спросила мягко Кэти.
— Да. На это ушла масса времени, но теперь он на бумаге.
— Я хочу, чтобы ты записал и остальные. Есть одна идея…
— Какая? — заинтересовался он.
— Узнаешь потом! — Она закрыла лицо волосами и через них загадочно посмотрела на Тэда.
— Послушай, Кэти. Если ты намереваешься их кому-нибудь показать, не делай этого. Не хочу, чтобы их читали посторонние, — твердо заявил он.
— Даже человеку, которому я доверяю? — Она подумала о Джози: 'Тэду она наверняка понравится'.
— Я придумал их только для нас двоих, пусть и остаются только для нас.
— Хорошо, хорошо. Не буду! — Кэти расстроилась, но спорить не стала. От спора Тэд только устанет, и болезнь может обостриться.
— А Фиске ты доверяешь? — неожиданно спросил брат.
— Речь не о Фиске. А о Джози Нортроп. Она работает редактором в одном из бостонских издательств и может оценить твои рассказы по достоинству. — Кэти села на край кровати, взяла тонкую руку Тэда. — Ты написал великолепные истории. Пожалуйста, разреши показать их Джози. Только ей, никому больше, обещаю.
— Может быть, — подумав, ответил Тэд.
Довольная достигнутым успехом, Кэти поторопилась перевести разговор на другую тему.
— Я еще не рассказывала тебе про Уарда?
Тэд поморщился. Он встречался с Уардом несколько раз, когда сестра еще училась в колледже, и невзлюбил его с первого взгляда.
— Расскажи. Надеюсь, ты не собираешься за него замуж?
— Нет, не собираюсь, как раз наоборот. Это он собирался сделать из меня скучную жену политика. Потребовал, чтобы я отказалась от работы и не ездила на Кинкайд только потому, что ему понадобилось мое присутствие на каком-то важном приеме. А теперь между нами все кончено.
— Откровенно говоря, мне он никогда не нравился. — Тэд подбросил вверх маленькую подушку, и она упала на пол. — Ты уже сказала старикам?
— Пока нет, — ответила она. — Может, завтра? Впрочем, вряд ли их это интересует.
— Не переживай! — сказал Тэди и устало уронил голову на подушку.
По словам сиделки, он ложился спать в десять часов, а сейчас было далеко за полночь. Кэти поправила ему одеяло, поцеловала в лоб.
— Ничего страшного. Со мной все будет в порядке. Спи! — и выключила ночник.
Самой ей спать не хотелось, она тихонько выскользнула из спальни. На нижней площадке столкнулась с матерью.
— Кэти, ты напугала меня, — проговорила Луиза Уилкокс, одной рукой держась за ручку двери в кабинет. Ее светлые волосы были уложены в пучок, на плечи накинута шаль. У Кэти сжалось сердце, мать показалась маленькой и старой:
— Не спалось, я решила подогреть чай. Хочешь?
Луиза рассеянно кивнула, видимо, мысли ее были о работе. Кэти это не удивило. Она давно привыкла видеть родителей читающими или пишущими по ночам. Зашла в давно не ремонтированную кухню, заварила две чашки крепкого чаю и, прихватив пачку крекеров, отнесла все это в кабинет.
— Поздно ты работаешь, — поставив чашку перед матерью, села напротив.
На столе был удивительный порядок; единственное место в кабинете, где не лежали книги и бумаги, только одна тетрадь.
— Просто хотела кое-что закончить… — ответила Луиза, уставившись в открытую тетрадь.
— Мам. А мы с Уардом расстались…
Подняв голову, Луиза улыбнулась.
— Неужели? Вот так удивила! — произнесла она. — А я думала, ты влюблена в него.
— А я и была влюблена, или так только казалось.
Затаив дыхание, Кэти ждала, что скажет мать. Прежде они никогда не говорили о любви.
— Тебе виднее, дорогая, — только и заметила Луиза, поглядывая на свою тетрадь.
Кэти хотела поделиться переживаниями. Хотела спросить Луизу, стоит ли ради любви жертвовать всем, но вместо этого лишь покрутила чашку.
— Похоже, твое решение не доставило тебе счастья, Катерина, — сказала мать.
— Это было не мое решение, а Уарда. Сначала я восхищалась той жизнью, которую он ведет, но потом разочаровалась. Он хотел, чтобы я оставила работу.
— Уард хотел? — Луиза откровенно ужаснулась, обвела взглядом комнату, словно представляя, а могла бы она расстаться со всем этим.
— Он сказал, что фотография может быть моим хобби. — И тут ее прорвало: — Как могла я подумать, что влюблена? Три года пропало даром. За это время я не узнала его как следует. Смогу ли встретить другого человека и быть уверенной, что не ошибусь в очередной раз?
— Знаешь, ты всегда казалась мне слишком романтичной, — перебила ее Луиза.
Кэти с удивлением посмотрела на мать. Похоже, она совсем не знала свою дочь.
— Ты не поняла, — сложив аккуратно руки на столе, Луиза лекторским голосом начала объяснять: — Романтичной в лучшем смысле этого слова. Хоть ты и увлечена своей профессией, тем не менее остаешься мечтательной идеалисткой. Тебе хочется встретить рыцаря в блестящих доспехах. Возможно, ты и Уарда приняла за него. Не ты первая, кто совершает такие ошибки. И не стоит горевать по этому поводу.
Ошеломленная Кэти уставилась на мать, но та, сказав все, что могла, полностью переключилась на тетрадь. Мозг ее уже блуждал в другом мире.
Разочарованная, Кэти грустно вздохнула. Разговор окончен. Собственно, отправляясь в Филадельфию, она и не рассчитывала на сочувствие родителей, просто намеревалась увидеться с Тэдом, но эта беседа ее потрясла.
Закрыв дверь библиотеки, она пошла к себе, по привычке стараясь не наступать на дыры в ковре. Ее родители не имели денег не только на ковер, но и на такую роскошь, как краска или обои. Очень давно, когда Кэти была еще очень маленькой, у них вышел учебник. Вот тогда на короткое время семья зажила шикарной жизнью: купили новую одежду, а отец даже приобрел подержанный автомобиль. Но это было очень давно, теперь худосочные зарплаты двух ученых людей походили на истрепанные ковры.
Кэти подумала о роскошных апартаментах ее школьных друзей, огромных домах знакомых Уарда с бесконечными анфиладами комнат. Потом вспомнила Кинкайд. Там все притворяются, что живут по- спартански. Никто из них и представления не имеет о настоящей спартанской жизни. А это — второсортная одежда, ручная стирка, существование на стипендию и постоянное беспокойство, что однажды не хватит денег, чтобы поддержать Тэда.
